Лиам Бернхейм не был самым страшным монстром в этой берлоге. В какой-то степени мне было его жаль. Но я спасу Драйдена и Эндрю. Должна спасти! И я найду силы выстрелить. Или спалить все к чертям собачьим!

– К пленникам? – внезапно переспросил хакер, недоуменно глядя на меня.

– Не делай из меня идиотку! – процедила я сквозь зубы, чувствуя, как искры бегают по коже, – мистер Ван Райан и мистер Ричардс. Где они?

Парень впервые по-настоящему испугался.

– Но… человека здесь нет.

Сердце сорвалось куда-то вниз. Позорная радость, что хотя бы Драйден тут, сменилась чувством вины и отчаяния.

– В каком смысле «нет»?! – я подступила еще ближе. Рукоятка пистолета начала накаляться в руке.

– Я его тут никогда не видел! – парень поднял трясущиеся руки и замахал ими перед лицом. – Это правда! Меня не было на операции, я все время был тут!

Спокойно, Кристина, спокойно! А то ты повредишь оружие или покалечишь заложника.

Я со свистом втянула воздух.

– О каком «грузе» вы говорили? Кто такой хренов «доктор»? И чем вы накачали… директора Бюро?

Хакер сглотнул.

– «Груз» – это два контейнера из Ирландии. Нас наняла Симона Кейн, чтобы мы доставили их в Чикаго. В одном были дети-вампиры. Они иногда пели. И вели себя странно… Как разлученные части единого целого. Во втором был заперт буйный вампир. Кажется, он тогда только переживал обращение.

«И возможно, именно поэтому Ирландец поехал кукухой еще сильнее! Если ты вампир, это не значит, что ты не можешь сойти с ума! Херня собачья! Они также виноваты в Чикагской бойне! И я еще думала, щадить ли этих падальщиков?»

Но эти мысли были бесполезны. Лиам хотел покинуть отряд. В отличие от брата.

– Этот груз – не единственный, – неожиданно признался парень, похоже, желая задобрить меня. – Контейнеры доставляли в разные страны по всему миру. Но в остальных случаях субъекты не привлекали к себе такого внимания.

«Да, но Мария выявила закономерность и отразила ее в докладе для Комитета. Только кто бы ее еще слушал…»

За порывом откровенности я чуть не упустила главного. Он максимально оттягивал ответ на других два вопроса. На два чертовски важных вопроса.

– Отключи камеры и проекционные ловушки. Потом шагай вперед. Отведи меня в ритуальный зал.

Парень судорожно сглотнул.

– Ловушки разбросаны по залам, я не могу взаимодействовать с ними дистанционно.

– Начни с камер.

Младший волк с опаской повернулся к ноутбуку и выполнил требование. Наверняка он был уверен, что я не продолжу допрос. Но когда пистолет сзади уперся ему в затылок, я все-таки повторила:

– Ты не ответил. Что за «доктор»? И что он сделал с… директором Бюро?

– Колин Бэнкс, – с придыханием произнес Бернхейм, словно ему уже нечего было терять. – Глава научного подразделения центрального управления Комитета.

Первое конкретное имя, и я была ошарашена. Пистолет опасно дернулся в моей руке. Не может быть… После стольких лет работы в Бюро он подчинился и сделал, что сказал ему Вульф? Даже не отправил кого-то вместо себя?

Мой заложник сделал шаг в сторону и медленно двинулся к одной из дверей, но я даже не понимала, к которой. Все поплыло у меня перед глазами. Лицо доктора Розенфельда, его болтовня о педанте «Бэнкси», о сыворотке и ее назначении… реальном назначении. И вспоминая нашего болтуна дока… Бэнкс знал о сыворотке вообще все, что только мог, просто из дружеских бесед.

Потом в голове всплыли слова Рюи о том, что он не может почувствовать Драйдена. «Блокировка вампирской сущности» – вот для чего предназначена сыворотка. Теперь ясно, как директора вообще смогли захватить.

– Бэнкс. Ввел. Сыворотку. Директору Бюро? – я чеканила каждое слово и ждала ответа, чтобы навсегда запечатлеть его в своей памяти.

– Нет, – впервые с облегчением произнес парень. – Бэнкс был здесь, на базе. Как и я.

Струны ненависти и злобы, протянувшиеся через все тело, на миг ослабли.

– Ч-что?

– Доктор Бэнкс подлатал Ван Райана, когда его доставили сюда в капсуле жизнеобеспечения, – парень осмелел настолько, что повернул голову, стараясь увидеть мое лицо. – Но, вообще, это входило в обязанности доктора. Сохранить его жизнь. Ведь сейчас твой Господин… почти как человек.

Внутри моей груди снова разгорался огонь ярости. Но я заставила свой мозг работать. Пыталась совместить детали, не задавая лишних вопросов.

Лиам не говорил, что Драйден превратился в ребенка. Значит, Бэнкс усовершенствовал сыворотку. Возможно, в нее добавили что-то еще. Вот только… кто тогда мог ее ввести? Драйден не дал бы подойти к себе на близкое расстояние тому, кому он не доверяет. Значит, это кто-то из Бюро…

В это же время я заметила, что Бернхейм снова косится на меня через плечо. Мы подошли вплотную к стальной двери с панелью для отпечатка ладони.

– Открывай, – хрипло сказала я, стараясь не подавать виду, что отвлеклась на свои мысли.

Волк приложил руку к панели, и дверь со скрипом открылась, пропуская нас в обшитый белой полупрозрачной тканью коридор. Чуть выше и шире роста человека. Ровно настолько, чтобы пройти можно было строго по цепочке. Ткань колыхалась от ветерка, и за ней угадывалась горная порода, в которой кто-то недавно прорыл туннель.

Чем дальше мы шли, тем сильнее пульсировал перстень Защитника на шее. Когда мы подобрались к такой же стальной двери в конце небольшого коридора, мой Дар как будто полностью утратил контроль. Он почти бесновался, раскачиваясь из стороны в сторону. Это сбивало с толку, путало и пугало.

В лицо хлынул поток холодного влажного воздуха, когда заскрипела вторая дверь. Я едва не отвернула лицо в сторону, но пока еще ничего толком не видела кроме того, что зал тоже был окутан светом прожекторов.

Лиам безвольно шагнул вперед. Его фигура покачнулась и просела. Только раздавшийся лязг подсказал, что тот шагнул на какую-то конструкцию вроде вагонетки с тонким каркасом поручней.

Мне пришлось следовать за ним. И я впервые увидела, где мы.

Это был куполообразный зал. Огромный куполообразный зал правильной формы, опоясанный, как полумесяцем, широким рвом с несколькими разрушенными мостами. За ним вырастала из недр земли широкая круглая площадка с четырьмя скалистыми колоннами, стоящими по сторонам света. Колонны имели форму неровных конусов. Точно их грубо обтесали топором дровосека.

Я бросила взгляд под ноги на сетчатый пол вагонетки и ахнула. Лететь будет очень долго. Не видно буквально ничего, кроме странного красноватого тумана внизу.

«Это преисподняя. Рукотворная преисподняя», – очень тихо произнес голос в моей голове, когда вагонетка тронулась и, покачиваясь, полетела к платформе с колоннами.