— Что-то очень у него настроение хорошее, — Элан прокомментировал происходящее на ухо Ольге.

Та потрепала его по макушке, не очень понимая скепсиса. А причины были: Миненков последние годы заметно отгородился от ибисовцев, часто ходил хмурый, вечно высказывал недовольство проделанной работой, и разительная перемена бросалась в глаза. Хитрый рыжий зверь явно собирался не только посидеть за столом в компании близких людей, но и внимательно последить за Председателем Совета.

— Друзья! — начал речь Константин Иванович.

Все разговоры затихли, работники института стояли с бокалами в руках у стола.

— Сегодня у нас не просто повод для радости, а знаменательный день, открывающий новую эпоху контактов с Океанесом. Как вы уже, без сомнения, все знаете, присутствующие в этом зале виновники торжества осуществили, казалось бы, невозможное.

Ольга во все глаза смотрела на Элана и Миненкова, впитывая и анализируя каждый звук, каждый жест, каждое движение мускул лица. Это ловушка, сомнений не было, и очень грамотно построенная. Её супруг, внешне спокойный, с трепетом ждал важных слов. В чём они будут заключаться, и какая цель преследуется, пока ей было непонятно, хотя её мозг уже вычисли несколько наиболее вероятных вариантов.

— Наши герои, не побоявшись смертельно риска, — продолжил Алексей Алексеевич, — поставили очень смелый опыт, принципиально изменив методику сопровождения погружения.

Девушка-киборг, по едва заметной ухмылке своего мужа поняла — именно этого он от них и ждал. Все «конспираторы» об этой самой методике молчали, как в рот воды набрав, официальный доклад ещё существовал только в набросках, и не попадал на стол руководству. Только Усов, как и обещал Элан, получил доступ к черновикам. И теперь, у руководства, в порыве эйфории и под воздействием алкоголя развяжутся языки, и «отцы-командиры» покажут истинную осведомлённость. Так и получилось.

— Никогда ещё погружения, — продолжил Миненков, — за исключением пары накладок…

Афалия невесело усмехнулась. Одна из «накладок» чуть не стоила ей жизни.

— …не протекали так гладко, а выход, хотя и растянутый во времени гораздо сильнее привычного, не завершался столь благополучно. Великолепная пятёрка сразу после «всплытия» поразила наше воображение своим ясным умом и твёрдой памятью. Контраст с уже привычной картиной был настолько удивительным, что я даже не поверил собственным глазам! Но теперь верю. Верю в наши стены, верю в нашу молодёжь, верю в наш успех.

Аплодисменты на полминуты прервали речь. Ольга по выражению лица супруга понимала — пока ничего интересного не сказано.

— Выход из погружения, — подхватил Алексей Алексеевич, — а точнее четыре новые методики сопровождения, позволили избежать по-настоящему серьёзных испытаний, которыми обычно подвергается душа и разум контактёра. Это не пустые слова, мы все стали свидетелями настоящего прорыва!

— Четыре новые методики, — продолжил Константин Иванович, — открыли нам невероятные возможности, позволив, наконец, разрешить проблему, которая долгие годы тяжёлым камнем лежала на наших сердцах! Конечно, первый опыт с так называемым Якорем — лишь грубая модель, не больше, и его отработка займёт немало времени, но победа уже не за горами!

Снова овации, радость на лицах, неподдельное счастье сотен людей. Только на лице одного типа блуждала хитренькая и не очень добрая улыбочка. Естественно, это был рыжий плут. Выступающие только что выдали себя с головой, и это было именно то, чего так хотел Лис. Ольга уже знала, в каких конкретно словах прокололись оба председателя — мощнейшему ИР не составило никакого труда решить такую пустяковую задачку. Элан вопросительно глянул на свою любимую, а та едва заметно утвердительно кивнула, дав понять, что уже всех раскусила. Их немого диалога, похоже, никто и не заметил.

— Я думаю, — Миненков окинул взглядом собравшихся, и остановился на лидере конспираторов, — стоит послушать автора проекта. Элан, прошу, скажи пару слов.

Оба председателя отошли от трибуны, сделав приглашающие жесты руками, и эволэк понял, что отвертеться не вариант. Не любил он публичности, и точка, но момент обязывал.

От волнения он чуть не споткнулся на ступенях, адреналин хлынул в кровь, хотя неизбежность выступления была очевидна. Заняв место на трибуне, эволэк разнервничался ещё больше, увидев за праздничным столом родню — те всё-таки выкроили время и приехали. Надо сбросить напряжение, а для этого лучше всего пошутить.

— Дорогие товарищи, сейчас я буду сказать без бумажки.

Негромкий смех в зале и хлопки действительно придали уверенности, только вот продолжение весёлым не было…

— За долгие годы мы все настолько привыкли терять друзей, что сегодня каждый должен осознать долю ответственности за то, что не видел такого простого и очевидного решения. Мы опустили руки, приняли всё как есть…

По залу отравой расползлась мёртвая тишина — такой речи явно не ждали. Даже Учёный Совет сидел ни жив, ни мёртв, понимая, что эти слова в первую очередь адресованы ему, и, как знать, вдруг всё худшее ещё впереди: эволэки вполне могут вынести на повестку дня вопрос об их служебном несоответствии. Элан этот мегаваттный заряд напряжения в президиуме чувствовал спиной! Но надо было продолжить:

— Каждому из нас, так или иначе, придётся платить по счетам, и за то, что сделали, и за то, что не сделали в особенности, хотя могли бы сделать. Это открытие новых методик сопровождения Контакта лишний раз показывает опасность почивания на лаврах, самоуспокоения, а уж тем более безразличия. Свершившегося не переиначить, и остаётся лишь надеяться, что всё произошедшее сделает нас всех лучше, дальновидней, заставит ещё усерднее работать, помня старую истину: совершенство не знает предела.

Все поникли, сознавая страшную в своей простоте правоту этих слов. Сколько девушек и ребят пали как стебли под косой костлявой старухи, и как легко и просто друзья и подруги расставались с ними, мучаясь болью утраты, вместо того чтобы искать выход, бороться.

— Мы благодарим сегодня всех, кто отдал свои жизни ради этого успеха, и клянёмся сделать так, чтобы принесённые жертвы не были напрасными. Это наш долг, это наш крест, наше проклятье и искупление. Слава павшим героям!

— Слава!!! — дружный рёв наполнил зал, и эхо ещё долго металось испуганной птицей от стены к стене.

Элан повернулся на миг к притихшим Советам. Взгляд, полный досады и сожаления, не обещающий никому из них ровным счётом ничего хорошего, заставил взрослых людей виновато опускать глаза в пол. Но это был лишь миг — юноша не собирался портить праздничное настроение своим друзьям и коллегам:

— Спасибо, у меня всё.

Не дожидаясь разрешения, он почти сбежал по ступеням и, оказавшись в кругу друзей, рухнул на стул, предварительно расцеловав родителей и деда.

— Мощно задвинул, внушает! — Раткин-старший улыбался в усы, из-под густых бровей озорно наблюдая растерянность высоких гостей и Учёного Совета. — Эко, стариканов расплющило, как удава танком!