Слишком хорошо помня своё ужасное детство, Ким старался, чтоб мальчишки ни в чём не нуждались, всегда были хорошо накормлены, здоровы, отлично одеты, веселы и имели всё необходимое, и даже сверх того. Он научил их играть в футбол, ходил с ними в походы в горы. Но и баловал их чрезмерно. Дети любили Кима, пожалуй, больше родного отца, с которым виделись раз-два в год на нейтральной территории под присмотром Билли и Антонио. Мальчишки росли хулиганами, слишком хорошо известными на весь посёлок, их шалости не всегда были безобидными. Но они всегда были уверены, что Ким, если и поругает их, то совсем чуть-чуть. И в любом случае будет на их стороне.

– Из таких балованных детей никогда бы не выросли хорошие охотники, – укоризненно говорила Нана.

– А зачем нам охотники! – смеялся Ким. – Они вырастут инженерами, пилотами, или, может, преподавателями. Пойми, у них должно быть такое детство, какого не было ни у тебя, ни у меня. Это важно для нас обоих. И для них.

Героиня Освобождения новым мужем была очень довольна, и впервые в жизни чувствовала себя счастливой. Лишь иногда прошлое беспокоило её неприятными сновидениями. Просыпаясь, она вздыхала с облегчением. Ведь рядом был любимый человек, в детской – родные мальчишки, а на метеорологической станции – работа, приносящая удовлетворение.

В её теле всё ещё находился чип против беременности. Теперь Нана готова была изъять чип и родить Киму столько детей, сколько он захочет.

Когда Ким обустроился в жизни и твёрдо встал на ноги, он действительно задумался относительно детей от любимой женщины. Но полагал, что лучше не рисковать рожать в четвёртый раз, ведь последние роды едва не стоили Нане жизни. Медицина представителей древнего вида вопрос решила без труда. Пришлось, правда, слетать в Утвокеврем для сдачи генетического материала. Там оба наблюдали в микроскоп за клетками, признанными искуственным интеллектом наиболее качественными: несколькими неподвижными крупными клетками и множеством крошечных, юрких, помахивающих хвостиками. Клетки были разделены силовыми полями согласно своим параметрам. Познания Кима в биологии касались лишь лекарственных препаратов, а в остальном приблизительно соответствовали познаниям Наны. Поэтому удивлению обоих не было предела.

– Кого заказываете, мальчика, или девочку? – спросл техник Колбы Зарождения.

– Мальчика! – немедленно ответила Нана, – ведь необходимо продолжить род Кима.

– Какой такой род?! – удивился Ким – Я и фамилию-то свою не знаю, родителей не помню, даже не знаю, какое имя они мне дали. Всё, что мне сказали о них, когда я подрос, это, что они враждебные элементы, и их расстреляли. У нас уже есть три сына. Пусть теперь будет дочка.

Центр Новой Жизни находился на другом полушарии в Утвокевреме, но Ким и Нана регулярно получали галаграфические отчёты о формировании малышки. Они жадно просматривали их, связывались с генетиками, техиками и детским врачом Колбы Зарождения, подробнейшим образом расспрашивая, правильно ли развивается девочка, здорова ли. А её первое сердцебиение без конца прослушивали всей семьёй.

– Мам, а почему наша сестрёнка такая страшненькая? – спрашивал Таль, средний сын Наны.

– Глупый ты! – отвечал старший Галь. – Сказано тебе: не развилась она ещё!

– Дай ему щелбана, Галь, – вопил младший Ниф, – чтоб сестрёнку не обзывал! Мам, Таль обозвал её страшненькой! Сам такой!

– Ну-ка тихо! – строго говорил Ким. – Ваша сестра будет красивее всех. Как мама.

В положенное время, из Колбы Зарождения извлекли и торжественно положили на их скрещенные руки пухленькую черноволосую и черноглазую девочку. Ким дал ей имя Мэг в память о Маргарет Винтер.

Бывшему директору по социализации диких граждан не пришлось слишком долго переживать о разлуке со своими подопечными – скитальцами дальних туннелей. Очень скоро Глава Утвокеврема и поселений Бэаэт-Ла приняла решение отправить их всех, кроме Уу, в Молибдилл. Они с удовольствием оставили работу на ферме Сэма и других фермах и перебрались в посёлок в горах, поближе к Киму. Советник по сельскому хозяйству совсем не переживал об их отъезде: работники они были ленивые и бездарные, создающие одни проблемы.

В Молибдилле бывшим скитальцам дальних туннелей тоже не слишком обрадовались. Всем было известно, что совсем дикие граждане – это обуза общества. По совету Кима они основали маленькую коммуну с собственной фермой. На жирной почве грязевых вулканов отлично разрастались рощи грибов, кусты учавы и другие полезные культуры. Бывшие скитальцы почувствовали себя хозяевами здесь, поняли, что трудятся на себя. А это нечто совсем иное, намного более интересное, чем окрики Сэма и других фермеров. Постепенно их общее хозяйство стало приносить неплохой урожай и обеспечивать потребности Молибдила.

В клинике Кима лечилось тощенькое, ни на что не годное создание с дальних окраин Людопарка, гордо называвшее себя Дочерью Огня и Света. Подлечившись, пациентка решила взять более скромное имя, только не знала, какое. Ким связался с филологом Екатериной, и та, не думая долго, назвала пациентку Светой. У Светы Ким диагностировал тяжелейший посттравматический синдром. Для её лечения пришлось даже советоваться с пребывающем в Комплексе Предков Куарисом-Ш.

Прошло несколько курсов интенсивной терапии. Страшненькое костлявое создание поправилось, похорошело и превратилось в юную девушку с шоколадной кожей и курчавой копной очень пышных волос. Под терпеливым руководством Кима и Наны Света начала учиться самым основным навыкам жизни. Потом она училась читать, складывая кубики со своим сынишкой, которому она дала имя Рики. И при всём этом Света сочиняла песни – музыку и слова. Песни она не записывала, так как писать ещё толком не научилась, просто запоминала.

По мере выздоровления пациентки Ким постепенно снижал ей дозу лекарств. Девушке казалось, что перед ней открылась дверь в новый мир без постоянного голода, страха и холода тёмных туннелей, где насилие и смерть поджидали на каждом шагу.

В этом новом мире, Свету ждали новые небывалые ощущения. Например, её очень впечатлили гастроли прибывшей в посёлок металл-группы "Чёрный дисколёт".

Не только песни, но и барабанщик. Ритм, выбиваемый им, казался ей волшебным и долго потом звучал в ушах. Его рыжие кудри и зелёные глаза взволновали её. Впервые в жизни мужчина не вызывал в ней страха. Света даже прилетела на другое полушарие планеты, в Утвокеврем, чтобы увидеть его ещё раз. И спеть ему свои песни. Песни прослушал также сам руководитель металл-группы с псевдонимом Бес. Вокальные данные у Светы были намного хуже, чем у Лилит. Но к текстам песен Бес создал музыку, и Света стала соавтором репертуара. С рыжим барабанщиком она подружилась. А дружба быстро переросла в близкие отношения.

Сэм Длинное Копьё, глядя на хорошенькую шоколадную подружку сына, так и не вспомнил