— Называй как угодно, — уже спокойней, но хмуро, буркнула Амма. — Хоть всё использовал, ничего не осталось?

Элан дурашливо перекрестился на Амму, как на святую икону:

— Всё до капельки!

Девочка-призрак приняла великодушное решение:

— Чёрт с тобой, докладывать не стану, — и исчезла.

Амму гораздо больше беспокоила возможность утечки сыворотки из стен ИБиСа, чем внутреннее, так сказать, использование — выделить её из крови эволэка или опытной зверушки невозможно, об этом позаботились микробиологи института, так что, твердыня по-прежнему хранила массу пренеприятных сюрпризов для незваных гостей.

— Всё-таки она добрая, — с теплотой в голосе сказала Ханнеле, обняв свою дочку.

Рыбы, кошки и летуньи получили сегодня утром по уколу, и теперь их жизни в стенах института ничего не угрожало, но об этом, опять же, знали только посвящённые. У эволэков были свои тайны, и хранить они их умели, а кураторы сделали вид, что не слышали разговора вовсе.

Времени для выяснения отношений едва хватило. В широкий проём величественно, как линкоры на параде, вошли пятеро членов Попечительского Совета. Вообще-то их семеро, но двое не смогли приехать.

Элан их прекрасно знал, хотя и не лично.

Первым шествовал Ливен Алексей Алексеевич, представительный мужчина лет под семьдесят, как говорят, в самом расцвете сил. Одет в полувоенный строгий костюм, упитанный, но не толстый, с практически отсутствующей шевелюрой (что ещё росло было очень коротко подстрижено), зато с солидными усами, причём абсолютно белыми. Владелец крупной транспортной компании «Немоз», то есть «небо, море, земля», он являлся действующим председателем Совета. Человек недюжей хватки, но довольно скуп на деньги, зато вечно расточает комплименты и похвалы.

Вторым шёл Никольский Константин Константинович. Чуть постарше председателя, но именно чуть. Похожее на дыню вытянутое лицо, пышные тёмные волосы, зачёсанные назад, такие же усы, плюс не очень аккуратная бородка. Некоторую несуразность ему придавал костюм зелёного цвета с почему-то бардовым галстуком. А вообще человек видный и влиятельный: владелец многих печатных изданий, контрольного пакета акций Смоленской космической верфи, плюс, кое-что «по мелочи». Немногословен, причём всегда, но довольно вежлив.

Следом шествовал Гредякин Николай Михайлович. Пожалуй, самая колоритная личность, которую вообще только можно себе представить. Одет неброско. Полноватое, круглое как блин простое мужицкое лицо этакого Вани-грузчика, уже обзаведшегося брюшком от неуёмного потребления пива, не соответствовало ни его социальному статусу, ни острому уму, ни целеустремлённости. Он владел целым рядом предприятий военного профиля, выпускающих всё, от солдатских ботинок и стрелкового оружия, до атмосферных истребителей и сложнейших электронных начинок для боевой техники, в том числе и ИР разных классов. При этом он слыл добродушным человеком, очень любящим жизнь, детей и мирное небо над головой. Как такое странное сочетание уживалось в его голове, оставалось загадкой.

Четвёртый член Совета, Суровов Виктор Александрович, казалось, был рождён для того, чтобы ни на чуть-чуть не соответствовать своей грозной фамилии. Улыбка никогда не сходила с его лица, он вообще был довольно жизнерадостным человеком, оптимистом, с весьма необычной судьбой. Получив от родителей богатое наследство — предприятия химической промышленности, он не встал на наезженную колею, посвятив себя сфере образования. Этот человек сделал всё возможное и невозможное, чтобы работа многих учебных заведений, и не только (пожалуй, даже не столько) на Новой России, получила принципиально новую основу. Он ставил задачу воспитывать без преувеличения настоящего «человек разумного», способного и мыслить, и воплощать идеи в жизнь, и нести ответственность за свои поступки, понимать пагубность пассивности и бездействия. Доктор философии, экономики, этнографии, он был руководителем объединения нескольких ВУЗов, и руководителем отнюдь не формальным.

Наконец, Дробышева Елена Петровна, единственная женщина в Попечительском Совете. Она была уже немолода, но относилась к тому типу представительниц слабого пола, о ком говорят: красива в любом возрасте. Даже в свои шестьдесят с хвостиком она выглядела очень хорошо, и настолько же себя чувствовала. Активная, очень подвижная, в длинном до пят платье, со старомодным нескладным зонтом, она была истинным воплощением зрелой женщины. Впрочем, слабой не была — являясь совладельцем предприятий по производству антиматерии на Диане, она больше времени проводила в космосе, чем на твёрдой земле.

Когда-то очень давно, прямые предки этой пятёрки вложили свои капиталы в сомнительное, на первый взгляд, предприятие — в идею создания связки ОЧК, и не прогадали. С тех пор ИБиС приносил их династиям хорошие деньги, помог укрепить своё положение, в том числе и в неформальной иерархии сильных мира сего.

Следом дружной гурьбой двигался Учёный Совет во главе с Миненковым.

Эволэки, кураторы и старосты приветствовали вошедших, встав полукругом. На левом фланге — Надя с Людмилой рядом с Пиной, далее Линара с Инной и котятами. Потом, по идее, должен идти Клан Воды, но расположение бассейна заставило изменить очерёдность, и тут был Клан Воздуха: Ханнеле с Людмилой Ефстафьевной и Хилью поставили в самый цент «фаланги», сбоку Элан с Ольгой и Лесавесимой. Афалия и Марина образовывали правый фланг, упирающийся в водоём.

Взаимное приветствие вышло настолько формальным и сухим, что могло показаться, будто рядовые работники ИБиСа и фактические владельцы института состоят в кровной вражде, хотя это было абсолютно не так. Для эволэков и кураторов гости были людьми издалека, которых если и увидишь, то пару раз в год, на знаменательные даты, да и то мельком.

А вот Элан хмурился не просто так: Попечительский Совет давно стал ему врагом. Именно благодаря нажиму «стариков» был разорван его тандем с Поляковой, что поставило под вопрос саму возможность практической отработки Якоря, и заставило искать альтернативное решение, живое воплощение которого, то есть Ольга, сейчас крепко сжимало его плечи, явно успокаивая и предостерегая от глупостей.

Второй их не очень благовидный поступок — попытка отформатировать мозги Амме, которую, вне всякого сомнения, без разрешения попечителей не решился бы тронуть никто и никогда. Хотя девочка-призрак к тому времени успела так насолить руководству института, что общение с ней перешло сугубо в плоскость сложных идиоматических выражений, не поддающихся осмыслению и переводу на иностранные языки, но это были проблемы Учёного Совета. А эволэки с кураторами воспринимали электронную чертовку как личность, и не дали её в обиду. Элан же, по окончанию восстания, как лидер вооружённой оппозиции, чуть не попал под суд, самый что ни на есть настоящий. Строго говоря, он и нарушил закон, но поскольку обошлось без стрельбы, ограничились административным наказанием: отозвали лицензию на оружие на год.

Первой, как выполняющей госзаказ, пришлось докладываться паре Элан-Ольга. Правда, тут была сложность — Деилес уже отбыл на планету-заказчик, так что всё ограничилось показом короткого фильма. Несчастную птицу заставили бороться с ветром в аэродинамической трубе, добавляя к ураганным порывам дождь со снегом, но питомец с честью выдержал испытание.