сказал, что мне следует изложить свою идею в письменной форме.

  - Да, хм, я это уже делал. Наш план сразу же слили и уничтожили.

  - Мальчик мой, я не смогу тебе помочь, если ты не изложишь свой план в письменной форме. Такие вещи утверждает правительство.

  О боже...

  Так что в первые дни января 2020-го года я отправил отцу письмо с водяными знаками, в котором в развернутой форме изложил свою идею, перечислили ключевые моменты и подробности. В последовавшей за этим переписке под грифом «Совершенно секретно» я развивал важную тему: мы готовы принести любые жертвы, необходимые для обретения мира и безопасности, готовы даже отказаться от своих титулов герцогов Сассекских.

  Я позвонил папе, чтобы узнать, что он об этом думает.

  Он не подошел к телефону.

  Вскоре я получил от него длинное электронное письмо, он писал, что нам нужно сесть и всё это обсудить лично. Он хочет, чтобы мы как можно скорее вернулись.

  - Папа, тебе повезло! Мы возвращаемся в Британию через несколько дней, чтобы повидаться с бабушкой. Так что...когда мы с тобой встретимся?

  - Не раньше, чем в конце января.

  - Что? Это больше месяца.

  - Я в Шотландии. Не смогу вернуться раньше.

  Я написал:

  - Я действительно надеюсь, что в ходе нашего дальнейшего общения наша переписка не станет достоянием общественности и всё это не превратится в цирк.

  Папин ответ прозвучал, как серьезная угроза:

  - Если ты будешь упорно действовать в этом направлении до того, как мы встретимся и всё обсудим, это будет считаться неповиновением перед королевой и мной.

  73.

  Третьего января я позвонил бабушке.

  Сказал, что мы возвращаемся в Британию, и хотелось бы с нею повидаться.

  Сказал ей без обиняков, что мы надеемся обсудить с ней свой план по разработке нового рабочего мехзанизма.

  Бабушка не обрадовалась, но и не была шокирована. Она знала, как мы несчастны, и понимала, что этот день скоро настанет.

  Я чувствовал, что нужно просто поговорить с бабушкой, и нашим суровым испытаниям придет конец.

  Я спросил:

  - Бабушка, ты свободна?

  - Да, конечно! Я свободна всю неделю. Ежедневник пуст.

  - Прекрасно. Мы с Мег придем на чай, а потом поедем обратно в Лондон. На следующий день у нас мероприятие в Канадском доме.

  - Вы устанете после путешествия. Хотите остаться здесь?

  Под словом «здесь» бабушка подразумевала Сандрингэм. Да, так будет проще, о чем я ей и сказал.

  - Это было бы чудесно, спасибо.

  - Ты планируешь повидаться и с отцом?

  - Я спрашивал, но он сказал, что это невозможно. Он в Шотландии, и не сможет приехать до конца месяца.

  В трубке раздался какой-то тихий звук - вздох или понимающее ворчание. Мне пришлось рассмеяться.

  Бабушка сказала:

  - Только одно могу сказать по этому поводу.

  - Что именно?

  - Твой отец всегда делает то, что хочет.

  Несколько дней спустя, пятого января, когда мы с Мег сели в самолет в Ванкувере, я получил истерическое сообщение от сотрудника, который, в свою очередь, получил истерическое сообщение от Пчелы. Бабушка не сможет со мной встретиться. «Сначала Ее Величество думала, что это возможно, но оказалось, что нет...Герцог Сассекский не может приехать завтра в Норфолк. Ее Величество может назначить другую встречу в этом месяце. Никакие заявления о чем-либо не могут быть сделаны до проведения такой встречи».

  Я сказал Мег:

  - Они не дают мне встретиться с моей собственной бабушкой.

  Когда мы приземлились, я решил всё равно поехать в Сандрингэм. К черту Пчелу. Кто он такой, чтобы помешать мне встретиться с бабушкой? Я представлял, как нашу машину останавливает у ворот охрана Дворца. Представлял, как мы прорываемся мимо охраны, разбиваем ворота капотом. Веселая фантазия, приятный способ скоротать время поездки из аэропорта, но нет. Не надо торопить события.

  Когда мы приехали в Фрогмор, я снова позвонил бабушке. Я представлял, как телефон звонит на ее столе. Я буквально слышал этот звонок: «Дзенннь», словно звонок красного телефона в палатке повышенной боевой готовности.

  - Войска в соприкосновении с противником!

  Потом я услышал ее голос.

  - Алло.

  - Привет, бабушка, это Гарри. Должно быть, я неправильно тебя понял на днях, когда ты сказала, что на сегодня у тебя ничего не запланировано.

  - Появилось кое-что, о чем я не знала.

  Голос у нее был странный.

  - Бабушка, можно я заскочу к тебе завтра?

  - Хм. Ну. Я занята всю неделю.

  И добавила, что, во всяком случае, так ей сказал Пчела...

  - Бабушка, он там рядом с тобой в комнате?

Бабушка ничего не ответила.

  74.

  Сара сообщила нам, что «The Sun» собирается опубликовать статью, в которой говорится, что герцог и герцогиня Сассекские отказываются от своих королевских обязанностей, чтобы проводить больше времени в Канаде. Нам сказали, что главный автор статьи - маленький грустный человечек, редактор рубрики «Шоу-бизнес» этой газеты.

  Почему - он? Почему из всех людей именно парень, занимающийся шоу-бизнесом?

  Потому что потом он переквалифицировался в кого-то вроде квазикоролевского корреспондента, в основном - благодаря силе своих тайных связей с очень близким другом секретаря Уилла по связям с общественностью, который скармливал журналисту банальные (и в основном - фейковые) сплетни.

  Он определенно получил неверную информацию, точно так же, как во время предыдущего своего большого «эксклюзива» - Диадемагейта. И он столь же уверенно как можно быстрее скормил эту историю газете, потому что, похоже, работал по согласованию с Дворцом, а придворные были полны решимости опередить нас и раскрутить эту историю. Мы этого не хотели. Мы не хотели. чтобы кто-то еще сообщил нашу новость и начал ее раскручивать.

  Нам нужно сделать срочное заявление.

  Я снова позвонил бабушке, рассказал ей о «The Sun», сказал, что нам нужно поторопиться с заявлением. Она поняла. Разрешила сделать заявление, «пока спекуляции на этой теме не достигли широких масштибов».

  Я не рассказал бабушке, о чем именно будет речь в нашем заявлении. Она не спросила. Но я и сам пока не знал. Сообщил ей суть и некоторые основные подробности, изложенные мной в докладной записке, которую от меня требовал папа и которую она видела.

  Формулировку нужно уточнить. Заявление должно быть вежливо спокойным. Мы не хотим никого обвинять, не хотим добавлять масло в огонь. Наше заявление не должно стать темой для новых спекуляций.

  Написать такое заявление - огромная проблема.

  Вскоре мы поняли, что это невозможно: мы не успеем написать свое заявление первыми.

  Мы открыли бутылку вина. Маленький человечек повторял: «Продолжаем, продолжаем».

  Он