Ника прикусила губу. Глаза обожгло подступившими слезами. Её тронуло, что бывший муж подумал о могиле несчастной женщины.

— А пока я буду в делах и разъездах, ты продолжишь присматривать за моей девчонкой. Мы продлеваем наш контракт. Согласна?

— Ты разоришься, Васнецов, если я целый месяц буду нянчить Дашу, — неуверенно пробормотала Ника.

— Не разорюсь.

— Может, тебе всё-таки пригласить няньку из агентства?

— Не хочешь этим заниматься? Устала?

— Нет, конечно же! — воскликнула Ника. — Мне очень нравится ухаживать за Дашей.

— Тогда в чём проблема?

— Хорошо. Если тебя всё устраивает…

— Пока мне всё устраивает, Вероника, — прищурился бывший супруг, и от его внимательного взгляда у девушки вдоль позвоночника побежал холодок.

— А что насчёт проекта? Ты посмотрел презентацию?

Сердце у Ники понеслось вскачь — она ужасно волновалась, понравились ли Васнецову её наброски. К сожалению, она привыкла считать себя дизайнером второго сорта. Директор «Эллипса» постоянно подчёркивал, что особого таланта бог ей не дал. Возможно, он это делал, чтобы не просила прибавки к зарплате?

В целом, работа в студии не была особо радостной для Ники, хотя она очень любила свою профессию. Она постоянно испытывала моральный прессинг. Кто угодно давно бы сломался, но Нике деваться было некуда, она стойко терпела бесконечные наезды Виктора Палыча.

И только сейчас, поработав целую неделю вне офиса, вдруг поняла, как приятно заниматься проектом в одиночестве, когда никто тебя не дёргает, не заглядывает через плечо и не отпускает язвительных замечаний.

— Да, я посмотрел презентацию, Ника, — вздохнул Васнецов. — Увы, тебе опять придётся всё переделать.

— Да? — растерялась девушка.

К горлу тут же подступил ком. Ну вот, пожалуйста… Заказчик недоволен, не угодила. Ника вдруг поняла, что ужасно устала. Столько всего сделала за день… Ясно, что проектом занималась урывками — на первом месте стояли заботы о Дашеньке.

— Алексей… А что конкретно тебе не понравилось?

— В квартире нет детской. А ведь мне надо как-то разместить эту принцессу, — Васнецов кивнул в сторону спальни.

У Ники с души камень свалился. Так вот в чём дело — нужна детская! Девушка оживилась и с облегчением улыбнулась.

— И потом… Ещё понадобится комната для няни. Это тоже надо предусмотреть. Я подозреваю, что теперь мне нужна квартира побольше, — задумался Алексей и запустил пальцы в волосы.

— Куда уж больше? Там и так двести квадратов! Не выдумывай, Васнецов, я выделю место и для Дашеньки, и для постоянной няни.

— Ну, дерзай, — странным голосом ответил бывший и снова принялся шарить взглядом по Никиной фигуре.

Сейчас девушка сидела на диване в паре метров от Алексея, и его взгляд обжигал, она явственно ощущала его на своей коже — как прикосновение горячей мужской ладони…

Внезапное возбуждение стянуло резиновым жгутом низ живота, по спине прокатилась жаркая волна, промеж ног сладко заныло… Ника испугалась, что Васнецов заметит, как она разволновалась от одного его взгляда. В промежности уже пульсировало и тянуло, грудь налилась тяжестью, соски начали зудеть…

— Если мы с тобой всё обсудили, ты, наверное, можешь ехать в гостиницу, — краснея, выпалила Ника. — Или по делам.

Васнецов молчал и продолжал, прищурившись, разглядывать её. Ника ощутила, как запылали щёки. Воздуха не хватало, дышать было больно, а внизу живота набухал огненный цветок желания.

— Выгоняешь? Хорошо, я пойду, — глухо ответил Васнецов и поднялся с дивана.

И Ника сразу поняла, что в этой комнате изнемогает от возбуждения не только она одна — бугор в джинсах мужчины был слишком заметен.

Девушка отвернулась, принялась разглядывать портьеры на окнах. Атмосфера в комнате накалилась, казалось, температура поднялась на десяток градусов. Провожать бывшего мужа к двери Ника отправилась на ватных ногах, её всю трясло.

— До завтра. Надеюсь, ночь у вас пройдёт спокойно, — изменившимся голосом бросил на прощание Васнецов.

***

Теперь, когда не оставалось ни капли сомнений в том, что он отец Даши, Алексей другими глазами взглянул на малышку. Пусть она случайно появилась в его жизни, но отныне никуда не денется, а значит, он должен привыкать к крохе и постараться быть хорошим отцом.

Как муж он потерпел полное фиаско: его брак разбился вдребезги. Васнецов думал, что, наверное, он был недостаточно хорош, если Ника сунулась в чужую койку…

Да нет же! Просто она шлюха, не способная хранить верность! Вот в чём дело…

Алексей скрипнул зубами и усилием воли отогнал прочь картину, которая долгие годы выжигала ему мозг — его Вероника скачет на незнакомом мужике, летит во весь опор к финишу. Роскошная грудь ритмично подпрыгивает, а мужские руки сжимают её бёдра так сильно, что на белой коже того гляди останутся синяки…

Да бл**ь! Когда же он вытравит из памяти эту мерзость?!

И почему на фоне отвращения, которое он испытывает к предательнице, внутри тут же закручивается огненный смерч желания, проносится по телу, заставляет член вставать колом?

Ему хочется схватить Нику, насадить на себя и оттрахать так, чтобы завыла и взмолилась о пощаде… Хочется отомстить!

Что за мысли… Когда же он успокоится? Когда станет равнодушным? И почему у него это никак не получается?

В номере отеля Васнецов лупил кулаками диван, иногда — стену. Бесился и метался по комнатам, как дикий зверь… Прежде, чем поехать к Нике, вставал под ледяной душ и приходил в себя.

А потом она встречала его с малышкой на руках, и Алексей чувствовал, что кубарем летит в пропасть. Вспышка немыслимой радости на миг ослепляла, он буквально терял зрение каждый раз, когда снова видел Веронику.

Что же она с ним делает… Неужели он обречён всю жизнь думать об одной-единственной женщине? Мечтать о ней, ненавидеть и сходить с ума…

***

В субботу Васнецов завёз на квартиру всё необходимое — пополнил запасы памперсов, питания — так как планировал уехать на несколько дней по работе.

— Могу отпустить тебя на час, — сдержанно сообщил он Нике. — Сбегай домой, проведай маму. Я покараулю… дочку.

— Ты серьёзно? — удивилась и обрадовалась Ника, синие глаза вспыхнули. — Это… очень здорово, что ты хочешь позаниматься с ней!

— Не могу сказать, что я этого хочу, но мы должны привыкать друг к другу, — мрачно произнёс Васнецов. — Только скажи ей, чтобы не орала, ладно? Когда она плачет, мне хочется из окна выпрыгнуть.

— Даша не будет орать, — улыбнулась Ника. — Она милый, спокойный ребёнок.

— Почему я тебе не верю? — задумался Васнецов.