Съезд в Луцке длился семь недель и потребовал огромных расходов. Каждый день выпивалось сто бочек медовухи, помимо муската, мальвазии и вин различных других сортов. Ежедневно съедалось сто коровьих туш, столько же овец и диких кабанов, девять диких быков и четырнадцать лосей, помимо других видов дичи, известных в этих краях.

Противодействие только разозлило Витовта, и он решил добиться своего, убрав все препоны. Он начал переманивать сторонников Польши, но не мог повлиять на Олесницкого или как-то склонить его на свою сторону. Папа римский Мартин V, вставший на сторону поляков, не соглашался на коронацию и посоветовал им отказаться от этого плана. Ягайло предложил отречься от трона в пользу Витовта, но тот отказался попасть в эту ловушку. Олесницкий не желал слушать уверений в том, что королевское достоинство Витовта не повлияет на желаемое объединение стран. Главную поддержку Витовту оказал Сигизмунд, которому больше всего хотелось ослабить Польшу. Его также поддерживали северорусские бояре, которые энергично противостояли союзу с Польшей. Существование этой православной партии – раскольнической в понимании католиков – вынудило папу твердо встать на сторону Польши.

В сентябре 1430 г. съезд состоялся в Вильне. Он был почти такой же, как в Луцке, приблизительно с таким же количеством прибывших и такой же великолепный. Присутствовали Ягайло, Олесницкий и польские магнаты. Те поляки, которые перешли на сторону Витовта, не противодействовали ему, но Олесницкий был несгибаем, как всегда. Тем не менее были сделаны все приготовления к коронации. Собрание ожидало лишь прибытия посольства от Сигизмунда, которое везло корону и регалии. Но оно не приехало. Сигизмунд прислал в Вильну своего доверенного человека с письмами относительно церемонии коронации. Этот человек был схвачен по дороге в Вильну поляками, которые отняли у него все бумаги и разрубили корону пополам. Они везде поставили вооруженную стражу и остановили посольство Сигизмунда. Не имея возможности ехать дальше, посольство остановилось в Бранденбурге и стало ждать указаний. После долгого ожидания собравшиеся в Вильне постепенно разъехались.

Жестокое разочарование подорвало здоровье Витовта. Между лопаток у него возник карбункул. Отправившись из Вильны в Троки (современный Тракай. – Пер.), он по дороге ослаб и выпал из седла на землю. Он умер две недели спустя 27 октября 1430 г. на восемьдесят первом году жизни.

После Гедимина и Ольгерда Витовт был третьим и последним из тех князей, которые объединяли Литву и Западную Русь. И как бы Витовт ни старался достичь поставленной цели, результаты его трудов отходили Польше. Действуя против объединения с этой страной и строя государство в противовес ей, он на самом деле подготавливал это объединение, так как Польское королевство было единственной державой, которой служила его деятельность. Основав государство к востоку от Польши, Витовт лишил владений русских князей к западу от Москвы, тем самым расчистив огромную площадь для Польского содружества. У него не было достаточно власти, чтобы построить новую, независимую политическую структуру. Он заключал договоры с Польшей, планируя нарушить их, как нарушал договоры, заключенные с немцами. Но Витовт ушел в мир иной, не создав своего королевства, и заключенные им договоры остались четко написанными на бумаге. Поляки придерживались этих документов и демонстрировали их в качестве бумаг, подтверждающих их право на владение, а также в качестве Великой хартии вольностей их содружества.

Одно наследство, однако, досталось им на погибель: низложенные и обедневшие князья Западной Руси и бояре образовали чуть позже группу влиятельных людей, которая взяла в свои руки политическую власть в содружестве и превратила королевскую власть в игрушку. А так как в содружестве не было централизованной власти, то оно развалилось на части. Борьба, которая на протяжении веков бушевала среди русских князей, повторилась в Польше в гораздо большем масштабе и с более разрушительной силой.

А теперь мы должны вернуться к событиям, которые происходили на Руси в течение последних шести лет жизни Витовта. И хотя монгольское иго еще давило на Русь и освобождение от него все еще было в будущем, его бремя было не таким, как раньше, уже в годы правления Дмитрия. В общем, люди начали смотреть на монголов как на соседей, которых они могли умиротворить подарками и лестью и к которым притерпелись. Монголы уже не были хозяевами в былом смысле этого слова. Их власть уже достигла пика и шла на убыль. В различных частях Орды шли бесконечные войны и волнения, а московский князь мог оказывать поддержку одной ее части в борьбе с другими и таким образом со временем перетянуть ее на свою сторону.

В 1424 г. великий князь Василий захворал и болел полгода, пока к нему не пришла смерть. До болезни он направлял основные усилия на обеспечение наследства своему старшему сыну – тоже Василию. Он принимал все меры предосторожности и испытывал такое доверие к Витовту – своему тестю, что сделал его главным опекуном молодого Василия. Тогда Витовт дал клятву проследить, чтобы его внук унаследовал трон своего отца. Разумеется, братья великого князя знали об этой клятве. Но Василий не думал, что против его сына будут предприняты какие-то шаги его дядьями. Во время болезни он обратился к своим братьям – Андрею и Юрию и умолял их не противиться его завещанию, согласно которому его сын становился великим князем. Поручая Василия Витовту – одному из самых могущественных монархов Европы, он, вероятно, хотел таким образом пригрозить своим братьям. Василий был единственным сыном великого князя; другие родившиеся у него сыновья умирали рано, так что условия были благоприятные для наследования трона отца старшим сыном. Но у самого великого князя имелись братья: Юрий, Андрей, Петр и Константин. Самый старший из них не желал признавать своего племянника старше себя. Поэтому в своем завещании Василий передал опеку над своим наследником Витовту и своим братьям Андрею, Петру и Константину, исключая Юрия.

Василию было всего десять лет, когда умер его отец. Митрополит пригласил Юрия, жившего тогда в Звенигороде, присутствовать на церемонии введения в должность его племянника. Но Юрий поспешил в свои собственные владения за Волгой готовиться к военным действиям. Мать Василия, его дядья и некоторые бояре послали митрополита к Юрию, чтобы урегулировать все мирным путем. Юрий не желал слушать, и, разгневанный его отказом, митрополит покинул Галич, не благословив этот город. В Галиче тут же началась чума, как сообщает нам летописец. Князь поспешил за прелатом и с трудом вернул его, чтобы тот дал свое благословение. После этого Юрий отправил двух послов в Москву с таким сообщением: «Я не буду стремиться к власти в княжестве силой. Пусть хан скажет, кому оно достанется».

Но никто не поехал в Сарай, и некоторое время на Руси царило спокойствие. Уступчивость Юрия была вызвана не столько митрополитом, сколько страхом перед Витовтом, который заявил, что никому не позволит обижать своего внука. Тем временем чума распространялась по Руси, неся опустошение Москве, Твери и Новгороду. «Внезапно и без предупреждения жертва ощущала острую боль в груди или между лопаток, как удар кинжалом; изо рта начинала течь кровь, за сильным жаром следовал такой же сильный озноб, внутренности будто пожирал огонь, в подмышках, на шее или бедрах появлялись опухоли. Смерть была неизбежной и быстрой, но ужасной». Это бедствие продолжалось более двух лет и принесло смерть многим членам правящего дома, среди которых были четыре сына Владимира Храброго, Андрей и Петр – двое дядьев Василия.