– Куда теперь? – спросил Джабари, поворачиваясь кругом.

Они очутились в восьмиугольной комнате; в каждом углу была дверь, окрашенная своим цветом.

– Золотая, – заметил Тау.

Золотая дверь вела в другой коридор, который выходил в небольшой дворик с откидными креслами, столами, растениями и цветами. Это был оазис, убежище от города, жары и всего мира.

Тау услышал, как кто-то рубит древесину. А затем голоса, но внимание его привлек пол прямо перед ним. На нем был изображен полуостров. Художник воссоздал всю их долину. На карте было все – от океана Ревы до Обшлага. Были крупнейшие города полуострова, и в каждом из них были изображены самые важные его строения. Тау увидел Кигамбе, Джирзу, Пальм и Цитадель-город.

– Тау, – прошипел Джабари.

Тау понимал, почему смотрит на карту. Понимал, почему оттягивает момент, когда заметил их.

– Тау, что ты делаешь?

Тау поднял глаза и увидел Одили, Деджена, КаЭйд и двух полнокровных Индлову.

– Они прорубают дверь, – сказал Джабари. – Королева, должно быть, внутри.

– Да, – согласился Тау, выступая вперед.

– Их там четверо и еще КаЭйд. Тау…

Тау больше не слушал. Он приближался к своей жертве, будто иньока, скользящий в высокой траве. Он не покажется, пока не придет время удара, время убивать. Они даже не узнают, что он рядом, пока не станет слишком поздно.

– Абаси Одили! – крикнул Тау с расстояния в двадцать шагов. Они повернулись к нему. – Ты убил моего отца и разрушил мою жизнь. Я здесь, чтобы выровнять чаши весов.

Абаси Одили выглядел озадаченным. Затем, немного придя в себя, ответил:

– Мирянин, я убил много отцов и разрушил много жизней. Тебе следует быть конкретнее.

И махнув рукой, Одили направил на Тау одного из полнокровных. Деджен с безразличием отвернулся и, вместе с другим полнокровным, продолжил рубить дверь.

Когда Индлову приблизился, Джабари встал рядом с Тау. Индлову поднял меч.

– Я Абиодан Оньякачи из…

Тау сделал выпад, Абиодан дернул мечом, чтобы выставить блок, но Тау резко опустился и рассек ему икру своим лезвием. Индлову завалился, и пока он падал, Тау вонзил меч сильной руки ему в череп. Индлову замертво рухнул на выложенный плиткой пол. Тау выдернул клинок и двинулся дальше. Джабари больше не было с ним рядом – он во все глаза смотрел на мертвого Вельможу.

– Абаси Одили! – позвал Тау.

– Довольно! – воскликнула КаЭйд. – Абаси, пусть их убьют, и покончим уже с Циорой.

Деджен среагировал первым. Он пнул толстую расщепленную дверь так, что та чуть не провалилась, и направил меч на Тау.

– Тау… – проговорил Джабари.

– Как тебя зовут, Вельможа? – Одили спросил у Джабари, вынимая оружие из ножен. – И что ты делаешь с этим Мирянином? Ты предаешь своих? – Одили отступил на шаг от Деджена, призывая последнего Индлову к себе и выставляя чудовищного Ингоньяму между ними и Тау.

КаЭйд подняла руки, и ее зрачки сузились до маленьких щелочек.

– Тау… – проговорил Джабари.

Тау был готов. Он был готов преодолеть ее ослабление, уничтожить Деджена, убить ее, потом Индлову и оставить Одили напоследок. Он сорвет плоть с его костей, выдавит глаза, отрежет язык и вставит острие своего клинка в щель его члена.

Но КаЭйд Оро не попыталась ослабить Тау. Вероятно, что-то подсказало ей, что она не достигнет желаемого эффекта. Возможно, ей хотелось продлить их страдания, увидеть на их лицах осознание своей обреченности. Тау не знал, что ею двигало, и удивился, когда Оро применила свой дар, чтобы разъярить Деджена, превратив одного из самых грозных воинов омехи в поистине смертоносную силу.

Деджен издал рев, его мышцы искривились, растянулись и сложились, уплотнившись и умножившись. Его свободные доспехи из черной кожи с пластинами натянулись, обнажив красные участки, которые оставались скрытыми, когда Ингоньяма не был разъярен. Деджен вообще не был привлекателен на вид, а когда КаЭйд обратила на него свой дар, стал вовсе уродливым, зловещего вида великаном.

Всего два дыхания – и Деджен стоял перед всеми чудовищем. Он выдохнул воздух из ноздрей, широких, как ладони Тау, поднял щит, стоявший рядом с деревянной дверью, и трижды ударил его ребром о дверь. Скорость, с какой двигался Ингоньяма, застала Тау врасплох. Когда Тау понял, что Деджен бьет по двери, та рухнула, воспламенившись под его сверхъестественно мощным натиском. Из комнаты донесся женский крик.

Деджен снова фыркнул и повернулся к Тау, который застыл как вкопанный с того мгновения, как началось превращение Великого Вельможи.

– Иногда чаши весов бывают слишком разными, и их нельзя уравновесить, серый, – произнес Одили, переступая через разрушенную дверь и входя в комнату, где пряталась королева.

Тау отвлекся на слова Одили – и эта ошибка едва не стоила ему жизни. Деджен бросился вперед, рисуя мечом дугу. Джабари закричал, а Тау больше почувствовал, чем увидел атаку. Он отклонился в сторону, услышал, как рядом просвистела бронза Ингоньямы, и ощутил запах промасленного металла, когда лезвие рассекло воздух всего в пяди от того, чтобы отсечь ему лицо от черепа.

Тау рухнул на землю, перекатился и снова встал на ноги.

– Королева… – только и успел он сказать Джабари, прежде чем меч Деджена снова пригрозил его убить.

Тау увернулся от этого удара и от следующих двух. Метнул взгляд в сторону Джабари. Тот, высоко подняв меч, пробирался по обломкам двери в комнату, что была за ней.

Тау полностью переключился на Разъяренного Ингоньяму.

– Помнишь испытание Индлову на Юге? – спросил Тау. – Помнишь мужчину, которого ты там убил?

Деджен, крякнув, замахнулся на Тау. Тот отступил и использовал в бою местность: схватил маленький столик, на котором стоял пустой горшок из-под раббы, и метнул его в Деджена – тот отбил его на лету.

– Помнишь мужчину, которого ты там убил? Должен помнить, ведь именно поэтому сегодняшняя ночь – последняя в твоей жизни.

Деджен, топоча по плиточному полу, бросился вперед и замахнулся мечом. Тау уклонился, но он не ожидал, что Ингоньяма применит щит. Деджен поднял его горизонтально и нанес Тау яростный удар наотмашь. Тау не сумел увернуться и не выставил блок мечом слабой руки. Приняв удар, он почувствовал, как тот отдается по всему его телу, и понял, что его поднимают в воздух и бросают через весь двор, а при падении стукнулся плечом.

Не теряя времени, Тау вскочил на ноги и бросился в сторону, чтобы избежать пронзающего удара Деджена. Потом восстановил равновесие, увернулся от следующего выпада Деджена, подобрался к нему и ударил со всей силы. Он попал Ингоньяме по бронзовым пластинам, но Тау тут же пришлось упасть и перекатиться, чтобы избежать удара щитом. Поднявшись, он бросился на Деджена и резанул его по животу. Почувствовал, как его острая бронза царапнула о пластину, доспехи и, наконец, о кожу. Обычного человека таким ударом разрезало бы надвое, но сила КаЭйд сделала плоть Деджена твердой, как камень. Тау отскочил, чтобы оказаться вне досягаемости.