работала, как робот, не поднимая головы и не издавая ни звука. Мой ангел периодически появлялся рядом, сверля меня взглядом — я отвечала ему кроткой полу-улыбкой.

Потом мне в руки попался отчет, в котором речь шла не о человеке, а об исполине. Я нахмурилась — это слово явно было мне знакомо, но я никак не могла припомнить, откуда. Еще раз пробежав глазами документ, я наткнулась в самом его верху на указание источника: Отдел наблюдателей.

У меня сердце ухнуло вниз. Точно, эти чертовы наблюдатели так наших детей называют! Если здесь и их отчеты рассматриваются, то я просто не могу упустить возможность узнать, какие интриги наш цербер продолжает против Игоря плести!

— А как исполинов наносить? — подошла я к администратору, выделившему мне этот участок работы.

Он нахмурился, взял у меня из рук отчет, пробежал его глазами и досадливо цокнул языком.

— Это к нам случайно попало, — ткнул он пальцем во вторую строку в документе, — видите, указано «Аналитический отдел». Отправьте назад.

С выражением максимального равнодушия я кивнула, вернулась к своему столу и опустила отчет в исходящее отверстие. Но весь день потом брала в руки каждый следующий лист бумаги с замиранием сердца — может, опять ошибка случится, может, попадется мне отчет наблюдателя моего сына?

Когда я вечером рассказала об этом моему ангелу, он ничего не сказал — просто подошел ко мне, обнял и начал раскачивать из стороны в сторону.

— Ничего-ничего, — пробормотал он наконец то ли мне, то ли себе самому, — уже совсем немного осталось.

Как выяснилось, до конца этого последнего курса нам действительно оставалось всего несколько дней, но они показались мне воистину вечными. Работая монотонно и механически, чтобы не привлекать к себе внимания, я почти поверила в слова моего ангела, что ни здесь, ни на земле нет ничего скучнее работы в подразделении администраторов.

Мой энтузиазм в группе снабжения сказался, конечно, на моих результатах, но не так значительно, как я боялась. Мы с Тенью сравнялись в среднем балле (у него оказался максимальный по учету), а также еще с одним из наших соучеников, да и от остальных не слишком оторвались. Слава Богу, подумала я, что не все разделяют точку зрения моего ангела на администраторов — вот пусть эти желающие к ним и идут.

Я проводила моего ангела сдавать последний отчет с легким сердцем. И даже не стала никому звонить. Мне нужно было подумать, как провести с ним разговор, когда он вернется. Или хоть начать его. Для принятия решения о своей будущей ангельской профессии нам дали целую неделю, так что можно было не форсировать события.

Как сообщить ему, что путь назад в хранители ему закрыт? По крайней мере, без моей помощи. Разорется ведь и больше ничего слушать не захочет. Или еще хуже — замолчит.

Как заставить его устроить мне встречу с его начальством? Придется на его самоуверенности сыграть, наверно. Или еще лучше — намекнуть, что если у него не получится, можно к Стасу с этой просьбой обратиться.

Как убедить его начальство, что моменты сомнения у всех бывают, а хорошими сотрудниками нельзя разбрасываться? Ну, это мы уже проходили! Я список его профессиональных достоинств составила, еще когда его в первый раз с земли отозвали, и с тех пор он только удлинялся.

Перед глазами у меня замелькали одна за другой сцены нашей земной жизни, когда мой ангел был не мужем, не отцом, не другом и не психологом, а настоящим хранителем. И не только моим. Я прокручивала их в памяти не по одному разу — улыбаясь и уже не сомневаясь, что и на этот раз все у нас будет хорошо…

— Татьяна, ты только не заводись, — ворвался в мой экскурс в прошлое мысленный голос моего ангела, — мне тут задержаться придется.

Я чуть с шезлонга не свалилась — вызвала я его, что ли, случайно? И что это еще за новости — я тут всю нашу жизнь перелопачиваю, чтобы найти ему способ вернуться к любимому делу, а он именно сегодня задержаться решил? У Стаса, небось?

— Когда тебя ожидать? — сдержанно поинтересовалась я.

— Пока не могу сказать, — еще быстрее затараторил он. — Меня тут немножко … арестовали.

Глава 14. Раздвоение

Когда-то я рассматривал возможность того, что мы с Татьяной будем работать в разных подразделениях. Когда Тоша на земле появился. Она его из невидимости вытащила, словно пальцами щелкнула, и в такой оборот взяла, что он просто каждое ее слово ловил. Хотя это меня, между прочим, официально за ним присматривать назначили, и он об этом прекрасно знал.

Каюсь, мелькнула тогда мысль, что она — прирожденный наставник, и кто я такой, чтобы стоять на пути ее таланта. Ладно, смирил я тогда свои амбиции — я буду ей новичков поставлять, а она будет их воспитывать.

Только думал я так до того, как прожил с ней бок-о-бок много лет и другой жизни уже себе и представить не мог.

А вот безликие они скрупулезно и методично фиксировали каждую мою вздорную мимолетную мысль. Дожидаясь подходящего момента, чтобы мне же под нос ее и подсунуть, да еще и с видом величайшего одолжения — обратите внимание, уважаемый Ангел, как мы идем навстречу всем Вашим пожеланиям.

Меня бы спросили, я бы без малейшего сомнения сказал, что при выборе такого момента они с темными консультировались. Я ведь только-только целую стратегию разработал, как обойти Татьянино несоответствие нашим хранительским требованиям.

У меня вообще тогда ощущение массового заговора возникло. И наши инструкторы заявили, что с ее недостатком ничего нельзя сделать, вместо того чтобы заниматься своими прямыми обязанностями и преодолевать его.

И Стас — со всеми его «высочайшими критериями отбора кандидатов» — вдруг в упор перестал замечать этот ее недостаток и специально для нее, как мне почудилось, новую должность изобрел.

Ее в координаторы, а меня — так и быть — в рядовые бойцы? Это она меня координировать будет? Ей только намекни, что такое возможно. Нет, когда она других в хвост и гриву гоняла, я наблюдал за ней с гордостью, но предпочел бы и дальше в зрителях оставаться.

В первый же день занятий у карателей меня и этого удовольствия лишили. Меня где доверием облекли наблюдать за прогрессом обучения новичков, чтобы какой-то безымянный инструктор у меня перед носом дверь захлопывал? Ну и что, что договорились, что я их научу собратьев из невидимости выдергивать? А я говорил, когда начну? И вообще — хватит болтать! Собрать всех