И удачно так сложилось: по окончании девятого класса Марку было всего пятнадцать лет, так как в школу он пошел, не добрав двух месяцев до семи лет. С первого же раза поступил: способности позволили получить достаточно хороший аттестат, а умение втираться людям в доверие убедило комиссию, что его следует принять учиться в техно-механическое училище в Бресте. Далековато от родного Березино, но тем лучше. Мама поволновалась и согласилась.

Студенческая бытность оказалась прикольной. По выражению «От сессии до сессии живут студенты весело». Немного голодно, правда, потому что соседи по комнате в общаге считали, что в «их котле все общее» и не гнушались очистить чужой шкаф или сумку. Марк был по-другому воспитан и не решался на воровство. Но так было только первых полгода. Потом, научившись у товарищей, без стеснения залезал в тумбочку соседа (очень часто в отсутствие того) и разживался сахаром к чаю, маслом на бутерброд или просто хлебом (когда лучшего не было, а поесть очень хотелось). А потом умудрялся и подзаработать на какие-нибудь маленькие удовольствия. К примеру, если раньше ходил в клубы только через знакомых, чтобы не платить, то теперь мог позволить себе роскошь в виде билета для себя и нравящейся девушки. Хватало на достаточно приятные вечера в ресторанах, на тот же косячок (если хотелось).

Примерно тогда Марк и с Алиной познакомился. Она училась в Бресте и жила у тети. Потом было два года в армии в Борисове, потом женитьба, развод…

А теперь он вдруг узнал, что отец был женат дважды. Марк чувствовал себя неприятно, потому что считал, что не имел права лезть в жизнь родителей. Хоть и сделал это не нарочно – просто его слишком заинтересовала фотография девушки – все равно было ощущение неловкости. Но еще неприятнее было понимать, что те, кому верил всегда, лгали и скрывали достаточно серьезное и важное событие. Причем сколько себя помнил Марк, родители внушали ему, что лгать плохо, а в семье и вовсе недопустимо, и утаивать правду нельзя… Выходит, они говорили одно, а сами делали другое. Зачем?

Марк остановился и огляделся по сторонам, почти ничего не видя кругом. И среди многих накативших воспоминаний всплыло одно. Давнее. Однажды, когда он чего-то там набедокурил, и отец с матерью его ругали, Марк не выдержал и выкрикнул в ответ: «Вы что – меня в приюте взяли? Я у вас такой плохой, хуже меня нет созданий на свете, а вы такие хорошие… Откуда я у вас взялся, такой ужасный? Не иначе, как из приюта!» Его тогда поразила реакция родителей. Они молча и с ужасом смотрели на него. Этого их страха Марк не понял до сих пор.

Ксюша утром с трудом открыла глаза. Не то, чтобы слишком хотелось спать – просто было ощущение какой-то слабости, болела голова. Ночью девушку мучила бессонница, было как-то душно, а стоило сомкнуть глаза, как рядом будто раздавался голос, зовущий ее по имени. Ксюша подхватывалась на кровати, садилась, смотрела в темноту. Но как только Ксюшина голова касалась подушки, и веки начинали слипаться, голос раздавался снова. И так продолжалось почти до утра.

Хорошо, что не нужно идти на работу сегодня. Ксю завернулась в одеяло до подбородка, закрыла глаза. В висках бились молоточки. «Что со мной?» – подумала Ксюша. Последние полторы недели – как раз с того дня, как сбежала из дома Кэт, Ксюшу мучила странная слабость, особенно по утрам. Тяжело было поднять голову с подушки, часто не хотелось есть, в обед клонило в сон, а к вечеру схватывала кошмарная головная боль. Ксю старалась не обращать на это внимания: прикидывалась веселой, через силу что-то ела, пила кофе для поддержания тонуса, поэтому никто не догадывался, что ей часто бывает плохо. Но такого состояния, как сегодня, не было раньше никогда. К шуму в ушах и молоточкам в висках, какой-то общей слабости прибавилось давящее, угнетающее чувство апатии.

«Катька, что ты с собой делаешь? – мысленно спросила Ксю у сестры, подумав, что, возможно, проблемы у Кэт. – Что с тобой происходит?» Но никакого ответа, даже на уровне подсознания Ксюша не получила. И чего никак не могла понять: она не видела Катиного лица. Обычно ведь если с Кэт что-нибудь случалось, Ксю всегда узнавала, что что-то плохое именно с Катей. А сейчас просто было ощущение, что кому-то очень трудно, даже больно, но вот кому…

Ксю провела в постели весь день. Бабушке сказала, что плохо спала ночью и просто хочет отдохнуть.

К вечеру пришли Света и Леша. Алексей сильно удивился тому, что сестра валяется в постели. Светка, послушав, как Ксю жалуется на плохое самочувствие и слабость, вдруг нахмурилась и торопливо выгнала Лешу вон из комнаты.

– Ксюх, ты не беременна часом? – спросила девушка у подруги.

– Что? – об этом Ксю и не думала.

– Ну, эта твоя слабость, сонливость… Тебя не тошнит?

– Нет… Подташнивает так немного, но до рвоты не доходит…

– А задержки нет?

– Нет, – уже увереннее сказала Ксю. – Последний раз месячные были три недели назад, как и положено, и скоро начаться должны…

Светка с облегчением вздохнула.

– Смотри, девчонка, – сказала она. – Не подумай, что я дешевая паникерша, все может быть. Ты так выглядишь… Таблетки не пьешь противозачаточные? Может, побочный эффект какой…

– Нет, таблетки я не принимаю.

– Стоит начать, Ксень, на всякий случай, чтобы не зависеть от парня полностью. Хотя Марк в этом, сдается мне, очень осторожен после Алины… Ладно, если месячные вовремя начнутся, то это просто ранний авитаминоз. Попробуй больше фруктов есть.

– А если будет задержка, Свет? – испуганно спросила Ксю. Света улыбнулась.

– Тогда готовься стать мамой, – сказала она. – Аборт делать я тебе не посоветую – во-первых, я вообще против таких вещей, а во-вторых, тебе только семнадцать лет, в дальнейшем может вовсе не быть детей, если избавишься от ребенка сейчас.

– Тьфу, Светик, ты что! Что ты меня пугаешь! – вскинулась Ксюша. – Куда мне сейчас ребенок!

– Хм, – усмехнулась Света. – А что ты будешь делать? Избавишься?

– Нет!… Я не знаю…

– Да не бойся ты так! Что не делается в жизни – все к лучшему. Ты же переживала, что у Марка дочь, которую он очень любит и ради нее сделает все, даже с тобой расстанется. А если у тебя будет от него ребенок, он, возможно, даже женится на тебе…

– Света! Как ты можешь об этом думать! Марк решит, что я специально все подстроила!

– Что подстроила? Как ты могла подстроить, если Марк сам предохраняется, потому что залететь боится? Тут может быть только случайность…

– Вообще-то, ты права… но… все равно… как-то…

– Да ладно, не боись, Ксюх, прорвемся.

На этой оптимистической ноте Светлана попрощалась, чмокнула Ксюшу в щеку и ушла. Только Ксю уже расхотелось лежать. Где уж после такого предположения уснешь!

Ксю поднялась с постели, оделась и вышла в комнату, где бабушка и дедушка смотрели телевизор. Почувствовав голод, девушка направилась в кухню поесть. Нашла еще теплый вареный картофель, котлеты на сковородке, перебросила часть этого себе на тарелку и принялась за еду. Голод был зверский, что вполне понятно – ведь Ксю весь день ничего не ела. Но она отвыкла ощущать не то голод – вообще аппетит в последние дни, поэтому тревожилась. Такое ведь тоже бывает у беременных: то ничего совсем не хочется, на еду противно даже смотреть, то вдруг происходит такое, что за один раз опустошается полхолодильника.