Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сил ему хватило и на осколок горы, удерживающей озеро, — и лишь затем он улетел охотиться, оставив Ани на берегу. Камни все еще пыхали жаром, маленький дракончик уже обернулся красноволосым мальчишкой не более полугода от роду, и Огни держала его на руках, кормя из бутылочки и поглядывая в сторону горы.
— Я покормлю, — сказала Ангелина. — Лети, Огни.
Драконица поколебалась лишь секунду.
— Его зовут Не́ри, — проговорила она, отдавая Ангелине ребенка и соску, а затем обернулась и понеслась к горе.
Ангелина не могла лечить — но она могла греть, пеленать и кормить. Она могла рассказывать сказки — мало ли она их рассказала сестрам. Постепенно на нее и нескольких дракониц-матерей оставили всех детей и ушли помогать виталистам и спасателям. Детей все прибавлялось, как и драконов на берегу — но большинство из спасенных были слишком слабы, чтобы ухаживать за кем-то еще, и поэтому никто Ангелину не вытеснял из зоны ответственности, которую она себе определила.
На горы упали сумерки. Прилетели драконы из Истаила, из Тафии, из дальних Белых городов, и работа пошла быстрее. Но солнце садилось, и с темнотой все замедлялось. Огненные столбы Виктории и камни Ани не подсвечивали гору так, как надо.
Когда над горами показался краешек голубоватой луны, вдалеке замелькали огонечки, которые еще через полчаса превратились в почти полсотни вездеходов. А затем добрые и очень любопытные жители Теранови принялись раздавать горячую еду, одежду и одеяла, благоразумно держась подальше от еще необернувшихся драконов и периодически отвлекаясь на чудеса, которые открывались перед ними. Старик Михайлис, заметив Энтери, подошел к нему — и за разговором взял на себя роль медбрата, ворочая слабых пациентов в человеческом обличье, помогая им встать и поесть.
Рыба в русле была съедена, и волшебница Виктория еще расширила щель в осколке горы, сквозь которую стало уходить озеро. Удалилась на Маль-Серену царица Иппоталия, напоследок напоив водяных чаек своей кровью и укрепив их.
А уже ночью раздался рев моторов, и из-за склона, на котором расположился импровизированный лазарет, показались военные машины Рудлога. Это дошли армейские спасательные части, направленные королевой Василиной.
Гору осветили около двух десятков ярчайших прожекторов — пусть половину, доступную из речной долины, но это было больше того, на что рассчитывали драконы. Запыхтели полевые кухни, делая из сухпайков и ужины, и завтраки. Поднялись на берегу большие палатки с обогревателями, встали в них походные койки; в одну из палаток переместилась Ангелина с детьми и несколькими драконицами, там и прикорнула, усыпив последнего из малышей.
К этому моменту из горы было вызволено около тысячи драконов — и найдено около семнадцати окаменевших останков тех, кто не дождался пробуждения в горе. Работа продолжалась.
К утру вернулся большой змееветер, сияющий перламутром, — и она закипела с новой силой. То и дело к спасателям присоединялись драконы, которые еще прошлым днем были на грани смерти. Первыми восстановились бойцы из крыла Мастеров клинка Четери, но и остальные быстро вставали на ноги. Обильная пища, свежая чистая вода, мгновенная помощь виталистов и тепло позволяли им вернуться в форму куда быстрее, чем это случилось с драконами, которые спаслись в прошлом июле. И пусть бывшие пленники еще были слабы и быстро уставали — все участвовали в общем деле, пока не падали с ног.
Гора разрушалась больше суток — и еще сутки рушилась вершина, откалываясь ото льда большими осколками. Нории с помощью Ангелины несколько раз делился витой с заключенными в камне, и у Ани уже звенело в голове, но она упорно отдавала ему все, что могла.
Потому что Нории было еще тяжелее. Он не спал, почти не отдыхал, ел только когда силы находились на исходе, — и в те минуты, когда он оборачивался человеком, ей хотелось приказать ему поспать, заставить отдохнуть. Но глаза его горели счастьем и тревогой, горели нервным огнем, и она молчала и обнимала его — чтобы еще немного поддержать.
Наутро третьего дня пришлось уйти двум змеям и волшебнице Виктории. С Дармонширом ушел и гигантский змееветер. Люк перед отбытием дергался, ругался, бледный, злой — он должен был быть со своими бойцами, но и оставлять Нории без помощи не хотел.
— Вы и твой помощник и так сделали почти всю работу, — сказал ему Владыка, хлопнув по плечу. — Оставь и мне немного.
Дармоншир поморщился, хмыкнул, повертел плечами. Закурил.
— Спасибо, что щадишь мою совесть, брат, — ответил он хрипло.
В груде скал, щебня и песка оставалось еще около четырех сотен драконов. Старших сыновей Огни извлекли одними из последних до наступления третьей ночи. Вместе с окаменевшим Владыкой Теонии, мужем Огни. И ее младшей сестрой, которая не дождалась спасения.
А последними нашли окаменевшие тела отца Нории и Энтери, Владыки Терии, и их матери. И тогда Ангелина впервые увидела, как рыдает ее муж, обнимая брата — от потерянной надежды на то, что мать еще жива.
Потери драконьей стаи составили около трех сотен человек — в основном это были матери или отцы, которые до последнего не уходили в стазис, питая своей витой детей. Поэтому среди погибших не оказалось ни одного ребенка или подростка — их, вернувшихся из горы, было почти шестьсот. Однако часть из них остались осиротевшими — потому что свои жизни отдали оба родителя.
Никто из драконов, доживших до разрушения горы, не погиб.
Утром четвертого мая, освобожденные, все еще слабые, но вполне живые, поднялись вслед за Владыкой в воздух, неся на себе детей и немощных соплеменников, оставив разрушенную гору мемориалом погибшим. Драконам вслед махали жители Теранови, все эти дни помогавшие с пропитанием. Сворачивали оборудование военные части Рудлога, которые внесли большой вклад в осознание пленниками того, насколько изменился этот мир.
Почти все освобожденные направлялись в Истаил — восстанавливаться и привыкать к тому, что снова живы. Почти — потому что часть драконят летело на морской берег вместе с матерями, туда, где оставались кладки.
Ангелина сидела на спине мужа, удерживая в руках маленького дремлющего Нери. Родителей его среди живых не нашли, и она везла его во дворец — туда, где он, как и другие сироты, у которых не нашлось близких родственников, станут приемными
