– Джереми! – завопила я.

Мы с Алистером боролись там, где были мои руки, и я краемглаза увидела зеркало. Оно наполнилось серым клубящимся туманом, дрожало,рябило, как вода, выгибалось пузырем. Только теперь я поняла, что этот маг –сидхе. Он или она скрывается от меня, но зеркала – это сидхейская магия.

Алистер явно выигрывал битву. Я вскрикнула – наполовинупротест, наполовину наслаждение. Ум мой этого не хотел, но тело все еще былопод властью масла.

– Нет! – кричала я, но бедра извивались под ним,пытаясь помочь ему войти. Я хотела, яростно хотела, чтобы он был внутри, рваласьощутить его нагое тело в себе. И все же кричала "Нет!".

Алистер внезапно вздрогнул и отодвинулся, теряя выиграннуюдистанцию, поднялся на колени, хватаясь за спину. И в руке у него оказалсяпаучок. Алистер его раздавил. Еще один полз у него по руке – Алистер смахнулего. Еще два поползли по плечам. Алистер попытался схватиться за спину междулопаток, завертелся, как собака, ловящая свой хвост, и я увидела его со спины.Кожа лопнула, и оттуда хлынула волна черных паучков. Они залили его, как чернаявода, как шевелящаяся, кусачая вторая кожа. Он завопил, царапая себе спину,некоторых раздавил, но их все прибывало – черной шевелящейся массы. Онзавизжал, и они хлынули в открытый рот, он захлебнулся, но все же вопил.

Все зеркала пульсировали, дышали, стекло выпячивалось иопадало как живое, как упругое. У меня в голове рявкнул мужской голос:"Под кровать, быстро!" Я не стала спорить – скатилась с кровати изаползла под нее. Красные простыни, свисающие до пола, оставили толькополосочку света.

Раздался звук разбитого стекла, будто лопнула сразу тысячаокон. Крики Алистера заглушил звон падающих осколков. Стекло ударило по ковруострым градом – звенящий резкий звук.

И постепенно комнату охватила тишина – осколки пересталипрыгать и звенеть. Тогда раздался треск дерева – я не видела, но решила, чтоэто дверь.

– Мерри, Мерри!

Голос Джереми.

– Боже мой, Мерри!

Это вопил Роан.

Я подползла к краю кровати и приподняла простыню. Полсверкал битым стеклом.

– Я здесь, здесь! – крикнула я. И, высунув руку,помахала ею, но дальше двинуться не могла из-за острых осколков.

Чья-то рука ухватила мою руку, кто-то бросил на стеклопиджак, и Роан вытащил меня из-под кровати. Только когда он схватил меня наруки, до меня дошло, что я все еще покрыта Слезами Бранвэйн и какие это можетиметь последствия. Но тут я увидела, что лежит на кровати, и у меня словазастряли в глотке. Наверное, я на пару секунд даже перестала дышать.

Роан понес меня к двери. А я через его плечо смотрела на то,что было на простынях. Я знала, что это был мужчина. Даже знала, что это былАлистер Нортон, но если бы не знала, на что смотрю, вряд ли бы поняла, что этобыл человек. Оно было алым, как простыни под ним. Стекло превратило тело простов сырое мясо. Под всей этой кровью пауков не было видно. Знала я сейчас толькодве вещи, ну, три. Во-первых, маг на том конце заклинания был сидхе. Во-вторых,он или она пытались меня убить. В-третьих, если бы Джереми не сумел протолкнутьсвое заклинание через защиту, я бы сейчас лежала чуть меньшим красным куском напропитанной кровью кровати. Я у Джереми в большом долгу.

Полицейские не разрешили мне принять душ, даже руки помытьне позволили. Прошло четыре часа, как Роан вынес меня из той спальни, а я всееще пыталась объяснить полиции, что именно произошло с Алистером Нортоном. Ибез особого успеха. Моей версии событий никто не верил. Все они виделивидеозапись и все равно не верили. Единственной, я думаю, причиной, по котороймне не предъявили обвинение в убийстве Алистера, была та, что рухнуло инкогнитопринцессы Мередит Ник-Эссус. Они знали, и я знала, что мне достаточно толькозаявить о своем дипломатическом иммунитете, и я могу спокойно выйти. Так что собвинениями они не спешили.

Чего они не знали – так это того, что мне здесь дипломатынужны еще меньше, чем им. Как только я потребую иммунитета, они тут же свяжутсяс Бюро по делам людей и фейри. Те тут же обратятся к послу сидхейских Дворов.Посол свяжется с Королевой Воздуха и Тьмы. Он ей сообщит, где именно я сейчас.Зная тетушку, можно не сомневаться, что она распорядится "обеспечить моюбезопасность", пока не явится ее стража, чтобы доставить меня домой. Ябуду сидеть, как кролик в силке, пока не придет кто-то сломать мне шею иотнести домой как трофей.

Я сидела за столиком, на котором стоял стакан с водой.Одеяло – его дали мне санитары, – висело на спинке стула. Одеяло мне дали,чтобы согреться и чтобы прикрыть разорванный перед платья. Иногда мне бывалохолодно, и одеяло было очень кстати, но остальное время кровь будто закипала.Меня то кидало в дрожь озноба, то в жар и в пот – сочетание шока и СлезБранвэйн. От этих крайностей голова разболелась до изумления. Но никто мненичего от головы не дал, потому что меня скоро повезут в больницу. Скоро,скоро, только не сейчас пока еще.

Когда приехала полиция, я все еще тихо светилась. Гламор янаводить не смогу до тех пор, пока масло окончательно не выветрится, и потомумне было не скрыться. Первые же прибывшие меня узнали, один из них сказал:"Вы принцесса Мередит!" Ласковая ночь Калифорнии дышала вокруг, и язнала, что до Королевы Воздуха и Тьмы дойдет этот шепот, вопрос только вовремени. И к этому времени мне надо уже замести следы. У меня оставалась однаночь в запасе, максимум – две, а потом прибудет тетушкина стража. Время сидетьи отвечать на вопросы у меня пока есть. Но мне уже стало надоедать отвечать наодни и те же вопросы.

Так почему же я все еще сидела на стуле с твердой спинкойнапротив детектива, которого никогда раньше не видала? Во-первых: если бы яотсюда вышла без обвинений или сославшись на дипломатический иммунитет, они быобратились к политикам – задницу-то прикрыть надо. Во-вторых: я хотела, чтобыдетектив Алвера поверил мне насчет Слез Бранвэйн и проникся, насколько серьезенвопрос о том, не осталось ли там еще такого масла. Наверное, это был дар оттого сидхе, который поставил заклинание-пиявку. Может быть, один флакон – это ивсе, что может быть у того, кто не принадлежит к Дворам. Наилучший сценарий. Ноесли есть хоть малейший шанс, что люди, с помощью сидхе или без нее, сообразили,как изготовить Слезы Бранвэйн, и выбросили их на рынок, то этому надо положитьконец.

Разумеется, была и иная возможность. Тот сидхе, которыйустроил Нортону этот фокус с изнасилованием магией, вполне мог раздать СлезыБранвэйн и куче другого народу. Это был наиболее вероятный из двух наихудшихсценариев, но я не могла сказать полиции, что какой-то сидхе был в сговоре сАлистером Нортоном. О сидхейских делах в полицию людей не заявляют – если хотятсохранить на месте все части тела.

Копы отлично чуют ложь, или, быть может, они для экономиивремени полагают, что врут все. Какова бы ни была причина, детективу Алвере мойрассказ не нравился. Он сидел напротив – высокий, темноволосый, худой, –руки у него казались слишком большими для таких узких плеч. Глаза темно-карие сбахромой темных ресниц, такие, что сразу обращаешь внимание, – а может,только для меня сегодня они такие. Джереми поставил надо мной охранноезаклинание, чтобы помочь мне взять Слезы под контроль. Пальцем и силой онначертил у меня на лбу руны. Ничего такого, что полиция могла бы заметить, ноесли сосредоточиться, они ощущались как холодный огонь. Кабы не эти чары,Богиня только знает, что бы я сегодня могла учудить. Что-нибудь весьманеприличное. Даже под рунами я ощущала присутствие в комнате каждого мужчины.