— Алло! — крикнула я.

— Саша, что случилось? — Это был сосед.

— Господи, ты дома, — пролепетала я. — Кто-толомится в мою дверь… я звонила в милицию… я боюсь! — взвизгнула я, а онсказал:

— Успокойся, успокойся, я через минуту буду у тебя.

Я вскочила и выглянула в прихожую. Очень осторожно, мнеказалось, что кто-то там прячется. Конечно, никого там не было, дверь в целостии сохранности. Пока я на нее таращилась, ожил дверной звонок, а вслед за этимменя позвал Саша:

— Это я, открой.

Трясущимися руками я отперла дверь и впустила его вприхожую.

— Что? — спросила я тревожно.

Он взглянул как-то странно. Пожал плечами:

— Ничего. То есть никого. Что случилось?

Я торопливо рассказала о том, что произошло. Теперь, когдаСаша был рядом, все почему-то казалось глупым и каким-то ненастоящим. Он меняразглядывал, точно прицениваясь, и это было неприятно.

— Ты ничего не видел? — спросила я.

— Нет. Ни возле двери, ни на лестничной клетке, ни насамой лестнице.

— Но не приснилось же мне все это? Они могли спуститьсяна лифте.

— Да он не работает.

— Не работает? — ахнула я, всерьез начав опасатьсяза свой рассудок.

— Не работает. Опять сломался. Кнопка «занято» горит, алифт точно приклеенный…

— Наверное, надо позвонить 02, сказать, что тревогаложная, — задумчиво сказала я.

— Ты звонила в милицию? — удивился Саша, а япокраснела: скорее всего он решил, что я все выдумала для того, чтобы поднятьего из постели поздней ночью и затащить к себе…

— Да, — кивнула я. — Звонила. Я оченьиспугалась. Не могу понять, куда этот тип делся, но кто-то действительнопытался ворваться в мою квартиру. Я не спала, и я не сумасшедшая.

— Конечно, конечно, — заверил он и стал куда-тозвонить, давать отбой ложной тревоге.

Я прошла на кухню, налила себе чаю, потом подумала и досталаконьяк из шкафчика. Залпом выпила рюмку. В кухне появился Саша, спросил сулыбкой:

— А мне можно?

— Разумеется… — Я достала еще рюмку. — Наверное,все выглядит глупо, но я так испугалась…

— Ты поступила правильно… Можешь стучать в стену хотькаждую ночь, я с радостью приду на помощь.

— Мне все это не кажется забавным, — покачала яголовой.

— Извини, я не хотел сказать ничего обидного.

Мы сели за стол и немного помолчали, я чувствовала себянеловко: подняла человека среди ночи, рассказала нелепую историю, что он обомне подумает? Я решительно поднялась и сказала:

— Идем, я хочу взглянуть на лифт.

Он с неохотой встал и пошел за мной к двери. Кабина застрялана втором этаже, причина очередного сбоя работы на виду: между дверками лифтакто-то всунул спичечный коробок.

— Мальчишки, наверное, — сказал Саша, коробоквытащил, двери сомкнулись, а кнопка вызова погасла Его нежелание верить в то,что в мою квартиру действительно кто-то пытался проникнуть, становилосьобидным. Мы вернулись на девятый этаж.

— Извини, — сказала я, подходя к двери. —Ужасно глупо все получилось.

— Хочешь, побуду с тобой? Спать все равно не хочется.

— Нет. Мне и так очень неловко. Не повезло тебе ссоседкой.

— Напротив. Запиши мой номер телефона и в случае чегонепременно звони. Хорошо? Или стукни в стену Я приду, мы выпьем чаю, и ночныестрахи исчезнут.

«Он считает меня психопаткой, свихнувшейся на почвеодиночества, — с обидой подумала я. — А вдруг он прав?» Возможно, ябы и согласилась с этим, если бы ночные видения не стали посещать меня сразупосле убийства Андрея. Нет, я не сумасшедшая, и кто-то действительно пыталсявойти ко мне без приглашения.

Уснуть я уже не пыталась, взяла книгу и устроилась в кресле,очень хотелось разреветься, я кусала губы, уставясь в страницу невидящимвзглядом. В комнате понемногу стало светлеть, а я успокаиваться, чуть позжевыключила лампу и перебралась на диван, голова болела, и желания читать небыло, я рассматривала потолок и размышляла. Невеселые мысли.

В дверь позвонили. Я вскочила, накинула халат и посмотрелана часы Половина десятого утра. Выходит, я все-таки уснула. Растирая виски,вышла в прихожую и громко поинтересовалась:

— Кто?

— Максимова Александра Сергеевна? — оченьофициально осведомились из-за двери.

— Да, — нерешительно ответила я, открывая замок.

На пороге стоял серьезный молодой человек, в светлых брюкахи рубашке навыпуск. Я в замешательстве уставилась на него, а он, протянувудостоверение, сказал сурово:

— Вам придется пройти со мной. Во дворе машина.

— А вы кто? — не придумав ничего умнее, спросилая.

— Вы же видели мои документы.

— Хорошо, проходите.

Он прошел и замер в прихожей, сказав:

— Одевайтесь. Нас ждут.

Я кинулась в ванную приводить себя в порядок и одеваться.

«Он совсем не похож на милиционера», — заявил мневнутренний голос.

— А на кого он похож? — съязвила я.

«Ну уж не знаю. А взгляд? С чего бы это милиционеру так натебя смотреть? Можно подумать, тебя в троллейбусе поймали с тремя килограммамитротила». Я высунула голову из-за двери и еще раз взглянула на милиционера «Натвоем месте я бы позвонил Степаненко».

Я вышла из ванной и спросила с улыбкой:

— Вас Николай Петрович послал?

— Кто? — нахмурился парень.

— Степаненко?

— Нет. Ваше дело теперь у другого следователя.

— Мое дело? — испугалась я.

— Ну да. — Он взглянул с особой суровостью, а япочувствовала беспокойство: конечно, человек при исполнении, и с утра у него,возможно, болят зубы, но перед ним молодая женщина, к тому же не уродина и несовершившая ничего такого, за что на нее следовало бы взирать с подобнымвыражением лица. — Готовы? — бросил парень, поворачиваясь к двери.