что беременность только усилит симптомы. Физическая боль во время обострений была уже невыносимой. — Стелла сделала глубокий вдох. — Пройти через это было бы… могло убить меня.

Он изо всех сил пытался осмыслить то, что она ему говорила. Слова были перемешаны, как пазлы в коробке.

— Я не смогла бы пережить беременность.

Стелла сжала губы в тонкую линию и сжимала и разжимала пальцы.

Его взгляд долго блуждал. Наконец Монтгомери посмотрел на нее.

— Ты могла бы сказать мне, — пробормотал он, его голос звучал глухо. — Сказала бы мне, и мы бы все уладили, Стелла. Я должен был знать.

Ее глаза заблестели, ресницы затрепетали, она боролась со слезами.

— Я знала, как сильно ты хотел семью, и твоя карьера и бизнес были на подъеме. Ты хотел наконец остепениться. Я не могла так поступить с тобой.

Монтгомери уставился на нее так, словно видел впервые. Ребенок. В какой-то момент она перестала верить, что он любит ее безоговорочно. Он бы встал рядом с ней, и они прошли бы через это вместе. Ребенок. Он хотел понять, почему она оставила его.

— Итак… как у тебя дела с болезнью… со всем?

Стелла глубоко вздохнула. Ее вымученная улыбка дрогнула.

— У меня бывают хорошие дни и плохие. Больше хорошего за последние полгода или около того. Врачи наконец нашли правильную комбинацию лекарств и диеты.

Монтгомери медленно кивнул:

— Это хорошо. Я рад… с тобой все было в порядке?

Ее взгляд опустился вниз. Монтгомери потянулся через стол и накрыл ее руку своей. Она подняла голову, чтобы посмотреть на него.

— Это было самое трудное в моей жизни, Монти. Не проходит и дня, чтобы я не думала о прошлом.

Он сжал ее руку. Не было необходимости произносить эти слова: что он понял бы ее решение, что он был бы рядом с ней во время ее болезни. Нет причин возвращаться к прошлому. Стелла сделала глубокий вдох, смахнула слезы.

— Поэтому я ушла.

Монтгомери медленно кивнул, будто мог понять ее.

— Ладно. Я понял, почему ты ушла. Почему ты вернулась?

— Мне предложили отличную работу на телевидении.

Его брови приподнялись в восхищении.

— Поздравляю.

Стелла впервые искренне улыбнулась:

— Наконец-то постоянная работа.

— Когда приступаешь?

— Через две недели.

Стелла наклонилась вперед:

— Я знаю, это может показаться навязчивым, но помоги мне найти жилье. Пока я в отеле, но мне нужно найти что-то свое.

— Трудная задача. Мало времени.

Монтгомери подозвал официанта.

— Я выпью еще, — сказал Монтгомери, поднимая свой бокал.

Он взглянул на Стеллу.

— Еще один? — Она улыбнулась своему почти полному бокалу. — Один — это мой предел. Но я бы не отказалась от порции горячих крылышек на двоих, — сказала она, обращаясь к официанту, затем добавила, глядя на Монтгомери, — как мы привыкли.

Официант ушел, чтобы выполнить их заказы. Монтгомери не собирался спускаться в ту кроличью нору, «как мы привыкли», в прошлом.

— Я попробую что-нибудь найти.

Официант вернулся с напитком для Монтгомери.

— Крылья уже в пути.

Монтгомери поднял свой бокал.

— Добро пожаловать обратно в Вашингтон, — сказал он, все еще потрясенный ее откровениями.

— Все в порядке. Я действительно ценю, что ты вообще пришел сюда. — Стелла прижала руку к его груди. — Было приятно увидеть тебя, Монти.

— Я подыщу для тебя что-нибудь и позвоню.

Она поджала губы и кивнула.

— Спасибо. Что ж, — сказала она на одном дыхании, — до свидания.

Стелла повернулась и пошла прочь. Монтгомери наблюдал за ней, пока она не смешалась с толпой, прежде чем направиться к своей машине.

По дороге домой Монтгомери прокручивал в голове события прошедшего дня. Он полностью отклонился от своей оси. Он пытался разобраться в своих мыслях о Лексингтон Рэндалл и о том, что повлечет за собой работа с ней. Ясно как божий день, что между ними чувства, и они доказали это прошлой ночью, к чему он совсем не был готов. Затем взрыв из прошлого — Стелла Винсент.

Слишком многое нужно переварить, крепко выпить и немного побыть в тишине. Он сказал Стерлингу, что еще появится в офисе, но не вернулся. Надо просто пережить этот день.

Это было самое большее, на что он мог надеяться. Монтгомери находился в режиме свободного падения. Остановился на красный свет. Время на приборных часах показывало четыре пятнадцать. Он ничего не слышал от Лекси. По крайней мере, не напрямую. Может быть, она позвонила в офис. Что, если она передумает? Стелла. Черт, почему она так нелепо поступила?! На мгновение в поле его зрения промелькнуло изображение отца. Одна мысль налетела на другую. Светофор стал зеленым. Он проехал перекресток с намерением направиться домой. Набрал телефон Стерлинга.

— Привет, брат. Где ты? Я думал, ты придешь сегодня.

— Я тоже думал. Но мне нужно поговорить.

— Не проблема. Хочешь заскочить ко мне или где-нибудь встретиться?

— Я могу прийти к тебе. Поговорить без свидетелей.

— Черт, звучит пугающе. Скоро буду. О да, мы получили добро от «Рэндалл. Архитектура и дизайн». У них нет никаких изменений в контракте.

Его желудок сжался. Она действительно звонила… но не ему. Сохраняя при этом профессионализм.

— Слушай, попроси Чериз передать окончательный вариант «Рэндалл. Архитектура и дизайн» для подписи, хорошо?

Монтгомери отключил звонок. Он свернул на Шестнадцатую улицу, проехал мимо Белого дома и что-то проворчал себе под нос, но на мгновение приободрился, проезжая вдоль фрески ВLМ, которая доминировала на улице, — яркое напоминание о расплате, с которой столкнулась нация. Поскольку у него было немного времени, он решил купить бутылку «Хеннесси» и сменную одежду. У него было предчувствие, что впереди долгая ночь.

Глава 7

Лекси сидела, переводя взгляд с восходящей луны на новые эскизы на экране своего компьютера. Не в силах сосредоточиться, она закрыла крышку ноутбука. Монтгомери затуманил ее мысли. Наивно она лелеяла нелепую идею, что они будут заниматься сногсшибательным сексом и волшебным образом то, что она чувствовала к нему, просто исчезнет. Или, по крайней мере, горящие угли превратятся в тлеющий пепел.

Она не могла быть более неправой. Монтгомери Грант был потрясающим. Он был сексуален, умен, забавен, зверь в постели. Что ей сейчас действительно было нужно, так это девичник, чтобы насладиться вкусной едой, поболтать и поделиться великолепием Монтгомери.

Во-первых, для этого нужны подружки. Лекси со вздохом поднялась из-за стола, осознав в этот момент, насколько одинока. Сунула ноги в красные шлепанцы и спустилась вниз, приготовила стакан рома с колой и пошла на заднее крыльцо. Легкий ветерок шевелил листья на высоком дубе, который затенял весь задний двор. Подобно листьям, ее мысли раскачивались