Я развернулась и беззвучно ахнула, потому что от страха уменя перехватило дыхание. Я застыла на месте. Это был он. Не чудной старикан.Не новые хозяева. Это был готический парень, готический друг, готический принц.

Он стоял передо мной как рыцарь ночи. Его длинные черныеволосы лежали на плечах тяжелыми волнами. Глаза были темные, глубокие,чарующие, пленительные, восхитительно умные, мечтательные, мрачные врата,ведущие в его упоительно черную душу.

Он тоже стоял неподвижно, словно вбирая в себя мой образ.Его лицо было бледным, как и мое. Обтягивающая черная футболка была заправленав черные джинсы, а те, в свою очередь, — в высокие ботинки армейскогообразца, которые в ходу у фанатов панк-рока, готов и таких девчонок, как я.

Вообще-то страх — это то состояние, которое я испытываю лишьтогда, когда узнаю, что моя мама устраивает вечеринку для коллег и собираетсядемонстрировать дочурку гостям. Но сейчас мы находились на чужой территории, ибоязнь того, чем может обернуться наше вторжение, пересиливала любопытство отвстречи с необычным существом.

В кои-то веки дурацкие теннисные туфли оказались оченькстати. Улепетывать в них было в самый раз.

— Эй, чудище! — орал мне вслед Тревор. — Тымне руку сломала!

Я проскочила в открытые ворота и забралась в «камаро».

— Вези меня домой! — крикнула я. — Гони!

Мэтт, никак не ожидавший такой пассажирки, с изумлениемуставился на меня.

— Да гони, кому сказано! Иначе я расскажу в полиции,что ты тоже при делах!

— Полиции? — выпалил он. — Во что Треворвляпался на этот раз?

Я видела, как разозленный граф Тревор бежит по подъезднойдорожке. Его плащ развевался на ветру. Он почти добежал до ворот. А вотготический принц не сдвинулся с места, но продолжал смотреть прямо на меня.

— Гони! Просто гони эту долбаную тачку! — завопилая что было мочи.

Мотор завелся, и в считанные мгновения особняк и егонеобычные обитатели скрылись из виду. Я обернулась и посмотрела в заднее окнона Тревора Дракулу, с криками мчавшегося за нами.

— Счастливого Хеллоуина! — сказала я Мэтту иоблегченно вздохнула.

Я направлялась на урок истории, когда увидела Тревора,шедшего впереди меня, и приметила в его прикиде нечто новенькое — золотистуюперчатку, натянутую на правую руку.

— Последний писк моды? — подколола я его,поравнявшись. — Наверное, хорошо, что в футбол не играют руками!

Он проигнорировал мое высказывание и продолжил путь в класс.

— Наверное, тебе придется пропустить несколько заседанийклуба любителей граффити, — не унималась я. — Куда уж, если твойпалец не может надавить на баллончик.

На сей раз он остановился, но не ответил, смерил меняледяным взглядом и пошел дальше.

Оп! Похоже, я задела ему не только руку.

— Вижу, ты благополучно добрался домой, —продолжила я, догоняя его. — Ну а обо мне Мэтт позаботился. Он настоящийджентльмен!

Однако тут мне показалось, что я немножко переборщила — малотого что уязвила его гордость, выставила на посмешище, так еще и похваляласьтем, что переманила на свою сторону его лучшего друга. Мне даже стало жальпарня… почти.

Тревор остановился, глядя на меня так, будто вот-вотвзорвется, но тут взгляд мой упал на какого-то человека, показавшегося мнезнакомым. Он разговаривал с секретарем в приемной директора. Это был чуднойстарикан из особняка. Яркий флуоресцентный свет подчеркивал его бледность,длинный серый плащ окутывал худощавое тело, а в костлявой бледной руке былазажата теннисная ракетка моего отца.

Я оттолкнула Тревора к стене, откуда можно было безопасноподслушать разговор.

— Что ты делаешь? — спросил он, пытаясьосвободиться.

— Тсс! Это дворецкий из особняка! — прошептала я.

— Ну и что?

— Он ищет нас!

— Как он может нас искать? Темно же было, пораскиньмозгами!

— Этот тип видел нас! Наверное, нашел на лужайке твоюаэрозольную банку. У него теннисная ракетка моего отца!

— Балда придурковатая, если бы ты меня не ударила, тоничего этого не случилось бы.

— Болван безмозглый, если бы ты не родился, то ничегоэтого точно не случилось бы. Тсс!

— Сэр, вы можете оставить у нас эту ракетку, и мысделаем объявление, — сказала миссис Гербер. — Как, вы говорите, былаодета эта девочка?

— В теннисный костюм, мисс.

— На Хеллоуин?

Она рассмеялась и потянулась к ракетке, но чудной стариканподался назад.

— Я предпочел бы пока оставить ее у себя. Если вынайдете владелицу, то передайте ей, что она знает, где ее забрать. Всегодоброго, — сказал он и поклонился очарованной миссис Гербер.

Я отпрянула и потянула Тревора за статую Тедди Рузвельта.

— Это ловушка, — сказала я, стиснув его руку вперчатке. — Я объявляюсь, а там уже торчат полисмены с наручниками.

Ученики пялились на чудного старикана, шествовавшего квыходу и поглядывающего по сторонам. Разумеется, он искал нас.

— Он забрал улику с собой. Она стоит две сотнидолларов, — прошептала я Тревору.

— Ага, улика, — сказал он. — Против тебя!

— Меня? Да там повсюду твои отпечатки пальцев. К томуже этот малый видел и тебя.

— Он видел только, как я бежал. Вполне возможно, онохотится за тобой. Ты разозлилась, оттого что у него закончились сласти, истала разукрашивать его дом, а когда там зажегся свет, сдрейфила и дала деру,бросив там и добытые сласти, и теннисную ракетку.

Тревор говорил так, точно вообразил себя Шерлоком Холмсом,расследующим дело о пропавшей теннисной ракетке.

— Ты хочешь свалить это на меня? Не могу в этоповерить!

— Не переживай, бэби. Вряд ли тебя посадят за это втюрьму. Разве что тот чокнутый дворецкий капитально тебя отшлепает.

Вообще-то мне по жизни хватало неприятностей, которые яогребала по заслугам, но нарваться еще и на незаслуженные было уже слишком.

Тревор пошел на урок. Я нагнала его.

— Если начнутся неприятности, то я тебя выгораживать нестану, пойдешь на дно вместе со мной.

— Кому они поверят — примерному ученику, лучшему игрокушкольной сборной или придурочной девчонке, сдвинутой на готике, которая чащебывает в кабинете директора, чем в классе?

— Ты должен мне теннисную ракетку! — беспомощнокрикнула я вслед неторопливо удалявшемуся Тревору.