Император Александр получил письмо старшего дипломатического чиновника в армии Цисмера, в котором говорилось о том, что он поражен теми ужасами битвы, которые ему пришлось наблюдать, армия пришла в совершенное расстройство и единственный выход из создавшегося отчаянного положения – это как можно скорее заключить перемирие.

Вскоре начались переговоры. 19 июня майор Шёпинг доставил маршалу Бертье письмо генерал-аншефа Беннигсена с предложением перемирия. Через несколько часов в главную квартиру прибыл капитан Перигор, племянник Талейрана, и передал словесное заявление Наполеона, пожелавшего прекратить кровопролитие и для ведения переговоров назначившего маршала Бертье. В тот же день князь Лобанов вместе с капитаном Перигором прибыли в Тильзит и передали условия, на которых русский император может заключить мир: он не потерпит малейшего изменения в границах России. Маршал Бертье назвал свои условия: русские должны освободить крепости Пиллау, Кольберг и Грауденц, занятые прусскими войсками. Ночью 20 июня в главную квартиру русских прибыл обер-гофмаршал Дюрок с предложением Наполеона освободить упомянутые крепости, и тотчас начнутся переговоры о мире.

Александр I поручил главнокомандующему послать князя Лобанова в Тильзит. В тот же день, 22 июня, князь Лобанов и маршал Бертье подписали акт о перемирии.

Наполеон пригласил князя Лобанова на обед. Подняв бокал шампанского, Наполеон провозгласил тост за здоровье русского императора Александра I.

В те же дни возникла идея о личном свидании двух императоров. Одни исторические источники утверждают, что эта мысль пришла обер-гофмаршалу Дюроку, другие – что ее высказал князь Лобанов. Во всяком случае, посреди Немана на большом плоту соорудили два павильона. В день встречи, 25 июня 1807 года, на левом берегу выстроилась Наполеонова гвардия, на правом берегу – два взвода кавалергардов и эскадрон прусской кавалерии. В полдень от двух берегов Немана отчалили лодки и вскоре пристали к плоту. Наполеон и Александр на плоту подали друг другу руки, а с двух берегов Немана раздались радостные крики. Так в павильоне началась их беседа, продолжавшаяся около двух часов. Потом Александр и его свита переехали в Тильзит, и переговоры о мире продолжались. В переговорах принимали участие граф Александр Куракин, русский посол в Австрии, и князь Лобанов, а с другой стороны – князь Талейран. После 10 часов вечера Наполеон приходил в резиденцию Александра, и они втайне ото всех окончательно решали все спорные вопросы.

Прусская королева Луиза решила вмешаться в переговорный процесс. Историк М. Богданович: «За несколько дней до заключения мира явилась в Тильзит королева прусская Луиза. Советники короля надеялись, что присутствие женщины, одаренной высокими качествами ума и сердца, смягчит железную волю раздраженного победителя и сделает условия им предписанные менее тяжкими для Пруссии. Королева была принуждена преодолеть отвращение от свидания с человеком ей ненавистным, но она превозмогла это чувство. «Один Бог знает мои страдания», – сказала великодушная Луиза на пути из Мемеля в Тильзит… Наполеон приказал своим войскам встретить ее с почестями и через час по ее прибытии прискакал к дому, занимаемому королем. Там у входа ожидали его Фридрих-Вильгельм и прусские принцы. Наполеон, не выпуская из руки хлыста, сухо раскланялся с ними и взошел по лестнице в покои королевы. Первым словом его был вопрос: «Как могли вы начать со мною войну?» – «Государь, – отвечала Луиза, – нам простительно увлечься славою Фридриха и обмануться насчет сил своих». Наполеон ежедневно угощал короля и королеву, но отклонял всякое ходатайство их об уступке областей, которые он хотел отнять у Пруссии, и пояснил графу Гольцу, что все, сказанное им королеве, – не что иное, как фразы, ни к чему его не обязывающие.

На прощание с королевою он поднес ей розу необычайной красы.

Несчастная Луиза медлила принять подарок и наконец взяла розу, сказав: «По крайней мере, с Магдебургом». Наполеон, не хотевший возвратить Пруссии этот важный пункт, ключ течения Эльбы, грубо отказал Луизе, и суть его отказа укладывалась в формулу: «Крепости не игрушки» (Богданович. Т. 2. С. 299–300).

Вернувшись в Петербург и ознакомившись с документами и словесными характеристиками придворных и военных, Александр I понял, что минувшая война и Тильзитский мир явили много недостатков, на которые он совсем недавно мало обращал внимания. В разговоре с матушкой, императрицей Марией Федоровной, он узнал, что за эти месяцы он изменился, изменился не только его характер, но и его мотивы императорской деятельности. Она заговорила с ним о провалах Тильзитского мира, который он считал своей победой. Наполеон утверждал, что если бы не позиция русского императора о сохранении Пруссии, то она была бы стерта с карты Европы. А в итоге Пруссии вернули Померанию, Бранденбург, часть Силезии, Старую Пруссию. Прусские земли Нассау, Гессен-Кассель, Брауншвейг, Ангальт-Цербст и английское владение Ганновер Наполеон объединил во вновь созданное королевство Вестфальское, а его королем назначил своего младшего брата Жерома.

Неприкосновенными герцогствами остались Ольденбургское, Мекленбург-Шверинское и Кобургское из-за родственных связей с Российской империей.

Белостокская область отошла к России.

Почему итогами Тильзитского мира были недовольны придворные императорского двора, недовольна вдовствующая императрица Мария Федоровна? Если бы они знали, что испытывал император Александр, когда в течение многих дней, по вечерам, приходил к нему император Наполеон и диктовал свои условия мира? Об этом он молчал. Лишь в порыве отчаяния он изредка писал сестре Екатерине Павловне: «Бог спас нас: мы вышли из борьбы не с жертвами, но со своего рода блеском. Но что вы скажете обо всех этих событиях? Мне проводить свои дни с Бонапартом, целые часы находиться с ним с глазу на глаз? Хочу спросить вас, не похоже ли это на сон?! Полночь миновала, а он только что ушел от меня. О, как бы я хотел, чтобы вы были немым свидетелем происходящего! Прощайте, дорогой друг, я редко пишу вам, но честное слово, мне некогда даже перевести дух. Тильзит, 17 июня 1807 года».

Порой Александр I думал, особенно после разговора с князем Чарторижским, о воскрешении Польского королевства, но потом отказался от этой идеи, понимая ее опасность. Отказался император Александр и от предложения Наполеона передать ему часть королевства Польши, доставшееся в итоге, Пруссии.

Узнав о болезни барона Будберга, император Александр с удовольствием подумал о том, что как министр иностранных дел он никуда не годится, может, он был хорошим русским послом в Швеции, но как министр ничего путного не сделал. Кого назначить министром иностранных дел? Он определил товарища министра иностранных дел князя Александра Николаевича Салтыкова временно исполняющим эти обязанности, но вскоре сообразил, что настоящим министром иностранных дел может быть только граф