Я отказалась от сына ради благоговения посторонних? Я забыла о нем, потому что не получала от него изъявлений благодарности? И кто я после этого?

Я не помню, где я бродила в тот день. Очнулась я в заросшем лесу. Когда заметила краем глаза нечто совершенно ему чуждое.

Повернув голову, я всмотрелась в редкие просветы в густой листве. Точно. Колеблющиеся очертание фигуры. Двигается медленно, но не скрытно. Иногда останавливаясь. Ищет, что ли, что-то?

Я оглянулась по сторонам. Чуть дальше, прямо передо мной, промелькнула еще одна фигура. И, по-моему, еще одна, — но совсем далеко — может, и показалось. Куда это я забрела? Мой ангел говорил, что где-то в этом лесу темные располагаются…

Испугаться я не успела. Вдобавок к видениям перед глазами, в нос мне ударил запах вареной картошки, а в ушах зазвенело отчаянное «Татьяна-Татьяна-Татьяна-Татьяна…».

Это меня, что ли, ищут? Сколько же времени я уже тут брожу? Это мой ангел панику поднял, не найдя меня после занятий, или ему доложили, что я раньше с них ушла? Я не хочу! Я не хочу, чтобы на меня облаву устраивали! Я не хочу, чтобы он на меня снова орал — еще и при посторонних. И инвертироваться уже не поможет. И по деревьям лазить я так и не научилась…

Поставив мысленный блок, я бросилась прочь от поисковой партии. И вскоре остановилась, обнаружив, что вообще не узнаю окружающую местность. Я всегда только в городе ориентироваться умела, и то, если с картой в руках, а в этих джунглях… Похоже, придется все же сигнал бедствия подавать — меня в жар бросило и в глазах все поплыло…

— А что это у вас такое происходит? — с любопытством поинтересовался огромный куст справа от меня.

Взвизгнув, я откинулась в другую сторону и, естественно, споткнулась. Замахав во все стороны руками, я зажмурилась в ожидании удара о землю — правая рука наткнулась на какое-то препятствие. Слава Богу, что здесь деревья так густо растут! Для верности я вцепилась в свою опору и другой рукой и открыла глаза.

Препятствием оказался Винни-Шарик. Чуть морщась, он осторожно отцепил от себя мои руки и крепко сжал их в своих.

— Вы знаете, — проникновенно произнес он, — каждая встреча с Вами скрашивает впоследствии не один мой день. Ну, почему Вы так редко сюда приходите?

— А мы где? — подозрительно поинтересовалась я.

— В лесу, — недоуменно вскинул он брови, стрельнув по сторонам глазами.

— В вашем или нашем? — уточнила я.

— А что, это ваши там границу проводят? — оживился он.

— Не думаю, — уверила я его.

— Жалко, — сокрушенно покачал он головой. — Было бы интересно на вашей охране маскировку посовершенствовать.

— Какую маскировку? — насторожилась я.

— Я знал! Я знал, что и с Вами получится! — Он восторженно потряс мои руки, все еще зажатые между его ладонями. — Вы же меня не заметили?

— Нет, — удивленно ответила я, вспоминая отсутствие каких-либо ощущений перед тем, как он заговорил со мной.

— Долг платежом красен, — склонил он голову к плечу. — Вы придумали, как проникнуть в инвертацию, а я — как ее замаскировать. С Вашим … Анатолием я в холодной воде спрятался. С Вами — приблизился, когда Вам от бега жарко стало. Но никак не могу общий принцип выработать. Давайте и Вы подключайтесь, — просительно заглянул он мне в глаза, — я Вам точно говорю, что из нас отличная команда получится.

— Хорошо, я подумаю, — кивнула я, — но сейчас мне пора возвращаться. Вам в какую сторону? — небрежно поинтересовалась я, намереваясь двигаться в прямо противоположную.

— Мне — туда, — ткнул он большим пальцем себе за спину, отпустив, наконец, мои руки, — а Вам — туда, — махнул он рукой вправо. — Может, Вас проводить?

— Нет, спасибо, я сама справлюсь, — решительно отказалась я, не имея ни малейшего желания наткнуться в его обществе на поисковую группу Стаса. Или, еще хуже, на моего ангела.

На краю леса я инвертировалась и пулей пролетела пустое пространство до своего дворика.

В нем никого не оказалось. В комнате тоже. Не возвращаясь в видимость, я рухнула на кровать.

Может, мой ангел меня не заметит. А к утру уже отойдет. А если заметит, то подойти не сможет. Вот нужно было учиться, как свое воображение под контролем держать. А если задумает со мной мысленно обниматься, так я притворюсь, что сплю…

Проснулась я от совсем не воображаемых объятий.

— Татьяна, прости меня, — раздалось прямо возле моего уха сдавленное бормотание.

Одним движением я повернулась лицом к нему.

— Нет, это ты меня прости, — с невероятным облегчением посыпались из меня слова. — Ты совершенно прав — я какой-то ерундой занялась, вместо того чтобы думать, как к Игорю вернуться.

— Нет, я не должен был тебе такое говорить, — как обычно, возразил он мне. — Ты умница, я тобой горжусь, а сам ничего путного сделать не могу. И на тебе срываться я права не имел…

Я оставила за ним последнее слово. И потом мы больше ни о чем не говорили.

На следующее утро, по дороге в павильон Стаса, я твердо решила в тот же день выяснить, сколько его сотрудников мне осталось обучить, максимально быстро покончить со своей индивидуальной программой и поставить на этом точку.

В моей обычной комнате, однако, меня ждал не очередной инструктор, а сам Стас.

— Ты в порядке? — резко спросил он, окидывая меня с ног до головы цепким взглядом.

— Да, что случилось? — ощетинилась я. Сейчас будет мне еще одна речь о дисциплине и прогулах.

— Как ты моих орлов за стенкой вычислила? — ответил он мне вопросом на вопрос.

— Не знаю, — перевела я дух. — Они, наверно, в видимости были.

— Ты нас в видимости определять можешь? — весь подобрался он.

— Ну да, — пожала я плечами. — Если только не вижу.

— В невидимости тебе тоже барьер нужен? — выстрелил он в меня следующим вопросом.

— Да нет, в невидимости я ангела просто вижу, — покачала я головой. — Я не пробовала, но думаю, что барьер только мешать будет.

Стас потряс головой, шумно выдохнул и вдруг исчез. Почти. На стуле остался его контур, в котором картинка комнаты пошла рябью, испуская волны тепла.

— Что видишь? — подал голос контур.

— Сидишь, — хмыкнула я. — Теперь наклонился … шнурки, что ли, завязываешь? … А вот одной рукой, наверно, неудобно, — не удержавшись, хихикнула я.

Он тут же появился, и под его взглядом смеяться мне сразу перехотелось.

— Так, включаем этот пункт в обучение, — не терпящим возражений тоном заявил он мне, и я чуть не откусила себе язык.

— Стас, я не смогу этому