по сторонам, прежде чем высовываю голову. До земли не очень далеко, первый этаж, но я никогда не вылезала таким образом на улицу и, честно говоря, боюсь об этом даже думать.

– Эй, принцесса! – Его голос доносится до меня, хотя лица в темноте не вижу.

– Они меня заперли.

– Но ты в порядке?

– В порядке.

– У меня безумная идея. – Я слышу это, хотя Бродяга почти шепчет.

Стена дома оформлена мягким клематисом, он вьется по металлической решетке, которую снимают осенью и возвращают обратно весной. Я не уверена, что она бы выдержала человека, но на моих глазах Бродяга подтягивается на перекладине и его голова оказывается на одном уровне с моей.

Я смеюсь, глядя на него, и он смеется, глядя на меня.

Мои руки находят его шею, холодную из-за ночного воздуха, и я прячу ладони под воротом его рубашки.

– Ты теплая, – говорит Бродяга.

– Что за идея тебе пришла в голову?

– Пустишь в комнату?

– Нет, пока не ответишь. – Мы шепчем, его дыхание едва касается ушей, и от каждого слова Артема я покрываюсь мурашками.

– Сбежишь со мной? – спрашивает он.

– Поцелуешь меня? – отвечаю я.

– Что? – Бродяга смеется.

– Я никогда и ни с кем, кроме тебя, не целовалась. И мне жаль думать, что оба раза тебя кто-то вынудил сделать это. Я хочу по-настоящему. Пожалуйста, даже если в первый и в последний раз. Просто наедине. Иначе я точно не успокоюсь.

– Эй, ты играешь против правил. Неожиданные поцелуи – вот мое кредо.

Наши лбы соприкасаются, руки Бродяги ложатся на мою талию, и мне кажется, он дрожит. На улице почти наверняка стало еще холоднее.

– Я должна знать… с чем сравнивать в будущем настоящие поцелуи, мне нужен эталон. Окажи услугу, – шепчу совсем рядом с его губами, чувствуя, какие они холодные и какое горячее у него дыхание.

– То есть ты меня используешь? – Он улыбается.

– Прости, – тянусь к нему сама, но Бродяга уворачивается, и из-за этого у меня начинает покалывать от предвкушения губы. Горло ноет, будто от жажды, и живот, полный бабочек и раскаленных добела искр, приходится втягивать, чтобы было не так больно.

– Значит, нужно, чтобы это было незабываемо? – бархатным голосом интересуется Бродяга.

– Абсолютно.

– И только между нами.

– Никаких свидетелей.

Артем отстраняется, подтягивается на руках, упершись в подоконник, и свешивает ноги на мою сторону, я же оказываюсь между его коленей.

– Технически я не в твоей комнате. Готова?

Я киваю и зажмуриваю глаза. Бродяга смеется.

– Нет, так не пойдет. – Его пальцы касаются моих век, видимо, намекая, чтобы я расслабилась.

Его ладонь обхватывает мое лицо, большой палец скользит по скуле, и от нетерпения я начинаю дрожать. Мне правда это нужно, а он издевается. Странное ощущение, будто, если не поцелует меня прямо сейчас, что-то случится. Ворвется Вера, полиция с собаками, заорет сигнализация, что угодно.

– По-жа-луй-ста, – шепчу я, не открывая глаз, и наконец чувствую это.

Все совсем не так, как на крыше или в коридоре, все по-настоящему. Бродяга мягко касается моих губ, отстраняется, наклоняет мою голову и касается снова. От этой нежности в груди все скручивается, перехватывает дыхание. Артем же мягко целует уголок моего рта, кончик носа, ну что за пытка? И когда я уже на грани отчаяния и готова сама на него наброситься, он вдруг скользит рукой к моему затылку, сжимает волосы, запрокидывает мою голову и впивается в мои губы с такой силой, что я даже умудряюсь застонать. Бродяга раздвигает их языком, так, я не уверена, что делать дальше. Но все оказывается куда проще. Наука элементарна. Просто позволить ему коснуться своим языком моего, просто целовать, пока не закружится голова, а потом расслабиться и продолжать уже с головокружением. Феноменально. Бродяга обнимает меня за талию, прижимает к себе так, что между нами нет ни миллиметра пространства. Жар из груди и живота заполняет все тело, кожа под прикосновениями Артема начинает полыхать.

Он перемещает обе руки мне на спину и прижимает к себе еще сильнее, приподнимая меня над полом. Хорошо, это очень хорошо. Только бы не вывалиться в окно, потому что у меня кружится голова.

Наши языки встречаются снова и снова, всякий раз заставляя сердце пропустить удар. Раз – горячий всплеск в груди – два – сердце опять бьется.

– Понятно.

Почему я слышу его голос? В какой момент мы прекратили целоваться, какой сейчас год?

Открываю глаза, вижу ключицу и шею Артема, я прижимаюсь к его груди и привожу в порядок дыхание.

– Что понятно? – Прижимаюсь лбом к его шее. Все еще холодной – отлично, потому что мое лицо горит.

– Что все не так уж и просто.

– Ты же понимаешь, что я теперь захочу еще?

– Даже не сомневаюсь…

– Просто чтобы не перепутать, когда наступит тот самый момент с тем самым возлюбленным мечты.

– Ага. Пользуйся на здоровье.

Мы оба тяжело дышим, я чувствую поцелуи на лбу, висках, щеках и поддаюсь им не задумываясь.

– Тебе пора спать, – шепчет Бродяга, подхватывает меня на руки и несет до кровати.

– Эй, я даже не переоделась.

– Ну это уже сама. Я просто оставлю тебя здесь и уйду.

– Как ты доберешься?

– Поверь, мне не впервой, – смеется он, прижимаясь своим лбом к моему.

– У меня нет телефона, я не смогу написать тебе, но… спокойной ночи.

– Если будет нужно, я тебя заберу, – кивает он. – Для меня нет ничего невозможного, знаешь это?

– Почти уверена, что так и есть.

– Спи давай, увидимся завтра.

– Стой, ты сбежать предлагал…

– По побегу отмена.

– Почему?

– Ты слишком хороша, чтобы оставаться со мной наедине.

Он целует меня в лоб, в щеки, в кончик носа и, наконец, снова в губы, а потом отходит, будто ошпарился, поднимает руки над головой и, подмигнув мне, исчезает. А я даже не сразу встаю, чтобы закрыть окно и спастись от холодного ночного сквозняка.

Десятая глава

ВЕРА НЕ ЗАДАЕТ ВОПРОСОВ. Телефон отдает молча, заблокированный – видимо, пыталась подобрать пароль. На экране горит уведомление, сообщающее, что еще час я буду без связи.

– Могла прийти ночью и использовать мое лицо для разблокировки, – вздыхаю я, глядя на бесполезный айфон.

– Ты закрылась на щеколду, – говорит она, улыбается самой ледяной улыбкой в мире и глушит мотор у института. – Артур приглашает на двойное свидание.

– Нет. Прости.

– Ты не будешь встречаться с Бродягой! – почти визжит она.

– Хорошо, я же говорила. Нельзя встречаться, выйду за него замуж, делов-то.

– Его уволят, не будь эгоисткой.