– КаЭйд лишилась покрова. Она первая погибла. Деджен уже не был разъярен, когда лезвие вошло ему в грудь, – сообщил Тау.

– Не был разъярен, когда вошло лезвие, но… ты сражался с Разъяренным Ингоньямой, пока его Одаренная не лишилась покрова? Это ты пытаешься сказать?

Она подчеркнула слово «покров», будто отмечая, что Тау произнес его первым. Тау не сказал больше ничего, но он чувствовал на себе взгляд визиря, и от этого у него зачесалась спина.

Пока они спешили к стене, Келлан рассказал королеве и ее визирю все, что им было известно. Он рассказал о Джамилах и о том, что, по их мнению, произошло с Конклавом ксиддинов. Услышав такие вести, визирь словно состарилась на глазах. Королева Циора держалась более стойко, но и она не могла скрыть своей тревоги.

– Абаси и Тайя обрекли нас, – заявила визирь. – Они нас всех погубили.

– Мы скажем ксиддинам, что нас предали, – сказала королева Циора, когда они вышли в центральный двор крепости.

Тау не был уверен, что им стоило беспокоиться на этот счет. По всему двору шли разрозненные бои. Королевская Стража побеждала, и это должно было придать надежду. Но нет. Тяжелые бронзовые ворота сотрясались через каждые несколько дыханий.

– Это таран, – сказал Келлан.

– Нужно подняться. – Хадит указал на стену крепости.

Там шла схватка. Несколько Индлову взобрались с внешней стороны, и Королевская Стража, сражаясь бок о бок с сыном вождя, изо всех сил старалась отправить их туда, откуда те явились.

– Кана, – проговорила королева.

– Ей-богиня! – воскликнула визирь. – Если дикарь там убьется…

– Им нужно помочь, – заявил Келлан.

– Оставайся с королевой, – предложил ему Хадит, посмотрев на Тау и Удуака. Удуак крякнул, выражая согласие, и все трое взбежали по каменным ступенькам на вершину зубчатой стены. Раненый бок Тау приносил ему муки с каждым шагом.

На вершине Тау выглянул вниз. Там всюду были люди Одили. Крепость была окружена, и Индлову собирались вот-вот проникнуть внутрь. Целый их рой с помощью канатов с крюками взбирался по стенам, и еще две группы Индлову у ворот управляли тараном с бронзовым наконечником.

Позади воинов, управлявших тараном, несколько сотен Индлову стояли в ожидании, их оружие мерцало в отраженном свете факелов. Жаркая ночь пахла горячей смолой, кожей, потом и кровью.

Тау ринулся к стене и стал резать один из канатов, однако тот был толстым и натянулся от тяжести взбирающихся по нему. Перерезать его было непросто, и пришлось оставить попытку.

– Бросай это! – крикнул Хадит. – Иди к ксиддину.

Кана едва держался. Тау, терпя боль, проковылял ему на помощь, по пути разбив лицо одному из Индлову.

Удуак подоспел первым. Он встал лицом к лицу с полнокровным, и они колотили друг друга по щитам. Хадит вступил в бой и, низко пригнувшись, вонзил меч в пах соперника Удуака. Индлову упал, вскрикнув от боли.

Рядом с Хадитом погиб королевский стражник, и Кана, человек, которого они пытались защитить, заступил на его место.

– Назад! – приказал Хадит.

Кана покачал головой, его длинные косы развевались по плечам, будто сердитые змеи. В следующий момент на него замахнулся один из Индлову Одили. Тау находился недостаточно близко, а Кана стоял к нападающему лицом.

– Осторожно! – крикнул Тау, и Кана пригнулся, лишившись косы, но не головы. Кана ткнул в Индлову коротким копьем – тот выставил щит, но Тау вонзил клинок ему в горло.

Тау, Удуак, Хадит и Кана вчетвером вместе с несколькими королевскими стражниками удерживали свой участок стены, убивая тех Индлову, которым удавалось на нее взобраться. Удуак даже дошел до того, что обезоружил одного и сбросил со стены на другого взбирающегося, избавившись тем самым от них обоих. Перебив Вельмож, они обрубили и канаты, чтобы ими больше никто не воспользовался.

– Участок чист! – прокричал Хадит Келлану.

Спустя три дыхания они воссоединились. Королева стояла на внутренней стороне ближайшей к крепости стены. Ее стража внизу тоже победила в противостоянии.

Королева Циора взглянула на бойню, которая разворачивалась на камнях дворика. И застыла, будто статуя, с высоко поднятым подбородком. Казалось, она позировала для художника. Тау не понимал, что она делает. Но затем один из королевских стражников увидел ее и восторженно закричал. Остальные воины, находившиеся во дворе и на стенах, подняли головы. Все увидели свою королеву, ту самую, за которую сражались, и самые преданные ей издали приветственные крики. Циора властно подняла руку и помахала им, точно благословляя, и разрозненные крики стали громче.

Яу вбежал по ступенькам с Тембой.

– Братья!

– Яу, Темба, – сказал Хадит. – Рад видеть, что вы живы.

– Ненадолго, – проговорил Темба, глядя на Индлову за стенами.

Яу, завидев королеву, вздрогнул. Затем его голова дернулась вверх и вниз, будто плавучая коряга в Ревах, а потом упал на колени, потянув Тембу за собой.

– Ты можешь встать, – сказала Циора. Когда они поднялись, она обратилась к Келлану: – Кто сейчас возглавляет наших людей?

Келлан указал на группу воинов за воротами крепости.

– Моя королева, самый старший по званию офицер Королевской Стражи, вероятнее всего, находится там. Когда ворота сломаются, там будет самый тяжелый бой.

– А ты посвященный третьего цикла?

– Да, моя королева. Инколели Чешуя Осы. Я обучался на Ингоньяму, чтобы затем получить ваше королевское одобрение.

– Мы понимаем. Теперь ты Ингоньяма, Келлан Окар. У тебя есть королевское одобрение. Ты возглавишь людей на стенах.

Окар просиял от гордости.

– Я превознесу ваше имя, моя королева.

– Келлан Окар, Ингоньяма, мы можем защитить эту крепость? – спросила она. – Сможем мы ее удержать, если будем действовать разумно и окажемся удачливы?

У Окара вытянулось лицо. Он не хотел или не мог лгать своей королеве, поэтому ничего не сказал.

– Мы понимаем, – проговорила Циора, и на краткий миг Тау увидел в ней испуганную молодую женщину, на которую взвалили слишком большую ответственность. – Перед нами серьезный вызов, – сказала она. – Значит, мы приказываем преданным королеве действовать особенно разумно и быть удивительно удачливыми.

Хадит хихикнул, но, боясь оскорбить этим королеву, притворился, будто это был кашель. Королева Циора улыбнулась ему, озорно сверкнув глазами. Хадит перестал кашлять и тоже улыбнулся.

Тау не мог в это поверить. Всего несколько слов и улыбка – и эта юная королева очаровала Меньшего, который прожужжал Тау все уши разговорами об вельможьем угнетении.

– Измена? – спросил Кана по-эмпирийски с заметным акцентом.

– Да, – ответила королева Циора. – Нас предали высокопоставленные Вельможи.