– Для актеров, которые умеют изображать животных, всегда есть работа, – с улыбкой заметила Мэрион.

ЭмДжей улыбнулась в ответ.

– Ладно, народ, – произнес Джимн, – давайте начинать.

Когда они приступили к работе, ЭмДжей забеспокоилась. Сценарий, который они читали, был так плох, что в какой-то момент она решила, что ее коллеги не выдержат и бросят это дело. Больше всего качество сценария не давало покоя Рори, и это поражало ЭмДжей, так как он казался ей самым старшим и опытным. Но когда дело дошло до записи, хохот куда-то делся. ЭмДжей оказалась в окружении людей, озвучивающих супергероев, и их голоса были полны силы и решимости. Когда они говорили, Мэри Джейн им верила, и она была в шоке. Девушка изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал так же.

– Еще разок, ЭмДжей, – просил ее Джимн, сидя за своим пультом, и она повторяла свои реплики еще раз, глубоко дыша, как советовали ей остальные актеры, и все больше вживаясь в роль.

– Не позволяй этому свести тебя с ума, ЭмДжей, – в какой-то момент произнесла Мэрион, – я видела твои рекламные ролики. Если ты можешь делать вид, будто ты действительно веришь, что средство для мытья посуды увлажнит твои руки, это не станет такой уж большой проблемой.

И она была права. Дошло до того, что Мэри Джейн во весь голос кричала «Сопротивление бесполезно!» и искренне верила, что сопротивление бесполезно. И никто не засмеялся. Все с серьезным видом кивнули и приготовились зачитывать свои реплики.

Эпизодические приступы веселья все же случались, особенно когда ЭмДжей изображала кота. Следующий взрыв смеха произошел, когда Даг, который озвучивал злодея по имени Оптимум, спутал себя с плохой копией Чарльза Лотона, играющего Квазимодо в «Горбуне из Нотр-Дама». Он сполз со стула, ссутулился и принялся бегать по комнате с криком «Колокола! Колокола!»

ЭмДжей заметила, что подобные вещи происходили каждый раз, когда в комнате начинало ощущаться некоторое напряжение. Слишком много ошибок в дубле, слишком много дублей одной сцены – всегда случалось что-то рассеивающее напряжение, и следующий дубль проходил как по маслу. Пару раз ЭмДжей застукала Джимна за провокацией подобных выходок, в остальных случаях ответственны были актеры. Это был верный признак того, что команда работает вместе достаточно давно, доверяет друг другу и отлично проводит время вместе.

Таким образом сессия пролетала незаметно. Примерно на середине вечера Джимн произнес:

– Мэрион, я бы хотел, чтобы голос Глефы несколько отличался от голоса Лассо. Пусть ЭмДжей попробует озвучить ее. – Так Мэри Джейн и стала, пусть и временно, голосом эпизодической супергероини по имени Глефа. Весь остаток вечера она пыталась выдать то, что Джимн называл «ретро-героикой». Мэйгон считал, что у нее к этому прирожденный талант. В миллионный раз за вечер Мэри Джейн прикусила язык, стараясь не ляпнуть об издержках профессии. Она даже расстроилась, когда к полуночи они почти закончили со сценарием. Оставалось лишь кое-что исправить и перезаписать несколько реплик, которые не понравились Полу. Наконец и с этим было покончено. В двадцать минут первого в студию вошел Джимн и произнес:

– Вот и все, команда! Следующая сессия завтра вечером. – Затем он повернулся к ЭмДжей и добавил. – Отличная работа. Вернешься завтра?

– Я ни за что это не пропущу! – совершенно искренне заявила она.

– Здорово! Отличная первая ночь, ЭмДжей. Иди домой, выспись, завтра мы начинаем пораньше. Жду всех в шесть.

Они спустились к веренице такси, выстроившихся возле дверей студии.

– ЭмДжей, ты же живешь в квартале от меня, не так ли? – произнесла Мэрион. – Поехали со мной, оплатим пополам.

Так они и поступили, и вскоре ЭмДжей уже входила домой, чувствуя себя на вершине мира. Еще две недели подобной работы, и о счете за телефон можно будет забыть.

– Питер?! – воскликнула она, направляясь к спальне. – Милый, ты не спишь?

В ванной горел свет. Питер выглянул оттуда… и ЭмДжей ахнула.

– Боже, дорогой, что с тобой случилось? Ты один большой синяк.

– Веном случился, – смиренно произнес он.

Она уставилась на эластичный бинт, опоясывающий его грудь.

– О нет, только не говори, что он снова сломал тебе ребро.

– Нет, просто ушиб. Как прошел твой вечер?

– Прекрасно. Я – счастливая женщина, – произнесла ЭмДжей, но теперь, глядя на своего побитого мужа, она вовсе не чувствовала себя счастливой. – Но хватит обо мне. Иди сюда и расскажи, что произошло.

– Тебе не понравится.

И ей не понравилось.

В ПУСТЫХ роскошных апартаментах неподалеку от квартиры Человека-Паука широкоплечий мужчина по имени Отто Октавиус снова сидел за столом и что-то писал. Перед ним стоял все тот же рыжеволосый парень.

– Итак, – произнес Доктор Осьминог, ибо именно этот псевдоним он предпочитал. – Как там поживают наши многочисленные прачечные, Найнер?

– Только за прошлую неделю мы отмыли одиннадцать миллионов долларов, – ответил Найнер, – ячеечная модель найма сотрудников для прачечных сработала хорошо. Основной проблемой всегда оставалась нехватка людей, которые должны быть на подхвате. Теперь она решена.

– Отлично, – произнес Октавиус, – нам еще много предстоит отмыть в ближайшие пару месяцев. Я хочу ускорить этот процесс, чтобы закончить с ним до Сотого Дня. Пусть Гал займется этим – прямо сейчас его люди выглядят наиболее целеустремленными. Каков статус операций с валютой?

– В настоящий момент в Европе в обращении находится четыре миллиарда фальшивых денег, – доложил Найнер, – в ближайшие шестьдесят дней, когда правительства стран Евросоюза заметят это, экономику ЕС ждет настоящий шок.

– Как раз перед саммитом в Дублине, – заметил Доктор Осьминог, – прекрасно. И всего через неделю будет ежегодная конференция Большой семерки. Да они в глотки друг другу вцепятся, и любое экономическое сотрудничество между ними и русскими тотчас прекратится.

Длинное металлическое щупальце выгнулось, аккуратно взяло один из листков бумаги своими тонкими зажимами и перевернуло его.

– А что с нашей последней партией «огневых точек»? – поинтересовался Доктор Осьминог.

– Готовы к развертыванию, сэр. Если мы отправим их во время встречи Большой семерки, они прибудут на места в течение двух дней. Таким образом, останется около тридцати дней на финальные приготовления.

Осьминог кивнул, перевернул последний листок и пристально уставился на Найнера.

– А что насчет последней установки, которую я тебе доверил? – спросил он. – Все готово?

– Да, сэр. Она прямо здесь. Спрятана там, где никто не будет ее искать, и никто ничего не заметит, пока небеса не расцветут фейерверками.