— Mon cher comte; vous etes l`un de mesmeilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, — сказал маленький Иогель,подходя к Николаю. — Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, выодин из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколькохорошеньких девушек!] — Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тожесвоему бывшему ученику.

— Non, mon cher, je fe`ai tapisse`ie, [Нет,мой милый, я посижу у стенки, ] — сказал Денисов. — Разве вы не помните, какдурно я пользовался вашими уроками?

— О нет! — поспешно утешая его, сказал Иогель.— Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имелиспособности.

Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай немог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам иоблокотившись на саблю, притопывая такт, что-то весело рассказывал и смешилстарых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал сНаташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своиминожками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательновыделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблейтакт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только оттого, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал ксебе проходившего мимо Ростова.

— Это совсем не то, — сказал он. — Разве этопольская мазу`ка? А отлично танцует. — Зная, что Денисов и в Польше дажеславился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:

— Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! —сказал он.

Когда пришел опять черед Наташе, она встала ибыстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала череззалу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут.Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисовотказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.

— Пожалуйста, Василий Дмитрич, — говорилаНаташа, — пойдемте, пожалуйста.

— Да, что, увольте, г`афиня, — говорилДенисов.

— Ну, полно, Вася, — сказал Николай.

— Точно кота Ваську угова`ивают, — шутя сказалДенисов.

— Целый вечер вам буду петь, — сказала Наташа.

— Волшебница всё со мной сделает! — сказалДенисов и отстегнул саблю. Он вышел из-за стульев, крепко взял за руку своюдаму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и вмазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самыммолодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно ишутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик,упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму.Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявшихперед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами ирасставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпорстучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкиваяправую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать,и, сама не зная как, следила за ним — отдаваясь ему. То он кружил ее, то направой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опятьвскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был,не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался иделал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ееместом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она снедоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. — Что жэто такое? — проговорила она.

Несмотря на то, что Иогель не признавал этумазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно сталивыбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброестарое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел кНаташе и весь бал не отходил от нее.

Два дня после этого, Ростов не видал Долоховау своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Таккак я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду вармию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку — приезжай ванглийскую гостинницу». Ростов в 10-м часу, из театра, где он был вместе ссвоими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Егототчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым.Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сиделДолохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. Послепредложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывалзамешательство при мысли о том, как они свидятся.

Светлый холодный взгляд Долохова встретилРостова еще у двери, как будто он давно ждал его.

— Давно не видались, — сказал он, — спасибо,что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.

— Я к тебе заезжал, — сказал Ростов, краснея.

Долохов не отвечал ему. — Можешь поставить, —сказал он.

Ростов вспомнил в эту минуту странныйразговор, который он имел раз с Долоховым. — «Играть на счастие могут только дураки»,сказал тогда Долохов.

— Или ты боишься со мной играть? — сказалтеперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из-за улыбки егоРостов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда вклубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью,Долохов чувствовал необходимость каким-нибудь странным, большей частьюжестоким, поступком выходить из нее.

Ростову стало неловко; он искал и не находил вуме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успелэто сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой,так, что все могли слышать, сказал ему:

— А помнишь, мы говорили с тобой про игру…дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.

«Попробовать на счастие, или наверное?»подумал Ростов.

— Да и лучше не играй, — прибавил он, итреснув разорванной колодой, прибавил: — Банк, господа!

Придвинув вперед деньги, Долохов приготовилсяметать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.

— Что ж не играешь? — сказал Долохов. Истранно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на неенезначительный куш и начать игру.