— Нет, это опасно. Слишком влиятельные силы заинтересованы вэтом деле. Пусть он сам прочтет в газетах. «Амелия Линтиг признается в убийстведевицы из ночного клуба и совершает самоубийство».

— Похоже, милый, тебе не удастся выкрутиться из этой историис тетушкой. Уж на этом они тебя накроют.

— Они только зря потеряют время, — ухмыльнулся я. — Дело втом, что Амелия действительно была моей тетей.

Берта Кул удивленно посмотрела на меня.

— Вы ничего не знаете ни о моей семье, ни о моих предках.

— Не знаю и знать не хочу, — быстро ответила Берта. — Тут ужвыкручивайся сам.

— Отлично. Только хорошенько запомните это.

Минут десять мы просидели в такси, пока на крыльце появиласьМариан — раскрасневшаяся и довольная. Она сразу обняла меня.

— Как я рада видеть тебя, Дональд! Боже мой, я так боялась,что ты поведешь неправильную игру с мистером Эллисом. Ведь я тоже сказаламистеру Эллису, что мы с тобой друзья и ты обо мне позаботился.

— Как они тебя нашли? — спросил я.

— Думаю, что твоя домохозяйка сообщила в полицию. Онапрочитала в утренних газетах описание пропавшей свидетельницы. Похоже, Дональд,что она тебе не очень-то доверяет.

— Кажется, милый, тебе придется искать новую квартиру, —заметила Берта Кул.

— Об этом уже наверняка позаботилась миссис Элдридж, —ответил я. Потом обратился к Мариан: — У тебя не было никаких осложнений смистером Эллисом?

— Осложнений? — засмеялась Мариан. — Ну что ты! Знаешь, очем он меня спросил, когда мы остались наедине?

— Готова спорить на любые деньги, что он просил тебя выйтиза него замуж, — уверенно заявила Берта.

— Нет, пока нет, — улыбнулась Мариан. — Эллис оченьконсервативный молодой человек. Но он пригласил меня сходить с ним в кино ивместе поужинать сегодня вечером.

Все замолчали. Мариан посматривала на меня, словно ожидаявопроса. Но его задала Берта Кул.

— Что ты ему ответила?

— Что у меня сегодня свидание с Дональдом. Берта Кул вздохнулаи тихо сказала:

— Черт побери! А я уже начала волноваться.

Дело казалось коронеру более или менее обычным. Несколькосвидетелей опознали тело Фло Данцер, метрдотеля ночного клуба. Но я объяснилему, что тетя Амелия взяла себе это имя после того, как оставила Джона Вилмена.Я рассказал ему всю тетину историю. Она уехала из Оуквью как миссис Линтиг,снова взяла себе девичью фамилию Амелия Селлар, оформила в Мексике развод ивышла замуж за Джона Вилмена. После того как тетя Амелия оставила Вилмена, онавзяла имя Фло Данцер, а недавно решила вернуть себе имя Амелия Линтиг. Ярассказал ему о тетиной поездке в Оуквью. Портье и администратор гостиницы«Палас», вызванные за счет агентства, уверенно опознали труп.

После вскрытия тело отдали мне, как ближайшему родственнику.Я решил похоронить тетушку в Оуквью. На похороны собрался почти весь город. Этобыло не совсем хорошо. Пришлось заранее заколотить крышку гроба. Я объяснил,что рассчитывал на искреннее соболезнование присутствующих, а на похоронахсобралось множество любителей сенсаций и людей, испытывающих нездоровыйинтерес. Думаю, тетя Амелия одобрила бы это решение.

Похороны прошли хорошо. Священник произнес все, чтоположено, и особо подчеркнул, что перед смертью Амелия покаялась в содеянном иискупила свою вину. Что свершилось божественное предначертание. Амелию Линтигпокарал Господь, и не нам ее осуждать.

Берта Кул прислала красивый венок. Был там еще огромныйвенок, на котором цветами была выложена надпись: «От старого друга».

Я не пытался узнать, кто его прислал. Ясно было, что счет заэтот венок оплатил дядя Мариан, редактор газеты «Блейд», Стивен Дантон. Носамого дяди Стива на похоронах не было.

Перед отъездом я зашел в редакцию попрощаться с Мариан иуслышал, что за перегородкой кто-то трудолюбиво стучит на пишущей машинке.

— Новый репортер? — спросил я.

— Нет. Это дядюшка Стив. Он хочет сам написать некролог. Мнепоказалось, что он был с ней близко знаком.

Я удивленно поднял брови.

— Дональд. — Мариан внимательно посмотрела на меня. — Онадействительно была твоей тетей?

— Она была моей любимой тетей.

Мариан подошла вплотную к стойке, так что дядя не мог насслышать, и протянула ко мне руки.

— Когда, — спросила она, — мы теперь сможем увидеться?

— В любое время, — ответил я. — Берта нашла для тебя работув городе.

— Дональд!

— Это правда, — сказал я. Мариан обошла вокруг стойки.

За перегородкой продолжала стучать машинка — Стив Дантон печаталнекролог женщине, с которой молва двадцать один год назад связала его имя.

В моем внутреннем кармане лежал конверт с удостовереннойкопией свидетельства о смерти. Этот конверт, адресованный Чарльзу ЛорингуАльфмонту, мэру Санта-Карлотты, сильно помялся после того, как Мариан Дантонпритянула меня к себе. Я подумал, что наш клиент будет очень растроган, если явложу в конверт еще и вырезку из «Блейд».

— О, Дональд, какой ты милый!

— Это сделала Берта, — сказал я. — Помогла фотография вгазете — та, на которой видны твои ножки. А что скажет Чарли?

— Чарли?

— Ну да, твой приятель.

Мариан посмотрела на меня и расхохоталась:

— Я дала ему отставку. Он был чересчур прилипчивым.

— Когда это случилось? — спросил я. Мариан подняла голову ипосмотрела на меня:

— Назавтра после того, как ты пригласил меня поужинать в«Палас». Он сидел в кафе позади тебя. Я даже думала, что это он подбил тебеглаз.

— Это сделал сержант Харбет. Как ты думаешь, твой дядя Стивеще долго будет грустить о смерти моей тетушки?

— Да. Он грустит, что у него выросло брюшко, появиласьлысина, что он провинциал. А она, думает он, жила в больших городах, многоеувидела и узнала и смотрела на него, как на деревенского мальчишку…

Мариан внезапно запнулась. Стук машинки за перегородкойпрекратился.

Стив Дантон закончил некролог.