— Сорок первая, найди мне кого-то из Абэ, будет поручение, — ехидно вымолвил он.

***

Неожиданно рядом что-то сверкнуло молнией. Резко затормозив, Ганн Вагнер часто заморгал. Райго чертыхнулся, а Нана с ужасом осознала, что напротив нее материализовался человеческий силуэт. Примечательный такой, стоящий в раскрытом саквояжике, который был едва больше стоп мужика.

Сняв широкополую шляпу, мужчина, облаченный в твидовый костюм, на миг склонил голову в знак приветствия и, улыбнувшись, шагнул на землю. Склонился к окну, возле которого сидела девушка, и постучал в него костяшкой.

— Нана Вагнер, я так полагаю?! — поинтересовался он.

Она не ответила, лишь сосредоточенно наблюдала за его движениями. Незнакомец был слишком похож на Нандина Абэ, моложе, тоньше, интонации мягче. И все же… Он омолодился?

— Клон… — опровергнул её мысли Иссиа.

— Что вам нужно? — все же отозвалась Вагнер.

— Опустите окно, пожалуйста.

— Не хочу! — оскалилась Нана. И тут же, к её удивлению, стекло с лёгкой руки дяди Ганна опустилась вниз.

Хмыкнув, Абэ вытащил из саквояжа небольшую черно-белую коробку, перевязанную бантом.

— Небольшой привет от императора, — отсалютовал он и, впихнув коробку в окно, ей на колени, исчез в яркой вспышке.

Нана в ужасе замерла, смотря на собственные колени. Коробка не взорвалась. Хотя с какой стати она должна была взрываться? Может, она ядом плюется?

Надо ли говорить, что Нана боялась пошевелиться? Ведь раз это привет от императора, то коробка могла оказаться тысячу и одним способом расправы над беглыми преступниками.

— Открой, — велел Райго. Ганн обернулся со своего места и теперь с интересом наблюдал за действом.

— А если убьет? — едва не всхлипнув, пролепетала девушка, и тут же была награждена насмешливым взглядом Иссиа.

— Абэ псих, а не халтурщик, — спокойно пояснил он, — убивать предпочитает лично. Открывай.

Нана кивнула и, осторожно развязав бант, боязливо сняла крышку. И тут же, нахмурившись, вытащила из коробки стопку фотокарточек. Изображения мелькали в ее руках одно за другим, а щеки наливались пунцовым. Ганн, прочистив горло, тактично отвернулся. Райго подавив ржач, и сам отвёл взгляд. Нана же во все глаза рассматривала фото, впадая в шок…

— Одного не могу понять, — раздался над головой хриплый голос Тариса. Он как раз склонился возле открытого окна и теперь дышал Нане в ухо.

— Раз он хотел жениться на тебе, какого собирал на нас компромат?

— Как это понимать? — Нана ткнула Тарису в нос их совместные интимные фото. Её голос дрожал, а в интонациях проскальзывало искреннее негодование.

— Ну… — Лаен на миг запнулся, вспоминая, как это происходило. — Кгм… Ты очень хотела… А я не мог сопротивляться…

— А-а… Ясно… Что мне ничего не ясно…

— Тогда, может, выйдешь, и поговорим?

— Выйдите поговорите… — отозвался Ганн, давя смешки.

— Не собираюсь говорить с этим!.. Этим… — Нану начало откровенно трясти.

— Райго, смойся, — намекнул Тарис, а потом молча сел в машину на его место. Ганн оставил их сам, без намёков.

Нана зажалась в угол и теперь настороженно косилась на парня. Внутри же у неё разгоралось необъяснимое томление. Дыхание сбилось.

— Тарис… Этому нет объяснения…

— Есть, — спокойно ответил он, наблюдая за ней.

— Я не помню, это какой-то фотомонтаж? Зачем это… Отвратительно.

Лаен сощурился, он мог ещё стерпеть версию о фотомонтаже, но явно не об отвратительности произошедшего. Потому просто склонился и чмокнул её в щеку. Нана вспыхнула пуще прежнего.

— Тарис Лаен, будь серьёзен!

— Я предельно серьезен, Нана, — выдохнул он. — Фотографии правда. Объясню позже, хочу просто полежать.

И на самом деле лёг головой ей на колени.

— Тарис… Ты горишь.

— Я снова истратил семь минут… Прости.

Нана тяжело вздохнула и погладила его волосы. Горячие всполохи её не пугали. Пугало другое, неизвестность и на удивление знакомое притяжение. Даты на фотокарточках говорили о многих месяцах их общей близости. Но ни капли воспоминаний. Вот такая странная правда.

— Тебе придётся мне много рассказать, Тарис Лаен, — прошептала она, пока Тарис привычно впадал в глубокий и спокойный сон…