Алвера смотрел на меня красивыми недоверчивыми глазами. Явидела, как его губы формируют слова – такие щедрые, зовущие к поцелуям губы.

– Вы слышали, что я сейчас сказал, мисс Ник-Эссус?

Я моргнула и поняла, что не слышала.

– Простите, детектив. Не могли бы вы повторить?

– Я думаю, допрос окончен, детектив Алвера, –сказала моя адвокатесса. – Очевидно, что моя клиентка устала и находится всостоянии шока.

Она – партнер фирмы Джеймс, Браунинг и Галан. Она и естьГалан. Обычно дела детективного агентства Грея ведет Браунинг. Наверное, ЭйлинГалан оказалась сегодня здесь, поскольку Джереми сообщил насчет изнасилования.Женщина более подвержена сочувствию в таких случаях – по крайней мере таксчитается.

Она сидела возле меня в темном юбочном костюме, такаяаккуратная и отглаженная, будто ее только что вынули из упаковки. Седеющиесветлые волосы идеально уложены, косметика безупречна. И даже начищенные туфлисияют. Было два часа ночи, а у Эйлин такой вид, будто она только чтопозавтракала и с энтузиазмом приветствует рабочий день.

Алвера оглядел меня – от поддерживающего лифчика,выставлявшего мои груди на всеобщее обозрение, до глаз.

– Мне не кажется, что она в шоке, советник.

– Моя клиентка подверглась грубому изнасилованию,детектив Алвера. И при этом ее не доставили в больницу, ее не осмотрел врач.Единственная причина, по которой я этого не потребовала, – решимость моейклиентки ответить на ваши вопросы и помочь расследованию. Откровенно говоря, ясклоняюсь к мысли, что моя клиентка не в состоянии сегодня защитить своиинтересы. Я видела видеозапись того, чему она подверглась. И должна вступитьсяза права Мередит, даже если она этого не хочет.

Мы с Алверой переглянулись над столом. Следующие слова онпроизнес, не отрывая от меня пристального взгляда.

– Я тоже видел эту запись, советник. Создаетсявпечатление, что вашей клиентке это весьма и весьма понравилось. Она говорила"нет", но тело ее постоянно требовало "да".

Если Алвера думал, что я взорвусь под давлением егостального взгляда и оскорблений, он просто меня не знал. Даже в нормальномсостоянии это бы на меня не подействовало, а сегодня я слишком отупела, чтобыклюнуть на такую хилую наживку.

– Это оскорбление не только моей клиентки, но и женщинвообще, детектив Алвера. Допрос окончен. Я ожидаю полицейского сопровождения вгоспиталь для моей клиентки.

Он только глянул на нее прекрасными устало-пресыщеннымиглазами.

– Женщина может твердить "нет, прекрати", ноесли она при этом играет с членом мужчины, его трудно обвинить в том, что оннеправильно ее понял.

Я улыбнулась, качая головой.

– Вам это кажется забавным, мисс Ник-Эссус? Пусть наленте есть материал для обвинения в изнасиловании, но там также видно, как выпревратили Алистера Нортона в кусок мяса.

– Еще раз говорю: я не убивала Алистера Нортона. Чтокасается изнасилования, то вы либо нарочно пытаетесь оскорблениями вывести меняиз себя, чтобы я что-нибудь сказала опрометчивое, либо вы – мужскаяшовинистическая свинья. В первом случае вы зря тратите свое время. Во второмслучае – мое.

– Прошу прощения, если отвечать на вопросы о человеке,которого вы оставили истекать кровью на его собственной кровати в егособственном доме, – значит тратить ваше время.

– Что это за человек, у которого есть дом, и жена обэтом не знает? – спросила я.

– Он обманывал жену, а потому заслужил смерти – вы этохотите сказать? Я знаю, что у вас, фейри, пунктик насчет брака и моногамии, ноказнь выглядит несколько излишне суровой.

– Моя клиентка неоднократно уже заявляла, что это неона создала заклинание, вызвавшее взрыв зеркал.

– Но она жива, советник. Если не она создалазаклинание, откуда она знала, что надо спрятаться в укрытие?

– Я уже сказала, что распознала это заклинание,детектив Алвера.

– Почему же его не распознал Нортон? У него репутациясильного мага. Он тоже должен был учуять, что происходит.

– Я вам сказала, что Слезы Бранвэйн на людей действуютсильнее, чем на сидхе. Он не так хорошо осознавал окружающую обстановку, как я.

– Откуда появились пауки?

– Этого я не знаю.

Я не стала говорить, что пауков наслал Джереми, потому чтоони бы тут же обвинили его во взрыве зеркал или нас обоих в сговоре.

Он покачал головой.

– Да скажите вы просто, что вы это сделали. Это же самозащита.

– Единственная причина, по которой я еще здесь, воткакая: я хочу, чтобы вы, сотрудники полиции, осознали, какую опасность можетпредставлять заговоренное масло. Если где-то еще есть Слезы Бранвэйн, вы должнынайти их и уничтожить.

– Заклинаний похоти не бывает, мисс Ник-Эссус.Афродизиаков не бывает. Магические зелья, заставляющие женщину снять трусыперед мужчиной, которого она не хочет, – чушь. Такого не бывает.

– Вы будете мечтать, чтобы ваши слова стали правдой,если это средство выйдет на поверхность. Может быть, у Нортона был единственныйфлакон, но на всякий случай, если где-то есть еще, поищите его друзей.

Он пролистал блокнот, который до того даже не трогал.

– Ага. Лиам, Дональд и Брендан, фамилий нет. У двоихфейрийские уши, у всех длинные волосы. Мы их без проблем найдем. Правда, ихмогут не очень тщательно искать, поскольку их не обвиняют в убийстве.

Эйлин снова встала.

– Пойдем, Мередит. Допрос окончен. Я говорю всерьез.

Она посмотрела на нас как учительница на расшалившихсяпервоклассников, самим взглядом пресекая возможность не послушаться. Я ужеустала, а они все никак не хотят мне поверить насчет Слез Бранвэйн. Я встала.

Алвера тоже встал:

– Сядьте, Мередит!

– Мы перешли на имена, Алвера? Я вашего не знаю.

– Раймундо. Сядьте, пожалуйста.

– Если, – сказала я, – я сейчас заявлю одипломатическом иммунитете, то выйду прямо из этой двери, и не важно будет, ктоправ, кто виноват.

Я посмотрела на него – спасибо рунам Джереми, я могла простосмотреть ему в глаза. Если сосредоточиться, то можно почти не замечать контурверхней губы.

Он долго смотрел на меня, потом сказал:

– И что же вам мешает потребовать дипломатическогоиммунитета и выйти из дверей, принцесса?

– Вы мне не верите насчет этого зелья похоти, Раймундо.

– Еще как верю, – осклабился он.

Я покачала головой:

– Не надо веселиться, детектив. Ложь меня в этойкомнате не удержит.