– Как ваш визирь, я прошу вас пересмотреть свое решение.

Циора не желала ее слушать. Она уже приняла решение.

– Тогда позвольте мне отправить с вами стражу, – сказала Нья. – Мы не знаем, какой будет реакция этого человека. Он неустойчив и опасен.

Циора не хотела этого признавать, но на самом деле боялась оказаться с ним, Мирянином из Керема, в одной комнате. И не могла позволить себе это показать. Если она и могла добиться своего, то только если они оба будут доверять друг другу.

– Ты же видела его в бою, Нья. Неужели ты знаешь стражей, которых он не смог бы убить?

Нья выглядела беспомощно и казалась сконфуженной. В юности Циора любила так поступать с женщиной, но с тех пор, как Циора стала королевой, сконфуженный вид визиря часто означал, что Циора собиралась сделать редкостную глупость.

Не желая ждать и переживать, Циора потянулась к кожаному свертку, который держала в руках визирь.

– Подожди нас здесь, – сказала она, принимая сверток и открывая дверь в комнату Тау Соларина в Крепости Стражи.

Он стоял рядом с кроватью. Голова и лицо заросли щетиной. Он был в просторной тунике, не скрывающей огромных мышц, в пепельно-серых штанах и босиком. Он смотрел в окно на рабочих, которые восстанавливали крепость. Ворота были подняты, но больше всего времени требовалось, чтобы восстановить ущерб, который был нанесен двору.

Циора положила сверток на кровать – тот был легче, чем она ожидала. Ей было странно видеть этого мужчину без мечей. В ночь, когда ее пытался убить Одили, клинки Мирянина казались продолжением его тела.

– Тау Соларин, нам нужна твоя помощь, – проговорила она ему в спину.

Странный Меньший не ответил. Циора подошла ближе. Она увидела, что было за окном. Она поняла, на что он смотрел. На то место во дворе, где дракон убил Одаренную, которая была ему дорога.

– Тау Соларин, – сказала Циора, поднимая руку над его плечом, а затем, осмелев, кладя ее ему на плечо. Он никак не отреагировал. – Абаси Одили в Пальме. Город теперь в его власти, и большинство Придворных Вельмож поклялись в верности нашей младшей сестре. Как утверждается, наша дорогая сестра по собственной воле увидела праведную природу поступков Одили. Она объявила его своим чемпионом, а себя – истинной королевой Избранных. Королевой Эси. Звучит довольно невинно, как думаешь?

Он не отвечал.

– Мы пришли с предложением.

– Как вы это сделали?

Она вздрогнула от металла в его голосе.

– Как вы вытащили меня из Исихого?

Циора задумалась над вопросом, не зная, что ему сказать.

– В нас течет королевская кровь. Королевская кровь ближе всех к Богине. У нас самые сильные дары, сильнее всех остальных. Когда мы увидели, что ты в опасности, мы применили нечто подобное ослаблению. Королева Тайфа, хотя она не была первой, кто применил этот особый дар, назвала его «вытеснением». С его помощью мы умеем насильно перемещать из Исихого кого угодно, даже того, кто использует энергию.

– Значит, вы могли ее спасти, – прорычал он, испугав ее, пусть она и не желала этого признавать. – Вы могли вытащить ее, она могла уйти. Ей не нужно было там оказываться. Ей не нужно было пытаться…

– Мы не могли, – ответила Циора. – Драконью хватку нельзя расцепить. Если бы мы применили вытеснение на Одаренной Зури, это не помогло бы. Нам нужно было ждать, пока детеныш сам ее не выпустит.

– Тогда вы должны были позволить мне ее спасти!

– Ты бы не смог этого сделать и погиб.

Он повернулся к ней – темные глаза и покрытое шрамами лицо испугали ее своей выразительностью. Циоре захотелось отступить назад. Но она встретила его взгляд.

– Нам нужна твоя помощь, Тау Соларин.

– Я не могу вам помочь.

Он сказал это не потому, что винил ее в смерти Одаренной. Посвященная сама принесла себя в жертву, и никто из них не мог предотвратить этого. Циора почувствовала его жалость к самому себе. Он весь отдался своему горю и плыл по его течению. Но она решила поставить его на якорь.

– Тау Соларин, королевство расколото надвое, и менее чем через лунный цикл вождь вернется, чтобы истребить наш народ. Вельможи, ведомые нашими Придворными, избрали наихудшее время, чтобы расколоть Избранных. Этого нельзя допустить. Богиня сделала нас единым народом, и теперь, чтобы выжить, нам нужно действовать в единстве. Чтобы достичь этого, чтобы воссоединить Вельмож и Меньших, нам нужен такой человек, как ты. Нам нужен мужчина, который сражался с Индлову, с Ингоньямой, ксиддинами, демонами и драконами, чтобы стать нашим чемпионом. Нам нужен герой, который поможет восстановить то, что было разрушено.

– Я не герой.

– Для Меньших – герой. Ты герой для тех людей, которые еще сражаются за нас.

– Я не герой.

– Тогда стань оружием. – Голос Циоры теперь звучал более жестко.

Это его удивило. Она видела это по его грубому лицу.

– Первым заданием нашего чемпиона будет месть. Наш чемпион поведет своих ближайших людей и армию, которая осталась нам предана, к стенам Пальма. Он подавит восстание и вызволит нашу сестру. Он исправит то зло, которое предатель причинил нашему народу и ксиддинам. Наш чемпион убьет Абаси Одили, во имя королевы, во имя нас.

Она дала ему всего одно дыхание, чтобы все это впитать, и, не в силах скрывать, что это значило для королевства и для нее самой, задала тот вопрос, ради которого пришла:

– Тау Соларин, ты станешь нашим чемпионом?

И, чтобы не оставить ему шанса возразить, подошла к кровати и взяла продолговатый кожаный сверток и передала его Тау. Без всякого любопытства он открыл его и увидел мечи Стражи, которые она для него изготовила. Она услышала его вдох, когда он увидел оружие, и, не в силах сдержаться, протянул обе руки и провел ими по лезвию из драконьей чешуи.

Его пальцы остановились у рукояток – они были взяты от мечей его отца и деда. Странный и свирепый Меньший принял идеально сбалансированные, невероятно острые клинки с благоговением. Покрутил их в руке так, что у Циоры в голове мелькнула мысль: он может ее убить прежде, чем она успеет вскрикнуть.

Не опуская мечей, он подошел ближе – настолько, что она почувствовала исходящее от его тела тепло. Когда его глаза впились в ее, Циора заметила, что они одного роста. Она облизнула пересохшие губы. И ей хотелось узнать, почему она не может оторвать от него глаз, почему ее околдовывает горящий в них огонь.

– Я убью Абаси Одили, – сказал он ей.

То, как он это произнес, ее испугало, но она не дрогнула.

– Мы будем считать, что это означает «да», чемпион Тау Соларин.

Пути назад не было. Дракон призван, и кто-то должен умереть.