Вадим с трудом, рискуя переломать ноги, пробрался через нагромождения дерева, металла и камня. Суетились люди. Кажется, кого-то привалило. Несколько человек, используя Силу, пытались погасить выброс энергии, вызванный неконтролируемой вспышкой перехода. Весь измазанный тиной Велес склонился над кем-то. Когда Вадим оказался рядом, Старик поднял глаза… Боль и печаль, казалось, состарили его. Вадим перевел взгляд на тело, распростертое среди обломков и грязи…

Светлые волосы были почти полностью покрыты тиной и свисали сосульками на лицо подростка. Кровавые пузыри лопались на губах при каждом выдохе-хрипе. Руки Велеса лежали на груди Даньки. Острый уродливый кусок металла подрагивал в такт биению сердца. Кровь толчками вытекала из страшной раны, смешивалась с сизой грязью и струйками стекала на пол.

Вадим опустился на колени рядом с братом. Велес молчал, но и без его вердикта было понятно: рана смертельна. Душа застыла, не давая горю прорасти внутри.

– Даня! – тихо позвал Вадим.

Блуждающий взгляд Даньки на миг сфокусировался на встревоженном лице брата.

– Даня… Ты только не отключайся!

Вадим схватил брата, сжал его в объятиях. Велес хотел предостеречь его, каждое движение могло стать фатальным, но передумал. Как врач он знал, что мальчик обречен.

Даня что-то попытался произнести, но… Окровавленные губы чуть шевельнулись, не издав ни звука. Мальчик закрыл глаза. Рука, которую Вадим сжимал, обмякла.

– НЕТ! Не смей! Слышишь?! Не смей!..

Глаза Вадима вспыхнули. Его тело и тело Даньки окутало яркое пламя. Вадим обхватил кусок металла, убивающий его брата, рванул изо всех сил…

Велес отшатнулся, прикрыл глаза рукой. Сила, высвобожденная Вадимом, обжигала. Свет давил, кромсал, испепелял. На несколько секунд он поглотил все вокруг, вобрал в себя, перекроил…

Только через некоторое время в опаляющем потоке проступили силуэты…

Все, кто стал свидетелем ПРЕОБРАЖЕНИЯ, медленно приходили в себя: постепенно возвращалось зрение, оглушенный организм восстанавливал чувствительность. Но едва они получили возможность видеть…

Огромные крылья все еще источали потоки нестерпимо яркого света. Золотисто-зеленое пламя тягучими каплями стекало с них. Светлые пряди волос медленно двигались согласно потокам энергии. Само тело Вадима уже не было материальным: сквозь яркое свечение проступали всполохи Силы. Могучей и всепоглощающей Силы… Крепкие руки, уже и не руки, а энергия, собранная сильной ВОЛЕЙ в единую, узнаваемую форму, прижимали истерзанное тело Дани.

Для Вадима сейчас не существовало ничего, кроме брата. Даня не мог умереть! Пока жив Вадим, с ним просто не могло произойти ничего подобного. «Живи, Даня!» Он прижал руку к груди брата. Вспыхнуло маленькое солнце, медленно проникло и растворилось в мертвенно бледном теле.

Свечение померкло. Вадим выпрямился. Один за другим присутствующие стали опускаться на колени, склоняя головы в почтительном поклоне. Только Велес рискнул приблизиться.

– Вадим…

Тот медленно повернулся. Мощные крылья поникли. С них все еще соскальзывали тонкие струйки жидкого пламени. Затейливый рисунок рун медленно терял четкость, «прятался» под кожу… Тело уже выглядело почти «человеческим», но…

Велес отшатнулся, когда взор Вадима обратился на него: бесконечно холодное пространство, полное мерцающих огоньков-солнц, спирали галактик, разлетающиеся фрагменты взорвавшейся звезды… Словно сама ВСЕЛЕННАЯ посмотрела глазами человека.

Данька шевельнулся, закашлялся. Велес склонился над ним, с тревогой вгляделся в бледное перепачканное лицо, ощупал грудь.

– Там… – с трудом выговорил Даня. – Денис… Ваня…

Ричи появился так же неожиданно, как исчез. – Явился… – разочарованно прокомментировал Сашка.

– Простите, вдруг возникла одна идея – решил проверить, – виновато улыбнулся Ричи.

– Не обращай внимания, – поторопился оградить парня от очередной Сашкиной тирады Валдис. – Ты можешь уходить и приходить, когда пожелаешь.

– Я должен был предупредить, но мысль пришла так неожиданно, а вы все так устали тогда, что я не рискнул беспокоить… Но сейчас о другом. Я наведался к дяде, чьим гостеприимством мы пользуемся. Когда-то в детстве услышал одну легенду, бытующую среди местных. Там говорилось о первозданном зле, но не эти сказки заинтересовало меня… По легенде, плененных жителей держали в глубокой пещере, «где сами стены источают зло».

– И какое нам дело до всяких сказок? – едва скрывая раздражение, выпалил Сашка.

– Эта пещера реально существует. Дядя подтвердил. Только пользуется она дурной славой, поэтому местные стараются любыми путями не подпустить «чужаков» к ней. Ни один проводник не поведет вас в ту сторону. Говорят, туда даже звери не ходят…

– А вот это уже интересно…

Эмиль развернул карту. Схема пестрела пометками, сделанными Хранителями. Ничем не примечательный участок в горах был несколько раз обведен рукой Вадима.

– Она вот здесь, – ткнул в центр отмеченного района Ричи.

– Кажется, мы нашли, что искали, – тихо проговорил Валдис.

* * *

Мелкие острые льдинки норовили попасть в глаза, обжигающий холод мешал дышать. Руки и ноги озябли настолько, что потеряли чувствительность. Пурга сильно осложнила их переход, но Хранители добрались до пещеры. Темная расселина возникла неожиданно. Эмиль покачнулся, когда рука вдруг нырнула в пустоту. Сашка едва успел ухватить его за рукав.

– Пришли! – прокричал он, не очень надеясь быть услышанным.

Тихо… Глаза долго привыкали к темноте, после ослепительного мельтешения снаружи все казалось подозрительно недвижимым. Ричи стянул шапку, тряхнул головой, сбивая снежинки.

– Я уж думал, что мы так и будем блуждать среди снега. Пока не замерзнем…

Он шагнул по направлению к узкому тоннелю, зияющему справа, но Сашка удержал его.

– Не торопись!

Коля тоже с подозрением вглядывался в заиндевевшие стены. Сашка протянул руку, ткнул в едва заметную трещину, развернулся, намечая рукой невидимый глазу луч, указал на нагромождение камней у стены напротив.

– Датчики движения, – уверенно заявил он.

– Тут камера слежения, только она, кажется, отключена, – отозвался из другого угла Коля.

– Неплохо для реликтовой пещеры, – хмыкнул Эмиль.

– Осматриваемся, выясняем, возможно ли проникнуть дальше, и связываемся с Хранилищем.

Никто не возражал. Валдис сам подал пример, вернувшись ко входу и принявшись изучать каждый выступ и вмятину.

– Берегись!

Твердь под ногами Сашки вдруг превратилась в удивительно гладкий лед. Нога скользнула в никуда. Он попытался зацепиться за шероховатую поверхность стены, но порода, как назло, крошилась, как мел.