— С Вашего позволения, — склонил он голову к плечу.

— А если я Вам его не дам? — произнес я без какой-либо вопросительной интонации.

— Тогда без него, — с готовностью отозвался он.

— И зачем же я Вам тогда здесь нужен? — слегка опешил я от такой откровенности.

— Чтобы Вы меня им представили, — последовал мгновенный ответ.

— Ничего не выйдет, — с облегчением сообщил ему я. — Мое представление Вас сразу скажет им, из какого Вы отдела. А они с детства приучены относится к нам настороженно и в присутствии незнакомых ангелов всегда сразу ставят блок.

— Передается недоверье привычкой глупой и пустой, — снова забормотал Гений, задумчиво сморщившись. — Хорошо, — вздохнул он наконец, — я побуду рядом с вами в инвертации.

— Тем более! — уже в открытую рассмеялся я. — Они ощущают ангелов в любом состоянии.

— Что? — произнес он одними губами, и добавил, после моего объяснения, уже громче: — Странно, а подкидыш нет.

Я пересказал ему теорию юного мыслителя — он издал некое одобрительно заинтересованное урчание и вдруг остро глянул на меня.

— Вы уже докладывали об этом главе? — отрывисто спросил он.

С неловкой гримасой я признался, что отложил свой доклад до окончания работы юного аналитика над предложенной мной темой — хотелось наглядным примером продемонстрировать естественное завоевание еще незакосневших светлых нашими идеями.

— Блестящая мысль! — безоговорочно поддержал меня Гений. — О моем визите на землю тоже пока не упоминайте — я сам это сделаю, когда осмыслю все полученные данные.

Я предложил ему собирать эти данные у реки, возле дома юного мыслителя, надеясь, когда Гений удовлетворит свое любопытство, отправить его домой первым и провести редкие в последнее время полчаса наедине со своей дочерью по дороге к ее дому.

День оказался полон неожиданностей.

Для начала, не будучи хорошо знакомым с землей, Гений попросил меня сопроводить его к месту встречи.

Место у реки я выбрал еще и из-за отличной весенней погоды, которая уже выманила туда множество любителей пикников, за хранителя одного из которых вполне мог сойти — для Дары и ее приятеля — Гений. Но твердо усвоив предостережение моего главы об обеспечении безопасности последнего и уже осознав причину такого предостережения, я не решился оставить его одного перед лицом столь многих незнакомых ему объектов изучения.

Мое предложение прокатиться в машине за детьми он встретил с энтузиазмом, а мое неловкое замечание, что, когда в нее сядут дети, ему придется переместиться в багажник, привело его в неописуемый восторг.

Дара же и юный философ пришли в неописуемое удивление, когда я — впервые в жизни — решил положить в багажник их рюкзаки, чтобы иметь повод выпустить оттуда Гения в пункте назначения.

Не прошло и получаса, как выяснилось, что моя предупредительность была излишней. Гений решил доказать справедливость своего прозвища, проведя сканирование сознания детей в рекордные сроки — что вполне мог сделать, с моей точки зрения, и из багажника.

— Сколько времени Вам еще нужно? — ворвалась в плавное течение моих мыслей его отрывистая фраза.

— Что случилось? — забеспокоился я.

— Заканчивайте как можно быстрее, — посыпались мне в мозг резкие инструкции. — Девочку отвезете первой, а мальчика — выпустив меня — задержите у дома как можно дольше.

Больше он не отозвался ни на один мой призыв. Мне пришлось срочно вспомнить о назначенной в другом месте деловой встрече, проигнорировать разочарованные взгляды детей, почти физически затолкать их в машину, настоять на соблюдении традиции, согласно которой Дара доставляется к дому первой, воззвать к джентельмену в ее приятеле, коему негоже сбегать домой раньше дамы, и затем всю дорогу держать себя в руках, чтобы не превышать ограничение скорости в городе.

С каждой минутой у меня в голове множился список ужасных откровений, которые Гений мог обнаружить в сознании моей дочери.

Добравшись, наконец, до дома ее приятеля, я выскочил из машины, резко велел ему подождать, пока я принесу ему рюкзак, и выпустил Гения, который тут же издал удовлетворенное «Угу». Вернувшись к юному мыслителю, молчавшему всю дорогу, я протянул ему рюкзак и вдруг заметил, что он снова весь ушел в себя. Выдавив из себя нечленораздельное «Спасибо», он повернулся, вскинул рюкзак на плечо и пошел к подъезду. Даже шаги у него были неосознанные, словно он их наощупь делал.

Благодарение Творцу, вспыхнуло у меня в голове, что я получил четкие инструкции остановить его!

— Игорь, — негромко окликнул его я.

Он повернулся и посмотрел на меня тем взглядом, который когда-то казался мне верхом спесивости и равнодушия — из какой-то бесконечной дали внутри себя.

Я быстро подошел к нему … и замер, остановленный резким запахом, ударившим мне в нос. Во всем широчайшем разнообразии знакомых мне запахов, с таким я еще не встречался — только описание в книгах читал. Он почти вкусом на языке ощущался: острый, едкий запах горячей гильзы только что отстрелянного снаряда.

— Да? — донесся до меня неестественно спокойный голос юного мыслителя.

— Игорь, извини, — с трудом переключился я на него. — Как-то сегодня неловко получилось…

— Я понимаю, — так же бесцветно отозвался он. — Ничего страшного, бывает. Я пойду, не стану Вас задерживать.

Источник запаха сместился — с правой от меня стороны за спину Игоря и затем к подъезду, где и скрылся через мгновение.

— Нет, — снова остановил я юного стоика, — это я при Даре не хотел говорить, чтобы не испугать ее, а ты ведь сразу все понял? — Не дождавшись от него ответа, я продолжил: — Я не вспомнил о встрече, меня срочно вызвали.

— Стас? — взметнулись на меня широко раскрытые глаза, и я сразу понял, о ком он подумал.

— Нет, — успокаивающе улыбнулся я. — Один из наших величайших умов, с которым ты, я надеюсь, однажды встретишься.

Глаза у него окончательно ожили и тут же озадаченно захлопали.

— Ну … хорошо, — неуверенно проговорил он.

— Иди домой, — кивнул я ему в сторону подъезда. — Все нормально.

Вернувшись к машине, я сразу же погрузился в пьянящий аромат.

— За мальчиком следят, — провозгласил невидимый Гений вслух. — Именно за ним — я испортил Вам трапезу на лоне природы, чтобы убедиться в этом.

— Он у реки тоже был? — нахмурился я, не находя в памяти и намека на едкую вонь во время нашего недолгого пикника.

— Да, но держался в стороне, возле машин, — разрешил мое недоумение Гений, буркнув себе под нос: — Вот никогда не угадаешь, где минус станется плюсом… — Очевидно, заметив мой удивленный взгляд, он добавил: — Если бы я уже придумал, как снизить интенсивность восприятия инвертации, я бы, наверно, решил, что это — отблеск солнца на