— Она ещё совсем маленькая, — прокомментировала девушка, — а потенциал взрослых деревьев просто огромен — можно, например, не тратить энергию на освещение парков и дорог, а в них огни не гасят все ночи напролёт!

— А как насчёт полярных ночей? Самые северные города и посёлки погружаются во мрак порой на много недель!

Но ответ и тут был готов, хотя и не обрадовал министра.

— Тут сложность скорее в климате, почвы промерзают на много метров, — покачала головой Людмила Алексеевна. — Кроме того, деревья на Севере резко сбавляют жизнедеятельность в холодный период. Пина не исключение. Боюсь, здесь мы вас ничем порадовать не сможем. Во всяком случае, пока.

Но особо никто и не расстроился, идея явно пришлась ко двору. В конце концов, в более благоприятных климатических зонах, где и проживала основная масса населения, соснам найдётся применение!

Телеаудиенция закончилась, и все руководители поздравляли эволэков и кураторов с успешным завершением работы. С сегодняшнего дня они уже считаются прошедшими реабилитацию, хотя Надя, как только делегация удалилась, рухнула на скамейку, и Элан пошёл за инвалидным креслом — ходить и даже просто стоять сколь-либо долго девушка ещё не могла.

В коридоре он неожиданно столкнулся с Гредякиным — тот не спешил уходить.

— Молодой человек, можно Вас отвлечь на минуту?

Он окинул юношу цепким взглядом и понял, что тот ждал встречи именно с ним. Это обнадёживало, диалог, скорее всего, будет продуктивным.

— Разумеется, Николай Михайлович.

Рыжий плут тоже хотел этого разговора, хотя, естественно, строил собственные планы.

— Мы можем более подробно побеседовать?

Эволэк без предисловий достал визитку из кармана:

— Не здесь и не сейчас, и присутствие Ханнеле, как Вы понимаете, обязательно.

Мужчина пробежал глазами строки и утвердительно кивнул, а юноша как-то уж очень расковано хлопнул его по плечу, словно назначил встречу не одному из богатейших людей Новой Росси и попечителю института, в котором был рядовым работником, а своему давнему приятелю. Простившись ненадолго с Лесавесимой и Хильей, покатил коляску, но не в вольер.

***

За презентацией всегда следовал праздничный банкет, и сегодняшний день исключением не был: практически все эволэки и кураторы уже собрались в зале первого этажа, где обычно и проходили торжества.

Под ярким светом уже поднявшейся над горизонтом Авроры весело переливались огнями бесчисленные фарфоровые тарелки, украшенные серебряной росписью, хрустальные бокалы, огромные блюда со всевозможными яствами. Всего было так много, всё так здорово приготовлено и так красиво оформлено, что можно было подумать, будто предполагался приезд правящей династии. Но нет, обычный, так сказать, сабантуй по поводу успешного возвращения юных храбрецов из Океанеса.

Столы традиционно сдвинули буквой «П», поставив отдельный стол для Ученого и Попечительского Советов так, чтобы все могли их видеть, то есть у основания «П». За огромным столом разгоралось хаотическое веселье: все рассаживались не по Кланам, а по интересам, так что вместо стройных одноцветных колонн, получилась мешанина красок, в которой эволэки в традиционных парадных одеждах перемешались со своими кураторами, одетыми в обычные костюмы, лаборантами, медиками, особистами… Да кого тут только не было! Конюхи и пилоты вертушек, биологи и садовники, преподаватели всяческих наук и тренеры физкультуры — сотни людей, чей труд позволял достичь успеха, а успех был один на всех.

Элан вместе с креслом двинулся к левому основанию стола — там, прямо под носом руководства ИБиСа кучковалась компания заговорщиков, уже начавшая отмечать. Афалия (кто ж ещё?!) протащила одной ей ведомым путём шампанское, и друзья решили не отказывать себе в удовольствии, не забыв, естественно, своих товарищей и коллег. Впечатляющего размера бутылки с искристым содержимым не спеша, одна за другой двигались по рядам пирующих: каждый наполнял бокалы соседей, потом свой собственный, и передавал дальше.

— Прощу прощения, — Элан немного потеснил старост, предварительно усадив в кресло Надю и отставив в сторону обычный стул.

Девушка, оказавшись в удобной позе, вся разомлела, довольно присвистнув: эргономика изделия была выше всяких похвал, позволив ей расслабить отвыкшие от физических нагрузок мышцы, и сохранить при этом вертикальное положение тела и головы.

Людмила Ефстафьевна, как самый старший член группы теперь уже действительно завершивших погружение тандемов, встала с места и подняла бокал. Все движения и разговоры тут же прекратились, даже оба Совета замерли. Сейчас их время, время победителей, и никто не смеет лезть вперёд — это неписанное правило, одна из древнейших традиций института.

— За тех, кто был до нас! — твёрдый голос женщины хлыстом разорвал наступившую тишину.

Все встали, не чокаясь, пригубили шампанское.

В короткой фразе сотни имён и непростых судеб. Битва за новые миры не утихала ни на год, ни на минуту, а на войне, как на войне, гибли люди. Тоненькие ручейки человеческих душ, теряющиеся в потоке жизни колоссальной цивилизации, раскинувшей свои владении на сотни парсеков галактического рукава, отдавали свои силы, пробивая дорогу миллионам людей в счастливое завтра.

Второй говорила Линара. Она была чуточку старше Элана, позже пришла в институт, и хотя совершила всего второе погружение, но право на тост принадлежало ей. Столь же твёрдым голосом, чуть улыбаясь, с теплом в каждом слове, девушка громко и чётко сказала:

— За тех, кто с нами сейчас!

Огромный зал наполнился переливами хрустального звона. Люди улыбались, радуясь семейному празднику. Они действительно большая семья.

Наде Верховской помогали стоять Мирра и Элан, ведь самой юной участнице опасного эксперимента предстояло завершить церемонию. Её рука, подняв бокал выше уровня глаз, мелко, едва заметно дрожала, но голос был твёрд:

— За тех, кто будет после!

Послышались аплодисменты, предназначенные новичкам, будущим эволэкам и кураторам, таких было немного, состав и без того молодой, но были. Необстрелянная молодёжь застеснялась, считая подобное внимание к своим персонам неоправданным, ведь, опять же, следуя традиции, дружно хлопали в ладоши даже руководители ИБиСа. Завершил неформальное вступление довольно дружный, негромкий, без пафоса, хор голосов:

— Вайнар!

У эволэков своя религия, и имя Вечного Цветка давно заменило христианское «Аминь». Многие из тех, кто побывал в Океанесе, основательно пересмотрели свои религиозные воззрения, и в понятие Бог вкладывали иной смысл, чем тот, который пропагандируется основными течениями традиционной веры. Это не было ни насмешкой, ни кощунством, просто… Кто там был, тот поймёт…

Официальная часть началась. Глава ИБиСа вместе с главой Попечительского Совета, сияя от счастья, как новогодняя ёлка, вышел к небольшой трибуне, украшенной живыми цветами, и прокашлялся.