Он посмотрел на свою рану. Демон вскрыл его от живота до паха. Тау махал мечами вокруг, чтобы не подпускать чудовищ ближе. Он попытался крикнуть Зури, но сил уже не было. Ноги немели, руки казались тяжелыми, как камни, дышалось с трудом. Конец был близок, из мглы уже явился новый демон.

Он был вдвое выше Тау и с головы до ног усеян шипами. У зверя не было глаз, голову венчали рога. И хотя он не мог видеть, он точно знал, где находился Тау. Зверь его выследил. Тау заставил себя поднять руки, его мечи сверкнули.

– В тебе течет кровь? – Он брызнул слюной, произнося дерзкие слова слабым голосом. – Может, узнаем?

Шатаясь, Тау направился к шипастому демону, навстречу своей смерти. Демон взревел. Тау проревел в ответ, и тогда вспышка осветила весь Исихого, на миг осветив его мглу и явив ужасы и чудищ страшнее самых жутких кошмаров Тау. Орды демонов тянулись вдаль без конца, а когда свет померк, рядом с Тау стояла Одаренная, скрытая самым плотным покровом, что он когда-либо видел.

– Тау Соларин, – проговорила его королева. – Ты так погибнешь.

– Циора? – пролепетал Тау, забыв о ее почетном титуле.

– Линия Омехия всегда обладала даром. – Она подняла руку и окутала его волной, напоминающей ослабление, только с обратным действием. Оно высосало из Тау все нутро и вытянуло его из Исихого.

– Зури! – закричал он.

– Мы попытаемся спасти твою подругу, – сказала королева Циора и увеличила силу заряда, вынув его из темного мира.

– Зури! – Тау почему-то лежал на земле. Но когда он сел, его пронзила боль. К нему поспешила Нья, чтобы удержать его на месте.

– Не шевелись. Ты ранен, – сказала она.

Тау провел дрожащей рукой по телу, но нащупать ран не смог.

– Он ходил в мир духов! Он был в ньюмба-я-мизиму, в Отражении, – сказал Кана.

– Он зачерпнул энергию, и его ранил демон, – сообщила Нья.

– Как выжил? – спросил Кана. – Шаман? Я думал, у вас только женщины имеют такую силу.

– У него нет дара. Он просто глупец, который подверг опасности нашу королеву.

Королева Циора стояла на коленях рядом с Тау. И хотя ее глаза были открыты, она ничего не видела: взгляд был устремлен в Исихого.

– Столько лжи, – проговорил Кана. – Вы сказали нам, что ваши королевы потеряли свою силу в Отражении.

У Тау не было времени. Он должен был защитить Зури. Он снова попытался встать, но упал без сил.

– Перестань! – воскликнула Нья. – Ты ранен демоном. Ты же брал энергию, разве нет? Вред, который демон нанес тебе в Исихого, перешел в этот мир.

Тау снова ощупал живот – ничего.

– Этот вред умственный. Его нельзя увидеть, но он может тебя убить.

– Помоги мне, – сказал Тау, протягивая руку к визирю.

Нья отшатнулась.

– Помоги ему, ведьма, – сказал Кана и, желая помочь Тау, ухватил его за запястья. Нья яростно сверкнула на них глазами, но помогла. Вместе они подняли стонущего Тау на ноги и подвели к краю стены.

За спиной у Тау Циора издала глубокий вздох. Нья оставила Тау, и он упал бы, не поддержи его Кана.

– Моя королева! – воскликнула визирь.

– Мы в порядке, – проговорила Циора. – Нам нужно предупредить всех, чтобы отошли от детеныша. Он больше не Увещеваем. Он теперь свободен.

Она была жива, Тау это видел. Она стояла на четвереньках во дворе, на изможденном лице отпечатались кровавые слезы, но все же Зури была жива.

Неподалеку от нее Келлан и те, кто остался от Чешуя Джавьеда, бежали поперек двора к Одили, стараясь держаться подальше от детеныша. Зверь выглядел растерянным: он втянул ноздрями воздух и двигал головой взад-вперед, словно искал пропажу.

Тау понял, что дракон все еще был сосредоточен на Исихого. Он искал Зури, но не мог ее найти. Ее душа целиком находилась в Умлабе.

Одили был растерян не меньше, чем детеныш. Он искал выход из той петли, которая затягивалась вокруг его изменнической шеи, но Келлан с Чешуем Джавьеда приближались, а он оставался в ловушке. Но Тау было все равно. Да чтоб его, подумал он, когда Зури с трудом встала, посмотрела на него и криво улыбнулась. Ему нужно было спуститься к ней.

Тау шагнул к ступенькам, подавил крик боли и привалился к зубцу саманной стены.

– Ты ранен, – заявил Кана в тот же момент, когда Одили принялся выкрикивать приказы своим людям.

– Что? – спросил Тау, не желая верить собственным ушам. – Что он сказал?

Люди Одили заколебались в нерешительности, но его приказы были их единственным шансом спастись, и они подчинились.

– Он… он велел им напасть на огненного демона, – понял Кана, когда Индлову Одили пошли на детеныша с мечами.

Реакция создания была мгновенной. Он покинул Исихого, вновь обретя чувства в этом мире, и дал отпор, разодрав насмерть одного из людей Одили когтями. Затем, вздыбившись, он изверг пламя в небо, а когда опустился обратно, люди Одили уже отступили. Они бежали к выбитым воротам, и сам Одили бежал далеко впереди них.

Келлан с Чешуем Джавьеда бросились его догонять. Ему было не уйти: они находились ближе к воротам. Дракон взревел и, увидев множество бегущих, полыхнул огнем.

Келлан бежал впереди. Он предвидел, что сейчас случится, криком предупредил Чешуй и метнулся в сторону. Удуак бежал рядом с Хадитом и Тембой, все трое были сосредоточены на Одили и не видели извивающихся струй пламени, которые устремились к ним. Зато видел Джабари, который бежал позади них и был выше ростом. Он повалив их всех на землю.

Остальным бойцам Чешуя не повезло. Выпущенная детенышем струя взрывом обрушилась сразу на дюжину братьев Тау по оружию, убив их мгновенно. Тау увидел, как объятого пламенем Мшинди разорвало на части, а другой, охваченный огнем только наполовину, с криками заметался вокруг. Тау понадобилось целое дыхание, чтобы осознать: этим обожженным был Джабари. Он упал на Удуака, Хадита и Тембу сверху, и драконий огонь задел его по касательной.

Детеныш взревел, готовя вторую струю пламени, чтобы добить выживших. Зури закричала, чтобы отвлечь его внимание на себя. Детеныш мотнул головой в ее сторону, и она подняла руки, так что рукава ее черной мантии Одаренной спали до локтей. Зури вернулась в Исихого, зачерпнула энергию, и детеныш застыл, словно удерживаемый нитями кукловода. Второй струи не последовало.

– Слишком рано, – прошептал Тау, и так и оказалось.

В Умлабе Зури закричала, когда демоны в Исихого стали ее раздирать, отвлекая внимание и обрывая невидимые нити, которые удерживали детеныша в плену. Дракон высвободился, нашел свою мучительницу и больше не колебался. Он полыхнул огнем в Зури, и она даже не успела вздрогнуть. В одно дыхание она была жива, стояла, вытянув руки, ее мантия развевалась перед надвигающимся жаром, кожа сияла, отражая свет, глаза сверкали, она была безмерно красива. А в следующее – драконье пламя настигло ее, стерев с лица земли.