Он взял ее дорожную сумку.

— Я давно понял, что, когда женщина говорит «хорошо», это далеко не так. Это правда? — Он улыбнулся и открыл для нее дверцу машины.

— Да.

Он придвинулся ближе. Она чувствовала тепло его дыхания на своей шее.

— Кстати, ты выглядишь сногсшибательно, — сказал Монтгомери, — и этот опасный вырез на спине этого платья должен быть предупреждающим знаком.

Лекси дала себе минутку, чтобы насладиться комплиментом.

— Спасибо, — пробормотала она, села и устроилась поудобнее, затем повернулась всем телом к Монтгомери, как только тот сел за руль. — Ты прав. Проблемы с моим отцом. Я пытаюсь не позволить ему свести меня с ума, но это нелегко.

— Бизнес, я так понимаю.

Монтгомери не нужно было знать, в каком затруднительном положении находится бизнес, поэтому она обошла настоящую проблему стороной.

— В некоторой степени. Мы с отцом и братом не понимаем друг друга в некоторых вопросах.

— Ты когда-нибудь думала, что отец давно должен был передать компанию тебе?

Она вздохнула. Он был прав, но не в том смысле, как представлял себе Монтгомери.

— И ты осталась бы здесь в таком случае?

Ей хотелось бы, чтобы этот вопрос подразумевал их отношения. Но это было не так.

— Нет, не думаю. У меня есть свой бизнес в Париже, помнишь?

Он не ответил. Вместо этого он наклонился к консоли и нажал на значок звуковой системы.

— Я собрал кучу музыки, которую приятно слушать за рулем. Ненавижу быть во власти радиодиджея.

Монтгомери бросил на нее быстрый взгляд, когда из динамиков зазвучала песня Джилл Скотт «Всякий раз, когда ты рядом». Лекси автоматически начала раскачиваться в такт музыке.

— Я безумно люблю Джилл Скотт, — сказала она, полуприкрыв глаза и повернувшись к нему всем телом. — Теперь мы можем быть настоящими друзьями.

— Кто еще, кроме Джилл?

— Хм, думаю, я по большей части придерживаюсь старой школы. Я девушка из Мотауна по своей сути. Все, что вышло оттуда, — классика.

— Мы определенно можем сделать олдскульный стиль. — Монтгомери нажал кнопку, когда песня Джилл закончилась, и Марвин Гэй в прямом эфире заполнил воздух вокруг них.

— О да! — Она хлопнула себя по бедру и закричала вместе с орущей толпой, что привело Монтгомери в восторг.

— Марвин фан, я так понимаю? — сказал он сквозь смех.

— Мне это было нужно, — сказала Лекси и откинула голову назад.

Монтгомери бросил на нее быстрый взгляд.

— Ночь еще только начинается. Я сделаю все так, как тебе нужно.

Глава 10

Монтгомери потянулся к ее руке и поднес ее к своим губам. Покалывание от прикосновения его губ скользнуло вверх по ее руке. На мгновение Лекси забыла, как дышать. Обещания даются для того, чтобы их нарушали. Это была любимая реплика Мишель. Про себя она усмехнулась, но, к сожалению, все было правдой. Дни слепой веры в обещания, данные кем-то, остались позади.

— Кстати, куда мы едем?

— Ну, сегодня вечером в Национальном музее афроамериканской истории и культуры открывается новый зал, посвященный древней африканской архитектуре. Я ответил на приглашение несколько недель назад, и это совершенно вылетело у меня из головы, пока я не получил предупреждение на телефон. Я прошу прощения. Но я подумал, что было бы здорово посетить выставку, а потом поужинать. Если ты хочешь, — закончил он, приподняв брови.

— Итак… Я должна просто составить тебе компанию? — поддразнила она.

— Да. Да, ты мой гость.

— Ты не планировал никого брать, — увернулась она.

— На самом деле нет. Как это ни странно, я многое делаю в одиночку или вообще не делаю.

Лексингтон изучала его профиль, на котором застыло задумчивое выражение, и что-то внутри ее перевернулось. В краткий миг она увидела истинную природу Монтгомери. При всей его искрящейся сексуальности, успехе в карьере мужчина, который мог заполучить любую женщину, какую хотел, он и близко не был коварным сердцеедом, которым его выставляли.

Как только эта работа закончится, она вернется в Париж. Здесь нет места для несбыточных иллюзий.

— Я счастлива стать вашим гостем, мистер Грант. Новость об открытии музея дошла до самого Парижа. Я умирала от желания увидеть все своими глазами. Я знаю, что видео на Ютьюбе и посты в соцсетях не имеют ничего общего с реальностью.

Монтгомери усмехнулся:

— Ты права. Я был там несколько раз и всегда нахожу что-то, чего мне не хватало. Но теперь ты со мной.

— Да, — сказала Лекси, когда они выходили из музея два часа спустя. — Это абсолютно невероятно. Я могла бы провести там недели, изучая каждый дюйм. Наша история именно такова… У меня даже нет слов, — выдохнула она.

Монтгомери взял ее за руку.

— Вот почему наше дело так важно, — сказал он страстно.

Она посмотрела на него, когда они пересекали площадь к зарезервированной стоянке.

— Итак, когда ты покупаешь недвижимость или ремонтируешь здания, или занимаешься арендой или продажей, это и есть твоя миссия?

Он кивнул и вытащил из кармана брелок с ключами. Зазвучала сигнализация.

— Каждый раз. Владение землей и недвижимостью… по большей части чернокожие люди были лишены этих возможностей для обогащения. В результате существует почти непреодолимый разрыв, который удерживает нас, как целый народ. — Он открыл перед ней дверь. — Я планирую преодолеть этот разрыв.

Она повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Черт возьми, в него легко влюбиться! Лекси добавила альтруизм и целеустремленность к списку его качеств. Она наклонилась и поцеловала его, затем без слов скользнула на свое место. После великолепного ужина, который сопровождался развлекательной программой, смехом, самоанализом, спорами о том, кто был лучшей группой, и их общим видением Эссекс-Хаус, Монтгомери отвез их к себе домой.

— Что тебе принести?

— Бокал вина был бы кстати.

— Устраивайся поудобнее.

Пока он открывал бутылку, она достала из сумки свернутые наброски и разложила на кофейном столике. Монтгомери сел рядом с ней на диван и протянул ей бокал вина.

— Итак… — Он наклонился вперед. — Расскажи мне все об этом.

Она начала с эскизов главного этажа и вестибюля, которые должны были обеспечить места для разговоров, пост консьержа и почтовое отделение. За главным входом справа находился небольшой ресторан, а слева — тренажерный зал. Дальше по коридору располагались деловой офис и два конференц-зала, а в конце коридора — главный бальный зал.

— В ближайшие несколько дней я начну работать со специалистами по подбору мебели, цветов краски, оформлению витрин…

— Ты будешь контролировать все это, верно?

— Абсолютно. Ничто не делается без моего одобрения. Я не хочу, чтобы ты думал, что я одержимая, — быстро добавила она, — но все, что связано с моим именем, должно