— Слушай, он мне действительно очень нужен, не знаешь,где он может быть?

— Да где угодно. Может, на речку пошел, может, машинымоет…

— Если увидишь его, передай, я жду в парке за бывшимДворцом пионеров, — это первое, что пришло мне в голову. Мальчишка вновьисчез за углом, а я, остановив машину, направилась к рынку, где в прошлый развстретила Дениса. Мальчишки сидели на ведрах и тосковали, Дениса среди них небыло. Отпустив машину, я подошла к ним.

— Дениса сегодня видели?

— Не-а, — лениво ответил самый старший.

— Его кто-нибудь спрашивал?

— А вам что?

— Серо-зеленый «Мицубиси»? — С опозданием ясообразила: то, что известно мне, легко могут узнать и те двое, и я, вот такзаявившись сюда, попросту облегчаю им жизнь. Мне сделалось неуютно. Мальчишкимежду тем переглянулись и с любопытством уставились на меня. — В общем так, —собравшись с силами, сказала я. — У Дениса неприятности. Я хочу емупомочь. Если встретите его, передайте: я жду в парке за бывшим Дворцомпионеров.

— Парк большой, — заметил старший.

— Что и ценно, — усмехнулась я и зашагала прочь,стоять на людном перекрестке было страшно.

— Проводи ее, — вдруг буркнул старший. От компанииотделился чумазый мальчуган в джинсовом комбинезоне и в два прыжка догнал меня.

— Идем, — мотнул он головой и ходко зашагалвпереди.

Мы свернули к рынку, прошли к частным домам, потом мимозаправки и каких-то складов, спустились к реке, пролезли через дыру в заборе иоказались на огромном пустыре. Слева — куча мусора, справа — щебня. Обогнув ее,я увидела лужу чудовищных размеров, с плотом на ней, украшенным шестом спиратским флагом, а чуть дальше хижину, сколоченную из ящиков, кусков железа итоли. Однако окно и дверь были настоящие.

При нашем появлении дверь открылась, и я увидела Дениса.Вздохнула с облегчением и сказала:

— Привет, — а мой провожатый развернулся и быстроисчез в направлении забора.

Денис хмуро посмотрел на меня и кивнул:

— Пошли.

В хижине был стол, два разномастных стула и нары у левойстены. На столе банка пива и жестянка вместо пепельницы. Денис закурил,устроившись на нарах, я взглянула на стул, мысленно махнула рукой и села.

— Они меня искали, — сообщил Денис. Говорил оннеторопливо, но все равно чувствовалось, что паренек очень боится. —Какой-то хмырь во дворе крутился и все выспрашивал. И у рынка были. А к обедудомой заявились, но мамка вряд ли с ними разговаривать стала, она сейчассоображает плохо.

— У меня тоже были, — тихо сказала я. —Первый раз ночью. Хотели дверь открыть. Я проснулась, смогла позвать на помощь.А утром явились вроде бы из милиции. Удостоверение показали…

— Они тебе и не то покажут, — зло заметил Денис ис некоторым удовлетворением добавил:

— Говорил я тебе…

— Говорил, — согласилась я. — Что думаешьделать? — Тут до меня дошло, что этот вопрос я задаю ребенку одиннадцатилет.

— А что делать? — пожал он плечами. —Прятаться. Только они все равно найдут.

— Есть же настоящие милиционеры, — глядя в окно,проронила я.

— Наверное, есть, а как ты их отличишь от ненастоящих?Придешь, все расскажешь, а они тебе навешают лапши на уши, увезут в лесок и тампристрелят. Конечно, ты уже будешь знать, что они ненастоящие, да что толку?

Я внимательно посмотрела на Дениса, пытаясь понять, откудатакие мысли у ребенка его возраста. А что, если он прав?

— Прятаться не выход, — дипломатично заметила я.

— Что нам еще делать? — Он нахмурился. — Еслиб в ментовке рот не открывала — все бы обошлось. Навязалась на мою голову,дура…

— Если тебе от этого легче, назови меня дурой еще раз —предложила я, потом, помедлив, добавила:

— Не могу поверить, что все это происходит на самомделе.

— Убьют нас, — вздохнул Денис, он, конечно, боялсяи нуждался в утешении.

— Заладил: убьют, убьют. Всегда можно что-то придумать.

— Ты, что ли, придумаешь? — презрительно бросилон.

— А почему бы и нет? Домой пойдешь?

— С ума я сошел, что ли?

— Здесь останешься? Я все-таки попробую связаться сэтим Степаненко, по телефону, конечно, ехать в милицию, пожалуй, не стоит. Икуплю что-нибудь из продуктов. Глупо умереть с голоду в такой ситуации.

— Ты сюда вернешься? — спросил Денис.

— Вернусь, если ты не возражаешь. Домой опасно, удрузей меня могут найти, а здесь довольно уютное местечко.

— Я с тобой пойду, — заявил он, поднимаясь, —а то опять начудишь…

На самом деле ему просто было страшно оставаться одному.

— Пошли, — кивнула я, и мы отправились черезпустырь.

— Ты взрослая, — вдруг сказал мальчишка. — Тыможешь куда-нибудь уехать. А меня сцапают…

Я остановилась, посмотрела на него и взяла за плечо.

— Вот что, Денис, давай не будем особенно паниковать.Надо переждать в каком-нибудь надежном месте, подумать и посмотреть, как будутразвиваться события. — Ничего умнее мне в голову не приходило. —Уехать мы всегда успеем.

— Конечно, лучше держаться вместе, — вздохнулон. — Жалко, что ты не парень, вдвоем мы бы что-нибудь придумали.

— Хоть ты и назвал меня дурой, но иногда я оченьнеплохо соображаю.

«Задом наперед, совсем наоборот. Если бы это было так, былобы еще ничего, а если бы ничего, оно бы так и было, но так как это не так, тооно и не эдак! Такова логика вещей», — снова вмешался мой внутренний голос.

— Нам нужен телефон, — напомнила я.

Мы покинули свалку и вскоре выбрались к жилым домам. Явнимательно огляделась: впереди здание ТЭЦ, дальше железная дорога, слева ещесвалка, а за нею тянутся заводские корпуса. Местность пустынная, чтоодновременно и хорошо и плохо. Частные дома размещались совершенно хаотично,однако Денис, судя по всему, отлично здесь ориентировался, шагал он уверенно иочень скоро вывел меня к улице, прилегающей к старому рынку.