— У меня была работа, и я пошел ее выполнять. С ней и таквышла слишком большая задержка. А если на мое имя еще будут приходитьтелеграммы наложенным платежом, вы их, пожалуйста, оплачивайте.

— Обязательно, Дональд, — промурлыкала она. — У Берты былоужасное настроение. Одна маленькая неприятность совершенно выбила ее из колеи.

— Вы что, звоните мне в Оуквью, только чтобы рассказать освоем настроении?

— Нет, милый, я хотела сказать, что ты был прав.

— Относительно чего?

— Относительно доктора Линтига. Я только что проверилазаписи в Медицинском бюро. Пришлось, конечно, посидеть, пока я разобралась в ихбумагах, но я это сделала.

— И что же вы узнали? — спросил я.

— В 1919 году доктор Линтиг подал справку, что он изменилимя на Чарльз Лоринг Альфмонт. Так что бюро соответственно изменило своизаписи, и он сейчас работает в Санта-Карлотте — специалист по глазу, уху, горлуи носу.

— Это интересно, — сказал я, — но вы до сих пор не сказали,зачем мне звоните.

— Слушай, Дональд, — ее голос стал прямо сахарным, — тынужен Берте.

— Что-нибудь случилось?

— Кстати, Дональд, это из-за тебя.

— Что?

— Мы погорели.

— Что вы имеете в виду?

— Мистер Смит прислал мне заказное письмо. Он пишет, что намбыло поручено искать миссис Линтиг и не заниматься доктором Линтигом. Он оченьогорчен, что мы нарушили его инструкции, и просит нас больше не заниматься этимделом. — Через некоторое время, не дождавшись моего ответа, она сказала: —Алло, Дональд, ты где?

— Здесь, — ответил я. — Думаю. Это подействовало на Берту.

— Ради всего святого, не думай у междугородного телефона.

— Завтра в течение дня я к вам зайду, — сказал я и повесилтрубку, хотя она пыталась сказать еще что-то.

Я выкурил две сигареты, пока все обдумал. Потом снова взялсяза телефон.

— Соедините меня, пожалуйста, с миссис Линтиг.

— Мне очень жаль, мистер Лэм, — ответил дежурный, — но онавыписалась. Получила телеграмму и сказала, что ей нужно срочно уехать.

— Она оставила какой-нибудь адрес?

— Нет. Она наняла машину. Сказала, что поедет в ближайшееместо, где можно заказать билет на самолет.

— Одну минутку, — сказал я. — Сейчас спущусь. Я хотел бы свами поговорить.

Я побросал вещи в сумку и спустился в холл.

— Мне придется уехать. Срочные дела. Выпишите мне,пожалуйста, счет. Кстати, я слышал, что миссис Линтиг просила прислать очки?

— Да, — сказал администратор. — Очень неприятный случай.Гостиница согласилась возместить убытки, хотя я не уверен, что это наша вина.

— Когда придут эти очки, — сказал я, — перешлите их,пожалуйста, мне по этому адресу. — Я написал свой адрес на обороте визитки. —Они могут прийти наложенным платежом или с предварительной оплатой, — добавиля. — В любом случае сразу перешлите их мне. Если они придут наложеннымплатежом, я их оплачу и освобожу гостиницу от расходов. Я родственник миссисЛинтиг. Она моя тетушка. Только, пожалуйста, никому не рассказывайте об этом —она очень впечатлительная женщина и когда-то жила здесь. Потом она развелась. Язаплачу за очки.

— Конечно, мистер Лэм. Это очень любезно с вашей стороны. Ябросил сумку в машину и поехал в Санта-Карлотту.

Ровно в девять утра я вошел в приемную доктора ЧарльзаАльфмонта. Расторопная медсестра с резко очерченным продолговатым лицомзаписала мое имя, адрес и место работы. Я сказал, что путешествую и менябеспокоит зрение. Большие темные очки, которые я носил, подтверждали моезаявление. Я дал ей выдуманные имя и адрес и сказал, что хотел бы попасть наприем к доктору Альфмонту.

— Одну минутку! — сказала сестра и прошла за дверь вовнутреннюю комнату.

Через несколько минут она выглянула.

— Сюда, пожалуйста. Сейчас доктор Альфмонт вас посмотрит. Япрошел за ней через комнату для проверки зрения в кабинет, где за столом сиделсам доктор. Вид Альфмонта свидетельствовал о спокойном благополучии.

Он поднял голову. Это был наш клиент — мистер Смит. Егоглаза без темных очков сразу привлекали к себе внимание — темно-серые,проницательные и острые.

— Доброе утро! — сказал он. — Чем я могу вам помочь?Медсестра еще возилась в комнате, и я тихо сказал:

— Мне пришлось ночью долго вести машину, и у меня появиласьрезь в глазах.

— Где вы взяли эти темные очки? — спросил он.

— Это первое, что мне попалось в придорожной аптеке. Пришлосьехать всю ночь, и сейчас у меня болят глаза от дневного света.

— Худшее, что вы могли сделать, — назидательно сказалдоктор, — это всю ночь вести машину. Вы еще совсем молоды, но когда-нибудь вампридется за это расплачиваться. Ваши глаза не рассчитаны на то, чтобывыдерживать такое напряжение. Пройдите, пожалуйста, в другую комнату.

Я вышел в соседнюю комнату вслед за ним. Медсестра усадиламеня в кресло. Доктор Альфмонт кивнул ей, и она вышла.

— Теперь снимите очки, — сказал доктор. Он подкатил прямо кмоему лицу какой-то аппарат с большой линзой и экраном. — Поставьте подбородоквот сюда. Смотрите прямо на светлую точку. Старайтесь не водить глазами.

Он встал за аппаратом. Я снял очки. Доктор стал поворачиватькакие-то приспособления. В разных местах большого диска вспыхивали световыеточки. Он медленно перемещал их, потом сказал:

— Хорошо. Теперь давайте посмотрим второй глаз.

Он перевел линзу на мой левый глаз и еще раз повторил всюпроцедуру. Потом что-то записал и сказал мне:

— У вас довольно значительное раздражение, но серьезныхнарушений зрения я не нахожу. Не понимаю, почему глаза вас так беспокоят.Наверное, это связано с усталостью. Над правым глазом сильный кровоподтек, носам глаз не пострадал.

Доктор отодвинул в сторону прибор.

— А теперь мы посмотрим… — Впервые за все время онвнимательно посмотрел мне в лицо. И осекся на полуслове, с отвисшей челюстьюуставившись на меня.

— Ваша жена вчера была в Оуквью, доктор, — сказал я. Секунддесять он молча смотрел на меня, потом заговорил своим обычным, ровным голосом.

— А, мистер Лэм! Я должен был догадаться о вашей маленькойхитрости… Вы… давайте перейдем в мой кабинет.