Знакомая двуколка остановилась, едва миновала линию костров.Соломон набросил вожжи на крюк рядом с сиденьем. Рус с удивлением и сочувствиемсмотрел на изможденное лицо старого учителя племени иудеев. Он шатается отусталости даже на козлах, под глазами висят темные мешки. Лицо посерело, словновсе дни сидел в сыром подвале без сна, а дышал их вонючими ароматными смолами.

Рус сказал с неодобрением:

– Я вижу, ты не спал ночь… Что-то стряслось?

Соломон с усилием поднял набрякшие веки, похожие начерепашьи панцири.

– Прости, я не смогу покинуть коляску. Ноги не держат. Но уменя для тебя, доблестный и удивительный князь, есть одна странная новость.

Рус насторожился:

– Говори.

– Только сядь, а то упадешь.

Рус огляделся с недоумением:

– Некуда.

Соломон слабо усмехнулся, и Рус понял, что старый иудей такшутит.

– Я не могу понять, – сказал Соломон тихо, –как просто ты решил ради одной женщины… рискнуть всем народом! Ну ладно, такиеслучаи, говорят, бывали в древности. Но как на такое решился твой народ? Противтебя никто не выступил, не обвинил, не потребовал… чтобы ты думал о племени, ане о женщине?

Рус развел руками. Соломон невольно повернул голову вправо,потом влево. Показалось, что огромный скиф обхватит весь белый свет, а затемсожмет в могучих объятиях, и мир вскрикнет, запросит пощады.

– Думал, – сказал Рус могуче. – Как раз о племенидумал! Разве не для красоты и удали живем? На смену Баюну сейчас встали сразутрое, поют о славе и чести один другого краше. Племени певцов нет переводу, каквраки и то, что в сражениях погибают лучшие. Когда погибает герой, то мирныйселянин, что всю жизнь копался в навозе, берет его меч и выказывает чудесаотваги и мужества, которых иначе никогда бы не явил изумленному миру. Что мыполучим, оставшись? Всего лишь земли, которых много. Ты скажешь, что такпоступило бы любое племя…

Соломон осторожно кивнул:

– Да, любое.

– А мы – не любое! Ты слышал наши песни?

Соломон зябко передернул плечами:

– Слышал.

– Эх, иудей… Слышал, да не понял. Мы о чести поем, окрасоте, о доблести. Ты спроси любого, мы горды тем, что сумели отказаться оттеплого насеста, что снова вскочим в седла и отправимся встречь солнцу, где всеневедомое, где великаны, двухголовые люди, Змеи Горынычи…

Грудь его раздалась, он чувствовал, что стал выше ростом,сейчас он больше, чем просто человек, звездная мощь богов наполняетнечеловеческой мощью. Старик горбился, зябко прятал дряблые кисти рук в широкиерукава. Рус говорил горячо, голос звенел как боевой рог, но Соломон вдругперебил:

– Не придется.

Рус запнулся, голос из раскаленного стал жестким и холодным,как металл на морозе:

– Что?

Соломон сказал зябким голосом:

– Дело в том, что… мы тоже не любое. Только по-другому. Намвас не понять… Прости, я так и не понял твоих идеалов красоты и доблести. Какты, боюсь, не поймешь наших. Нам остается только поверить друг другу на слово.А другого не остается! Ты вот стоишь передо мной, живой и реальный, а ясижу в коляске перед твоими глазами. Я могу только сказать, что партиякнижников победила. Мы все-таки остаемся народом Книги.

– Партия книжников? – переспросил Рус подозрительно.Что-то о них говорила Ис, и сердце мучительно сжалось от сладкой боли лишь приодном воспоминании о его удивительной жене. – А ты кто?

Соломон усмехнулся:

– Книжник.

– А-а-а, – протянул Рус, он не понял старого учителя,но судя по тому, что он жив и в той же коляске, они перебили другую партию итеперь празднуют победу. – Я рад за тебя. Но я не понял тебя…

– Да чему радоваться? Победа книжников может обернутьсягибелью всего народа.

Рус смотрел удивленно:

– Ты меня все чаще радуешь, чем огорчаешь. Расскажи!

– Я за тем и приехал, хотя уже полумертв от усталости.Увы, никто не решался… да я сам понял, что такое лучше объяснить самому. Мы тридня… нет, трое суток заседали в Совете. Спорили, решали, убеждали друг друга.И в конце концов большинством… опять в один голос!.. пришли к решению…

Он перевел дыхание, глаза его погасли. Лицо стало совсемстарым и измученным. Рус спросил с растущим беспокойством:

– Что решили? Опять вести с нами войну?

Соломон покачал головой. Было видно, что даже это простоедвижение требует от него больших усилий.

– Нет, князь. Совет решил… оставить эту землю вам. Уходиммы.

Земля качнулась под ногами. Рус невольно ухватился за крайдвуколки:

– Что… что случилось?

– Мы зашли в тупик… Мы едва-едва не одолели ваших в бою, аэто для нас – позор.

Рус подпрыгнул, смотрел дико. Соломон вяло усмехнулся:

– Что, не вы единственный удивительный народ?

– Боги небесные, – пробормотал Рус, не веря ушамсвоим, – и боги земные! Я все еще не понимаю тебя.

– Мы уходим, – повторил Соломон. – Отдавайте, какговорится, лучшие телеги назад. Как и наш скот. Уедем мы. А вы – останетесьпо праву победивших… в бою.

Маленькая заминка не ускользнула от Руса. Старик хотелсказать, что они побеждены только в бою, и теперь Рус смутно чувствовал, чтоиудеи в самом деле одержали какую-то непонятную ему победу. То ли над ними,скифами, то ли над собой, но явно сейчас именно они, иудеи, распрямляют спины,это их глаза зажигаются гордостью, это они чувствуют свое превосходство надмогучими и надменными варварами!

– Погоди, – сказал он почти враждебно. –Я должен понять. Если это какая-то вражеская хитрость, уловка…

Соломон грустно улыбнулся. В его выцветших глазах Русувидел сожаление, скифу никогда не понять его народ, но все равно ответилвежливо, то ли из страха перед свирепыми варварами, то ли еще почему:

– К счастью, мы храним записи о деяниях наших предков…Некогда мы обладали непомерной мощью… Само название нашей страны Израильозначает – боровшийся с богом. Но мы видели, как гибли одно за другимвеликие царства, основой которых был меч. Да-да, у вас тоже есть поговорка:сила – уму могила, но у нас в конце концов поняли ее смысл. И когдагосподь рассеял нас, то уцелели только те, кто выполнял его заветы: копилмудрость, а не силу.

Рус тряхнул головой, взмолился:

– Голова идет кругом! Ничего не понимаю. Ты мне скажиглавное: почему все-таки решили уйти?

– Потому, что снова мы сбились на более легкий путь. Нет, несбились, но начинаем сбиваться. Я тогда у дерева не сказал тебе, что инедавно была попытка снова поставить золотого тельца… То есть вернуться кдревним языческим обрядам. К счастью, справились. Но с вашим приходомначали спешно и бездумно умножать силу мышц и мечей. Сегодня наше племясильнее, чем было вчера, а вчера было сильнее, чем неделю назад. Увы, сильнеевсего лишь мечами!