– Мой сын тебя вообще не касается. Убирайся отсюда, и поживей! – почти выкрикнул он.

Кейти моргнула, но не испугалась.

– Можно, я оставлю вам номер моей газеты? Там рассказывается о фабрике. На досуге почитаете.

– Если я скажу «да», ты свалишь отсюда? – едва сдерживаясь, спросил Билли.

– Немедленно, – пообещала Кейти.

– Давай свою газетенку. Пусть Бенни посмотрит. Он любит глазеть на картинки.

– Спасибо, мистер Мэдден. Всего хорошего, – сказала Кейти, кладя на стол номер «Боевого клича».

Мэдден, смотревший на реку, промолчал.

– Заноза долбаная! – проворчал он, когда Кейти ушла. – Пусть Уилсон засунет эту поганую фабрику себе в задницу. Не хочу иметь дел ни с фабрикой, ни с погаными джерри. Сожги ее бумажку! – велел он Бенни, затем налил себе виски, все так же глядя на реку, вспоминая, каким когда-то был его Питер.

Бенни потянулся за «Боевым кличем», потом встал и понес газету к камину. По дороге он пробежал глазами передовую статью. Внимание Бенни привлекли фотографии – снимки премьер-министра, членов кабинета и германской торговой делегации. Один снимок заставил его остановиться.

– Хозяин, ты только посмотри, – сказал он, возвращаясь к Мэддену. – Не тот ли это парень, который шастал сюда? Он еще нанимал у тебя лодку – возить его человека в Северное море. Здесь у него другое имя, но, клянусь тебе, это он!

– О чем ты там болтаешь? – не сразу понял Мэдден.

Бенни разложил газету на столе и ткнул в один из снимков:

– Вот. Максимилиан фон Брандт, представитель германской делегации. Видишь его? Второй слева.

Билли прищурился на фотографию. Виски затуманило ему мозги.

– Ты прав. Это он. Точно он, – после долгого рассматривания согласился Мэдден. – Мне он назвался Питером Стайлсом. А здесь, значит, он фон Брандт. Как бы его ни звали, из-за этого сукина сына я потерял хорошего лодочника. Когда полиция сцапала его подельника Флинна, Джон Харрис как сквозь землю провалился. Если Харрис мне попадется, врежу ему по полной за уход от меня. – Билли продолжал читать, трезвея от прочитанного. – Бенни, ты только послушай. Оказывается, во время войны этот фон Брандт был офицером германской армии и находился в дружеских отношениях с кайзером. Теперь он важная шишка в ихнем правительстве. Ихний новый правитель – Фридрих Эберт – лично выбрал его для отправки в Лондон. Здесь написано: «Для успеха переговоров».

– Да? И что?

– И что? А то! – сердито ответил Билли. – Врал он нам! Приперся тогда в «Баркентину», выдал себя за англичанина. Дескать, он один из нас. Оказалось, вранье. А он был немцем. Вот так-то, Бенни. Офицером в армии джерри. Дружок кайзера… Здесь так и написано.

– Ну и что? – по-прежнему не понял Бенни.

– Ставлю в заклад свое правое яйцо, что в Северное море его человек возил совсем не камешки!

– Хозяин, так ты думаешь, он того… шпионом был? – спросил Бенни, до которого начало доходить.

– Я не думаю, дурень. Я знаю, что он был шпионом! – воскликнул Билли, изумленно качая головой. – Представляешь, Бенни? Все время… все это время я считал его барыгой, толкавшим хабар. А он-то вот кем был! И что же получается, Бенни? Я помогал этому Максу долбаному фон Брандту снабжать джерри военными секретами. Помогал вонючему шпиону. Будь я проклят! Нет… будь он проклят!

Билли вскочил, схватил недопитую бутылку виски и швырнул в зал. Бутылка едва не задела бармена, угодив в зеркало за его спиной.

– Полегче, хозяин, – сказал Бенни.

Увы, было слишком поздно. Билли опрокинул стол, за которым сидел. Та же участь постигла и остальные столы в зале. Со стен полетели репродукции в застекленных рамках. Зазвенело стекло разбитых окон. Следом затрещали стулья, которые Билли швырял в стену. Обезумев, он кричал и ругался. Погром прекратился, когда в зале было сломано, разбито и раскрошено всё.

– Бьюсь об заклад, это он погубил моих парней! – бешено вращая глазами, заявил тяжело дышащий Билли. – Бьюсь об заклад, он переправлял джерри все нужные им сведения! По вине этого Макса фон Брандта мои Уильям и Томми мертвы, а Питер вернулся калекой.

– Успокойся, хозяин, пока стены не разнес.

– Ничего, я успокоюсь, Бенни. И моего спокойствия хватит, чтобы найти фон Брандта.

– Билли, пораскинь мозгами. Фон Брандт – человек из германского правительства. Он целыми днями якшается с премьер-министром и другими шишками. Нам к нему даже не подступиться.

– Я уже раскидываю мозгами, – ответил Билли, глаза которого пылали гневом. – Считай, что почти раскинул. Я сделаю так, что его папаша разделит мою участь. Я заставлю его отца вдоволь нахлебаться горя. Пусть узнает, каково терять сына.

– Остынь, хозяин. Мы же не можем…

– Можем, Бенни. И сделаем. Должен быть способ до него добраться. Какой угодно способ. Я найду. А когда найду – Максу фон Брандту не жить.

Макс фон Брандт налил себе чашку крепкого кофе и уселся за письменный стол в своем номере отеля. Он посмотрел на часы. Всего половина четвертого, а он успел изрядно устать. День выдался утомительным: сначала встречи в Вестминстере, потом интервью для ежедневных лондонских газет.

Вечером его ждал обед в доме лорд-канцлера. Скорее всего, там он засидится допоздна. А до этого ему нужно успеть сделать дюжину телефонных звонков и быстро прочитать внушительную кипу докладов. Он протянул руку к телефонному аппарату и вдруг услышал, как в дверь номера постучали.

– Телеграмма для мистера фон Брандта, – произнес мужской голос.

– Сейчас открою, – отозвался Макс.

Он встал и, быстро подойдя к двери, открыл ее. Раньше, чем Макс успел вскрикнуть, на него набросились двое. Первый – широкоплечий великан – ударил его кулаком в лицо, свалив на пол.

Второй быстро закрыл и запер на ключ дверь.

– Бенни, тащи его к стулу! – скомандовал второй. – Усаживай. И привяжи.

Удар оглушил Макса. Из разбитой челюсти капала кровь. Он почувствовал, как его подняли и поволокли. Макс попытался сунуть руку в карман, где у него лежал нож, но не успел. Его толчком усадили на стул и крепко связали по рукам.

– Хорошо ты его обмотал, парень, – сказал второй. – Теперь не сбежит. Правда, мистер Стайлс?

Макс, упрямо пытавшийся разорвать веревки, поднял голову. И тут же кулак Билли ударил его в скулу, нанеся вторую рану. Голова Макса запрокинулась назад, забрызгав кровью стену.

Когда боль немного утихла и к нему вернулась способность нормально видеть и говорить, он сказал:

– Привет, Билли. Как я рад снова тебя видеть.

– Пасть заткни, мерзавец! Дырка немецкая. Шпион паршивый.

– Билли, я не…