с Францией. Вице-адмирал Чичагов считал, что России полезно сотрудничать с Францией и заняться увеличением русской армии и флота. Граф Николай Салтыков также высказывался за сближение с Францией, а вот надежд на прусского короля, хотя наш император находится с ним в дружеских отношениях, у него нет. Генерал Вязмитинов сказал, что он не верит ни в одну из европейских держав, надо готовить свои силы, чтобы действовать на победу только на чужой земле. «Граф Кочубей считает, что наше правительство должно было руководствоваться следующими правилами:

1) Поставить армию в полную готовность к действиям.

2) Показать нашим союзникам, и в особенности англичанам, что мы не отделяем их выгод от своих собственных.

3) Вместе с тем, открыть прямо, под каким-либо предлогом, переговоры с Наполеоном, потому что посредничество Пруссии, по всей вероятности, не может быть благонадежно…

Ко всему этому следовало присоединить демонстрации больших военных приготовлений и решимости нашей продолжать войну» (Богданович. Т. 2. С. 108–113).

14 марта 1807 года императрица Мария Федоровна, наблюдая за причудливыми взаимоотношениями французского двора и Наполеона с прусскими дипломатами, министром иностранных дел Гарденбергом и представителем Пруссии Гаугвицем, сурово писала сыну Александру: «Вы сомневаетесь, что я хочу говорить с Вами о Пруссии. Я не устану повторять, что преданность Берлинскому двору стала причиной гибели Вашего деда и Вашего отца и что Ваша, дорогой Александр, преданность тому же самому Двору была до сих пор вполне для этого достаточна… Я лишь заклинаю Вас обратить внимание на то, чтобы вас не смогли обвинить, что Вы пожертвовали ему интересами и славой Вашей страны. Очевидно, что Вы взялись за оружие, чтобы помочь Пруссии и в конечном счете спасти ее, но не менее верно и то, что благодаря череде обстоятельств наши границы оказались в опасности и Вы были вынуждены просить у вашего народа значительной помощи, невиданной до сей поры в анналах России… Надо, чтобы своей политикой Вы убедили народ в том, что действуете только для его славы и спокойствия, что прусского влияния не существует и Вы лишь оказываете Пруссии покровительство и поддержку, что Вы заключите мир не тогда, когда этого захочет Пруссия, а когда этого захотите Вы, и посчитаете этот мир славным и необходимым для Вашего государства». «Нам кажется, – добавляет великий князь Николай Михайлович, – что это пристрастие Александра было лишь результатом какого-то рыцарского чувства его к королеве Луизе, иначе трудно найти другое, более подходящее объяснение (Великий князь Николай Михайлович. Император Александр I. С. 49).

Наполеон, Талейран и генерал Дюрок просто издевались над прусскими дипломатами, а когда те приезжали в Берлин с унизительными договорами, король Пруссии был в ярости от унижений и оскорбительных выпадов со стороны Франции. До прусского короля доходили слухи, что Наполеон якобы предлагал императору Александру передать прусскую часть Польши России и вообще полностью восстановить королевство Польское и передать его в управление великого князя Константина Павловича. А главное – Наполеон намерен вернуть Ганновер Великобритании. Конечно, ярость прусского короля не была тайной для окружающих. И прусский генерал Блюхер открыто заявлял:

– Я нисколько не боюсь встречи с французами. Я загоню в могилы всех, кого встречу вдоль берега Рейна. С одной своей конницей я доскачу до Парижа!

Фридрих-Вильгельм 6 сентября 1806 года написал русскому императору: «Кажется, мне придется взять на себя инициативу решительных действий. Мои войска движутся со всех сторон, чтобы ускорить этот момент».

В Берлине прусские офицеры не скрывали своих чувств и мыслей: «Сабли не понадобятся нам, мы перебьем этих французских собак дубинками».

Хорошо зная о настроении прусского короля и его офицеров, Наполеон 12 сентября 1806 года предупредил прусского короля: «Если мне придется взять в руки оружие, чтобы защитить себя, то я с великим сожалением направлю его против армии Вашего Величества. Я всегда буду расценивать эту войну как войну гражданскую, ибо интересы наших стран тесно переплетены. Я не хочу войны и от Вас ничего не требовал».

Ненависть Пруссии к французам и Франции с каждым днем возрастала. 9 августа 1806 года прусский король приказал объявить в армии повышенную готовность, но тут же послал в Париж генерала Кнобельсдорфа на смену маркиза Луккезини, отозванного по желанию Наполеона. Фридрих-Вильгельм все еще надеялся собраться с силами и улучшить отношения с другими державами, чтобы совокупными силами разгромить Наполеона. Он знал, что Россия готова вмешаться в эту войну, Австрия после Аустерлица еще не достигла прежнего уровня, а Великобритания потребует вернуть ей Ганновер.

Генерал Бертье сообщил Наполеону, что прусские войска не скрывают своих намерений. В сентябре 1806 года прусский король Фридрих-Вильгельм III объявил войну Франции.

Наполеон с удовольствием воспринял это объявление о войне. В конце сентября 1806 года Наполеон выехал в Майнц. 3 октября он уже был в Вюрцбурге, где сосредоточилась его армия в 180 тысяч пехотинцев и 10 тысяч артиллеристов против прусской армии в 152 тысячи солдат.

Исторические источники подробно описывают сражение Наполеона против прусской армии под Йеной 14 октября 1806 года. «К двум часам пополудни, – с горечью написал фон дер Гольц, – прусская армия напоминала убегающий поток». В бюллетенях от 19 и 20 октября есть записи: «Саксония, Вестфалия и весь левый берег Эльбы завоеваны» и «Нынешняя прусская армия ни на что не похожа, разве что на обломки после кораблекрушения…» В итоге за эту кампанию, которая продолжалась 36 дней, французская армия взяла в плен 110 тысяч солдат и офицеров и 250 знамен.

27 октября 1806 года император Наполеон торжественно въехал в Берлин. Повсюду в Пруссии было учреждено французское управление, прусские сановники и чиновники присягнули Наполеону на верность службы. Пруссия должна была выплатить французскому правительству 100 миллионов франков контрибуции, отдельные герцогства и княжества тоже облагались основательной контрибуцией.

Призыв императора Александра к Австрии и Великобритании вмешаться в трагическую ситуацию с Пруссией не дал никакого результата. Надежда оставалась только на русские войска.

7 (19) декабря 1806 года в Пултуск прибыл главнокомандующий армией фельдмаршал граф Михаил Федотович Каменский. Еще до прибытия в армию 69-летний фельдмаршал Каменский писал императору Александру:

«Я лишился почти последнего зрения: ни одного города на карте сам отыскать не могу… Боль в глазах и голове; неспособен я долго верхом ездить; пожалуйте мне, если можно, наставника, друга верного, сына отечества, чтобы сдать ему команду и жить при нем в армии. Истинно чувствую себя неспособным к командованию столь обширным войском». Вместе с Каменским прибыли граф Петр Александрович Толстой и генерал-квартирмейстер Штейнгель.

В эти же дни в Варшаву под звон колоколов прибыл император Наполеон. Через два дня Наполеон с