Я потихоньку тронулась с места и через пару кварталовсвернула во двор, здесь, в тенечке, мы и устроились.

— Ты кому-нибудь еще рассказывал? — робко спросилая.

— Мамке… только она не поняла спьяну, ругаться стала.

— А друзьям?

— Я ж не дурак, понятие имею.

— Если ты прав и они действительно…

— Действительно, — кивнул мальчишка и уставился наменя. — Я видел, как эти двое его вытаскивали, вот что…

— Андрея? — опять перешла я на шепот.

— Конечно.

— Как вытаскивали? Из квартиры? Ведь светло было…

— Это днем, а они его вытащили ночью. — Он подумалнемного, я сидела не шевелясь, боялась неловким словом спугнуть мальчишку. —Я ведь их тачку еще днем приметил. Шикарная. И на панели антирадар. Его за стоштук продать можно, раз плюнуть.

— Ты хотел его украсть? — растерялась я и тут жена себя разозлилась.

— Ну и хотел… Мамка, когда в запое, себя не помнит, амне жрать надо. Ты-то небось каждый день суп трескаешь?

— Ладно, чего ты, — пожала я плечами. — Незлись. Рассказывай дальше.

— Дальше так… Присмотрел я тачку, она в соседнем дворестояла. Стоит себе и стоит, я подошел и дверь проверил, на всякий случай.Заперто. Я повертелся немного рядышком, потом пацаны меня купаться позвали, и япошел. Только мы с речки вернулись и сели в картишки перекинуться, смотрю,опять эта тачка. А пацан один, Борька, говорит, к Андрею, наверное, приехали.Андрей крутой, значит, к нему, больше не к кому на такой-то тачке. А я говорю,если к Андрею, чего ж тогда не в нашем дворе ставят? Ну, мы и поспорили, ипошли смотреть. Тачку они за сараями пристроили, смотрю, этот самый Вася измашины выходит, мент то есть, и еще один, и в наш двор, а мы с Борькой за ними,вошли в первый подъезд, Борька говорит: «Ты проспорил», я ему отдал десятку, ион ушел, а я на скамейке устроился, очень мне интересно было, зачем к Андреюмент приехал Я посидел, посидел, а они так и не вышли, потом ты приехала, потомменя мамка позвала, и я ушел. Через полчасика сбегал, тачку проверил, но ониуже смылись.

Я вздохнула с облегчением.

— Слушай, Денис, Андрея, как мне в милиции сказали,действительно убили примерно в то время, когда этот Вася с дружком находился вего квартире. Но это ведь не значит, что убили они. Должно быть какое-тообъяснение, в милиции разберутся…

Мальчишка взглянул на меня с сожалением:

— Не тарахти и слушай дальше. В первом часу ночи япошел прогуляться… — Он запнулся и пояснил:

— Мамкин хахаль явился, мы с ним не ладим, батя втюрьме, а он к нам таскается, а мамка, когда пьяная… в общем, поскандалили, и яиз дома ушел. Пацанов не было, я прогулялся немного и отправился в беседкуспать. Смотрю, вплотную к палисаднику стоит та самая тачка. Ну, и подошел… излюбопытства, а дверь открыта, я и влез… Надо было хватать антирадар и ногиделать, а я пожадничал: магнитола там крутая, с руками оторвут. В общем, этотВася меня чуть не застукал. Тихо так подошел, я б ни в жизнь его не засек,хорошо, вовремя голову поднял… Деваться мне некуда, и я спрятался междусидений, сзади, тачка-то семиместная…

Я вытаращила глаза и, кажется, побледнела, а Денис зябкопоежился.

— Сдрейфил я, то есть растерялся, вот и нырнул на рыбкув первую щель. Поначалу Вася ничего не заподозрил, видно, не обратил вниманияна магнитолу, проехал немного вперед, прямо к окну спальни Андрея. Окнокрайнее, палисадник до него не доходит… Вася этот вышел — и к окну, я выскочитьхотел, да деру, а они… Окно-то открыто, и… — Денис поежился, вздохнул и спросилглухо:

— У тебя пивка нет?

— Что? Нет… Они вытащили труп через окно? —помедлив, спросила я.

— Ага. В одеяло завернутый. И в багажник положили. Абагажник там знаешь какой? Просто еще одна дверь открывается… а я совсем рядом…

Я, кажется, не дышала, завороженно глядя в глаза ребенка,пытаясь представить ужас, который он пережил в ту ночь.

— Как же ты?.. — пролепетала я.

— Как же, как же?.. Так же! Лежал и думал: каюк мне.Зароют вместе с Андреем. Тут этот Вася, он сбоку сидел, полез к магнитоле, кассетупоставил, а она не пашет… Он, конечно, понял, в чем дело, и материться стал, адругой, хозяин машины, говорит: «Да заглохни ты, не о том думать надо. Нечегобыло тачку без присмотра оставлять». Я испугался, что они машину проверят, ноне стали. Тут мы выехали на объездную, свернули в сторонку и остановились. Ониопять заспорили, Вася говорит: «Надо труп на дороге бросить», а другой ему:«Зачем, мол, все равно поймут, что не машиной его… Нечего мудрить, броситьмежду деревьев да завалить чем-нибудь, чтоб не сразу нашли. А там уж девка ни вжизнь не вспомнит, когда нас в квартире видела, такие, как она, ни в чем неуверены, и с толку ее сбить труда не составит». В общем, они опять багажникоткрыли, а я чуть не заорал, потому что этот Вася прямо в лицо мне смотрел,хорошо хоть темно было… Они Андрея вытащили и понесли к кустам, а я не помню,как выскочил, и деру.

— Они тебя заметили? — тревожно спросила я. Денискивнул:

— Да. Только не сразу. Это они из-за магнитолысообразили, чтоб ей пропасть. Сели в машину и за мной по дороге, только я ведьне дурак, к оврагу кинулся и там залег. А когда светать стало, к гаражам пошел…их тачки нигде не видел. Может, они решили, что им почудилось… и никого на самомделе не было… Как думаешь? — тревожно спросил он.

— Не знаю, Денис, — честно ответила я. —История такая… просто не знаю, что делать. Почему они труп в квартире неоставили, а куда-то его потащили, ведь рисковали же?..

— Так ведь из-за тебя… бестолковая ты все-таки. Ты ж ихв квартире-то видела и, конечно бы, ментам рассказала точное время и все такое.А в посадке на объездной его могли и вовсе не найти. Они ж труп спрятали.

— Видно, плохо спрятали, — заметила я. —Нашли ведь.

— Нашли бы они, как же! — разозлился Денис. —Я в ментовку позвонил и сказал, что дядька в кустах валяется, вроде мертвый,вот менты и кинулись землю носом рыть. Мы с пацанами бегали смотреть. Дядьканас погнал, но все равно ясно стало: нашли, чего б им тогда там толпиться…

Он замолчал, глядя в окно, и я молчала, не зная что сказать.

— Оказались мы с тобой в дерьме, — вдруг заявилДенис. — А ты еще ментам разболтала и про себя, и про меня. Найдет настеперь Вася в три счета.

— Не успеет, если мы сейчас же пойдем в милицию.