Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Желающие могут сейчас позвонить по какому угодно номеру телефона с помощью любого из этих вот предметов — лампы, пепельницы, портсигара или тросточки. Ну, есть желающие?
Желающих было много. Кио выбрал улыбчивую блондинку из первого ряда:
— Пожалуйста, прошу Вас, — произнес он, галантно протянув ей руку.
Подбадриваемая аплодисментами, девушка выпорхнула на арену. Кио элегантно поклонился публике, и девушка сделала то же самое, кокетливо тряхнув роскошными золотистыми кудрями, волнами ниспадающими ей на плечи.
— Ну-с, из чего вы предпочитаете говорить? — спросил Кио, сделав движение рукой в сторону предметов, разложенных на столе.
Она выбрала портсигар.
— Теперь называйте номер. Говорите в портсигар, пожалуйста, — он взял ее руку и поднял так, чтобы портсигар был на уровне рта.
— Тридцать четыре… — нерешительно произнесла девушка.
В динамиках послышались характерные щелчки и вверху, где располагались оркестранты, на табло зеленым светом засветились цифры «три» и «четыре».
— Отлично. Дальше, дальше, пожалуйста, — подбодрил иллюзионист.
— Сорок семь тридцать четыре, — закончила она и замерла в ожидании.
Динамики вновь отозвались щелчками, а потом все услышали гудки телефонного зуммера — один, другой, третий…
— Да! — ответил молодой мужской голос.
— Привет, Жорик. Ха-ха-ха… Ты меня слышишь? — спросила она вперемешку со смехом.
— Ты, Леночка? Откуда ты говоришь? — ответил Жорик с нотками удивления в голосе.
Девушка застенчиво посмотрела на Эмиля Кио. В ответ он подмигнул, указывая на портсигар.
— Из… из этого… из портсигара! Ха-ха-ха! Засмеялась девушка.
— Что? Откуда-откуда?
— Ну, из портсигара, — ответила она, окончательно уже освоившись и войдя в роль.
— Я, наверное, ослышался? Мне слышится «из портсигара», что ли, — недоуменно ответил парень.
— Нет, ты не ослышался. Я действительно говорю из портсигара.
— Из какого такого портсигара? — недоумевал парень.
— Из серебряного, по-моему! Ха-ха-ха-ха! — продолжала его разыгрывать Леночка.
Зрители весело хохотали.
— Леночка, с тобой все в порядке? Ты здорова? Что с тобой?
Последовала новая волна смеха, а наши дети вообще — истерически заливались.
— Со мной все в порядке, Жорик. Не беспокойся обо мне, пожалуйста, — попыталась она успокоить собеседника.
— Где ты сейчас, Леночка?
— В цирке. Идет представление Эмиля Кио. Я говорю из его портсигара. Тебя слушает весь зал! Ха-ха-ха! — сказала Леночка, задыхаясь от смеха, а публика снова поддержала ее аплодисментами.
— Вон оно что! Разыграла, бессовестная! Понятно, это штучки Кио! Как это я сразу не допер!
— Прости уж, так получилось.
Кио взял из ее рук портсигар и положил в карман, давая понять, что сеанс связи с Жориком окончен.
— Есть еще желающие? — вновь обратился Кио к публике.
Зрители первых рядов разохотились вовсю и рвались на арену наперебой.
— Есть! Есть!
— Конечно же, есть! Я хочу!
— Давайте я пойду!
— Ну, пусть вот этот молодой человек теперь попробует, — сказал фокусник, приглашая несколько неуклюжего парня, сидящего в третьем ряду.
Смущенно улыбаясь, парень нерешительной походкой подошел к столу и остановился, раздумывая, каким предметом воспользоваться для телефонного разговора. Кио взял его за руку и совершил с ним на арене круг почета, непрерывно кланяясь публике. Парень также пытался кланяться, но у него это получалось как-то неуклюже, от чего публика хохотала пуще прежнего, а парень густо покраснел от смущения. Наконец они подошли к столу, и Кио спросил:
— Ну-с, молодой человек, выбор за Вами. Из чего Вы будете говорить?
Парень взял трость.
— Из тросточки? Отлично. Пожалуйста, называйте номер телефона. Старайтесь в рукоять говорить, — командовал иллюзионист.
Парень стоял в нерешительности. Кио наклонился к нему, задав какой-то вопрос, потом вновь обратился к зрителям:
— Молодой человек приезжий, местных телефонов не знает. Поможем ему. Кто-нибудь может назвать номер своих друзей или знакомых?
Публика зашумела, выкрикивая номера, но Кио, видимо, в шуме не смог расслышать ни одного и повернулся в нашу сторону. Внезапно оживилась Шорина:
— Ха-ха! Сейчас телефон Кускова назову. Интересно, как он прореагирует?
Она вскочила с места и громко выкрикнула хорошо поставленным лекторским голосом:
— Сорок два — десять — семьдесят!
— Великолепно. Спасибо. Как, молодой человек, воспользуетесь помощью этой симпатичной дамы? — спросил Кио.
Парень кивнул и сбивчиво повторил номер домашнего телефона Виталия Кускова. В динамиках послышались щелчки, затем длинные гудки. А Кио спросил:
— Кого позвать?
— Виталия Никитича! — выкрикнула Шорина.
— Ал-ло! — послышался из динамиков спокойный голос Кускова.
— Позовите, пожалуйста, этого… как его… Виталия Никитича, — вспомнил, наконец, парень.
— Он Вас слушает, — растягивая слова, ответил Кусков.
Парень замешкался и посмотрел на иллюзиониста, ища поддержки. Кио, не произнося ни слова, недвусмысленно указал на трость.
— Вы знаете, откуда с Вами говорят? — с хитринкой в голосе спросил парень.
— Конечно! — уверенно ответил Кусков.
— Ну, как Вы думаете, откуда?
— Из жопы! — раздраженно выкрикнул Кусков.
В динамиках раздался щелчок, затем последовали короткие гудки. Публика на мгновение замерла, а потом взорвалась истерическим смехом. Кио поднял было руку, пытаясь угомонить зрителей, но тщетно. Истерический смех не прекращался несколько минут. Украдкой я посмотрел на Шорину. Она сидела красная, как рак, и готова была провалиться сквозь землю от стыда. Кио сделал еще одну попытку утихомирить зрителей. Результат был тот же. Тогда он кивнул дирижеру оркестра, и зазвучала музыка. Мало-помалу зрители успокоились. Оркестр умолк, и ведущий торжественно объявил:
— Уважаемые зрители! Наше представление окончено!
До троллейбусной остановки мы шли молча. Только дети оживленно обсуждали детали представления, акцентируя внимание на реплике Кускова. Мы то и дело останавливали их, повторяя, что так говорить нехорошо. Они на минуту умолкали, но потом со смехом снова возвращались к запретной теме.
На остановке толпился народ. Погода была великолепная, и мы решили немного пройтись пешком. Несколько раз мы пытались начать непринужденную беседу, но разговор не клеился. Когда мы остановились, чтобы, наконец, попытаться влезть в переполненный троллейбус, Шорина сказала:
— Цирк выездной у меня с этим Кусковым! Дурак, и все!
Она сделала выжидательную паузу. Несмотря на то, что на ее реплику никто не откликнулся, она продолжила:
— Он, конечно, не дурак, но в данном случае поступил, как круглый дурак. Полный идиот! Завтра на кафедре я ему выскажу все, что я о нем думаю.
На другой день, когда Шорина пришла на кафедру, я уже провел лабораторную работу и собирался домой. Краус сидела за рабочим столом и что-то выписывала в тетрадь из толстенной книги. Сойкина, подбоченясь, стояла у окна и наблюдала, как пестрая толпа студентов выходила из соседнего корпуса и широким потоком растекалась по аллее в обе стороны.
Шорина поставила на рабочий стол свой тяжелый портфель, подошла к висевшему на стене зеркалу и стала поправлять прическу. В это время, оживленно
