Предавали, атакуя вовсе не в спину. Они смотрели в глаза: с безразличием, как Нана, с ненавистью, как Фердинанд, и даже с ажиотажем… как Райго.

Но хуже всего в этой дрянной ситуации было даже не то, что они делали или пытались сделать, а то, что они почувствуют, когда придут в себя и поймут всю правду. Тарис страшился их будущих чувств. Страшился того ужаса и отчаяния, которые обязательно накатят и на Нану, и на Райго и даже на незнакомых, но таких понятных и отчего-то привычных братьев.

Всё было бы намного проще, если бы его, Тариса, никогда не было в жизни каждого из них… Если бы не встречались, не виделись, не узнавали друг друга… Не прижимались к друг другу…

Острота, с которой он это почувствовал, напоминала тот самый клинок, который прорывался сквозь грудную клетку.

* * *

В какой-то момент Маркус шел за Райго по пятам, удачно пользуясь его одержимостью. Старые коридоры вспоминались легко. А путь не пресекался охраной. Очередная ловушка. Даже больше, приглашение на спектакль. Впрочем, факт последнего старшего из Соболевски не беспокоил. Он знал, что любой из многочисленной армии клонов Абэ послушается его беспрекословно, как это было сотни раз до этого.

Райго застыл возле одной из дверей, а потом, не раздумывая, прошил её мечом. Вышиб дверь и кувыркнулся внутрь комнаты. Чего Маркус не ожидал, так это прогремевшей фразы. И того, что последует позже.

Темнота в глазах Маркуса стала неожиданной. Всепоглощающей. Словно чернее ночи ещё не встречалось. Вот только лампы не стали светить хуже.

Тео…

По серому лезвию текла самая обычная кровь. Капля за каплей, до самой гарды, а потом срывалась в свободный полет, чтобы упасть на пыльный ковёр. Зелёная сорочка быстро потемнела.

Тарис ещё некоторое время смотрел на Райго, а потом просто опустил голову и замер.

И только тогда Иссиа высвободил меч, расслабил пальцы. Лезвие с глухим стуком упало на пол.

Выражение лица клона Абэ стало жутким. Руки задрожали.

Фердинанд спокойно допивал кофе, глядя спектакль. Нана продолжала стоять рядом, изображая безразличие, но даже у неё сбилось дыхание.

— Эй… Ты живой? — голос Райго был едва слышен на фоне льющегося из динамиков военного марша.

— Активируйся… Слышишь?! — Райго схватил его за голову и прижался лбом к его лбу… — Я приказываю… Тебе… Тарис Лаен, активируйся! Ну же!

— Думаешь, твой крик поднимет мёртвого? — тихо поинтересовался Фердинанд. Райго на миг замер, а потом повернул к нему перекошенное ненавистью лицо. — Попробуй… я велю заколоть его снова и снова. Смерть Тариса Лаена закономерна… во искупление всех навороченных им дел. Так что расслабься, Райго Иссиа, все идет своим чередом.

Райго оскалился, в мгновение подхватил с пола меч, замахнулся… и замер не в силах пошевелиться.

— Парень… ты хоть понимаешь, скольких вас таких я видел? — тихо поинтересовался Фердинанд. — Пробудившихся, осознавших себя и думающих, что с моей смертью ваша зависимость закончится? Мне достаточно подумать, и ты покончишь с собой. Это крайне хреновая и неизбежная закономерность. Потому дыши глубже и расслабься. Ты ведь клон Нандина Абэ, так веди себя как подобает его копии. Будь Абэ.

Маркус сглотнул, давя внутри тяжёлые эмоции. Беззвучно ступил внутрь и вытащил из кобуры револьвер, подходя к Фердинанду все ближе. Привычно взвел курок, приставив пистолет к виску брата.

— Райго, бери Нану и вали отсюда. Вас будут ждать.

Фердинанд медленно обернулся, непонимающе взглянул на дуло пистолета, а потом перевёл взгляд на брата.

— Но… — Иссиа, казалось, посерел, взгляд стал шальным.

— Я сказал, не усугубляй… — процедил Биби, не отводя взгляда от брата. Райго дернулся, как от удара, но ослушаться не смог. Бесцеремонно схватил не сопротивляющуюся Нану за руку и потащил ее за дверь.

— Я думал, ты мёртв, — голос Фердинанда прозвучал на удивление спокойно. Допив кофе, он отставил чашку на стол и откинулся на спинку кресла. Даже улыбнулся.

Маркус хмыкнул.

— Я даже рад, что ты так думал. У меня было много времени подготовиться. Чтобы отомстить тебе.

— За что?

Марш наконец прекратился. В наступившей тишине смехотворный вопрос Фердинанда прозвучал слишком громко.

— Тебе объяснить? В тот день ты убил Тео и приказал убить мать. — Маркус отлично знал это.

Фердинанд встретил его выпад с не меньшей уверенностью в собственной правоте:

— Я убил нашего деда, поселившегося в Тео, который приказал убить нашу мать, — спокойно ответил он. В его голос прокралась усталость. Оружие Маркуса не страшило. Сейчас между ними происходило то, что должно было произойти. Как бы странно это ни звучало, но Фердинанд знал и ждал этого.

— Ты думаешь, я тебе поверю? Я слышал, как ты отдал последний приказ. Убить всех, и его тоже. Это были твои слова, не Тео. Тебе было все равно, кто жив остался. Ты даже не проверил, жив ли я, жива ли мама, просто приказал. — Маркус продолжал держать брата на прицеле и отступил к Тарису, скользнул ладонью к его шее, проверяя пульс. Кожа Лаена была горячей, словно под ней бушевал огонь. Пульс не прощупывался. — Даже сейчас ты продолжаешь делать все то же. Словно тебе было мало того, что ты уже натворил с мелким.

— Смысл вещей порой не тот, каким кажется, — глубокомысленно заметил Фердинанд, не сводя взгляда с его лица, — тебе ли не знать. Ты ведь не можешь стопроцентно гарантировать, что помнишь то, что видел, и понял все правильно. Даже я этого не могу. Никто не может. Хотя, в отличие от тебя, у меня есть записи… из приватной коллекции Нандина Абэ… Хочешь? Чудное зрелище.

— Оставь себе. Я видел предостаточно, чтобы судить! И буду судить тебя. Здесь! Сейчас.

— Зря ты велел увести секретаря, — Фердинанд продолжал сидеть в кресле, словно происходящее его не касалось. — Она могла обеспечить нам чудесное музыкальное сопровождение.

Выстрел оглушил. Пуля прошла сквозь спинку кресла спустя миг, после того как младший Соболевски отклонил голову вправо.

Еще один выстрел, теперь правее и тот же эффект. Фердинанд уклонился влево, почти не двигаясь с места.

— Чертов мутант…

— Генномодифицированный, — спокойно поправил его брат. — Есть разница. В отличие от обладателей спонтанно мутировавшего генома, ГМО отличаются хорошо просчитанной генетической структурой. Без поломок, болезней и физических увечий. Странно, что ты до сих пор не видишь разницы.

— Да похрен… — Маркус снова выстрелил, вот только Фердинанда в кресле уже не было.

Следующее, что почувствовал Биби, — это как пол ушёл из-под ног, а под плечами затрещала стена, впиваясь острой болью в мускулы. Грудь сдавило от мощного удара.

Глаза Фердинанда искрились, а лицо исказил злой оскал. Дыхание лизнуло кожу.