Официальный Берлин следил за развитием событий, благоприятным для германо-российского сепаратного мира, с напряженным вниманием[1307], представители союзников в Петрограде — с растущим беспокойством. Король Англии в личном письме рекомендовал царю отправить царицу «на отдых в Сандрингэм», а его посол в Петрограде «в категорической форме прямо заявил императору, что у него есть неопровержимое доказательство существования заговора, цель которого — заключение сепаратного мира, а нити заговора ведут к императрице». Просвещенная часть придворного общества, критически относившаяся к «партии мира», узнала из одного «донесения английской разведки», что «действительно существовал заговор, целью которого было достижение сепаратного мира при посредничестве Распутина… Осознанно или нет, Анна Вырубова находилась в центре этой интриги…»[1308]

Из-за слухов, что царица «оказывает влияние на супруга, согласовываясь с указаниями Распутина», «поддерживает тайные отношения с немцами и занимается подготовкой сепаратного мира», состояние здоровья Александры Федоровны ухудшилось. Судя по запискам Вырубовой, она стала страдать манией преследования с острыми приступами. По наблюдениям гофмейстерины Нарышкиной, она была подчинена «сатанинскому влиянию» и «упрямо» противилась любой политической уступке общественности.

После отречения царя самые близкие слуги советовали царице «расстаться с Анной Вырубовой», но «это вызвало у императрицы ярость и протест». Временное правительство назначило комендантом охраны Царскосельского дворца ротмистра П. П. Коцебу, который пытался обеспечивать находившейся под арестом во дворце царской семье возможные удобства. Вырубова постаралась привлечь его к себе, «желая использовать… в своих интересах». По настоянию исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов, 20 марта 1917 г. его сняли с должности[1309]. Так царская семья «потеряла» Коцебу. «Анна Вырубова… продумала все с самого начала, — писала Нарышкина, — и ее власть над императором так же велика, как и над императрицей. Ко всему этому ловко примешаны оккультизм, мистика и дьявольские советы!.. императорская чета проводит у нее все вечера…»

21 марта министр юстиции Керенский явился, «чтобы забрать с собой Вырубову». «Императрица в отчаянии», — отметила в дневнике Нарышкина. При следующем посещении Керенский заговорил о «сведениях, найденных… в бумагах мадам Вырубовой», с учетом которых царя необходимо отделить от царицы. 28 марта придворное общество узнало, что «бумаги, найденные у Анны Вырубовой, носят весьма компрометирующий характер и могут иметь отношение к шпионажу и сепаратному миру». Подтвердилось, что «заговор действительно готовился, и участие императрицы в попытках заключить сепаратный мир, а тем самым ее измена России неопровержимо доказаны».

Использованные Временным правительством «бумаги мадам Вырубовой» так и не стали достоянием общественности. Показания Вырубовой на допросах, которые могли бы дать представление о ее секретных задачах, не вошли в советское издание «Падение царского режима». Таким образом, политическая часть ее деятельности до сих пор не документирована. Тем не менее есть веские основания считать, что она действовала по инструкциям третьих лиц.

Заключенную Временным правительством по подозрению в шпионаже в Петропавловскую крепость, но после нескольких месяцев следствия отпущенную (под давлением ленинцев?) под домашний арест Вырубову, судя по ее собственным воспоминаниям, после захвата власти Лениным обхаживали его сотрудники (в том числе Антонов-Овсеенко и Урицкий) и принимал у себя на квартире Горький. Упорные слухи, будто к ней заходила побеседовать Александра Коллонтай, она опровергла.

Первоочередная политическая цель, поставленная ей и всей троице как ядру немецкой «партии мира», заключалась в создании внутриполитических предпосылок для сепаратного мира. Путь к нему лежал через устранение из политической и общественной жизни России дружественных Антанте сил. Это были, по словам многолетнего специалиста по России в секции IIIb и сотрудника отдела IIIb ВК Гунтера Франца, «выразители стремления к войне, к продолжению войны, сторонники… военных целей, сводящихся к уничтожению Германии». Олицетворением таких сил считались народные избранники в Государственной думе, «лагерь либералов; представители буржуазии, интеллигенции, экономики, „союзов“»[1310], иначе говоря — вся просвещенная, либеральная общественность и ее представители в пореформенных институтах Российской империи, а также в печати, науке, культуре и политике.

Выхолащивание российской государственной власти на высшем уровне «темным силам» немецкой «партии мира» в основном удавалось вплоть до глубокого общественно-политического кризиса в январе — феврале 1917 г. Многолетний председатель Думы М. В. Родзянко задним числом так охарактеризовал этот процесс:

«Влияние Распутина и всего кружка, окружавшего императрицу, на Александру Федоровну, а через нее — на всю политику верховной власти и правительства возросло до небывалых пределов… кружок этот, несомненно, находился под воздействием нашего врага и служил интересам Германии. Это объясняет… удаление всех по-настоящему полезных государственных деятелей, которые… могли бы, несомненно, довести страну до победы. Стоило появиться на высшем государственном посту талантливому и честному деятелю, как сейчас же из распутинских сфер начиналось на него гонение, и он бывал удаляем со стремительной быстротой и без объяснения причин… Чьей-то невидимой рукой упорно, всеми возможными способами, вносилось в народ взаимное раздражение и недоверие, и все попытки соединить правящие круги с обществом терпели неизбежную неудачу. Кому же это было на руку? Только Германии. Кто руководил такой преступной политикой? Распутинский кружок. Связь и аналогия стремлений настолько логически очевидна, что сомнений во взаимодействии германского штаба и распутинского кружка для меня, по крайней мере, нет: это не подлежит никакому сомнению»[1311].