против возможной агрессии СССР, многим во Франции стало казаться уже не столь необходимым. Терял свою актуальность один из тезисов «седистов» о неизбежности под напором США германского перевооружения и наилучшего решения этой проблемы в рамках европейской армии. Ослабление международной напряженности ставило под вопрос саму необходимость участия ФРГ в обороне западного мира.

Не способствовала укреплению позиций французских «седистов» и разработка (согласно 38 статье договора) проекта образования Европейского политического сообщества, начатая в сентябре 1952 г. Ассамблеей ЕОУС: представленный через полгода проект так и не был принят правительствами шести стран.

Не найдя быстрого решения в парламентских дебатах, проблема ЕОС переместилась на страницы печати. С января 1953 г. по август 1954 г. в стране, по выражению Р. Арона, «развернулась самая большая политико-идеологическая кампания, которой Франция, возможно, не знала со времен «дела Дрейфуса”»[1373].

Позиции идейных противников соглашения о ЕОС отражала газета левоцентристского направления «Комба». Считая военную интеграцию стран Западной Европы «искусственным монстром», «безродным объединением», «чудовищным сооружением, предназначенным только для того, чтобы поставлять Пентагону пехоту или нового крестового похода…»[1374], газета призывала начать создание единой Европы с политической сферы через «принятие народами выработанной ими же федеральной конституции», а затем продолжить процесс в экономической области «путем упразднения таможенных барьеров, введения единой денежной системы, свободного движения людей, товаров и капиталов»[1375].

Безжалостная критика договора о ЕОС звучала также со страниц органа компартии «Юманите», назвавшего оборонительное сообщество «реваншистским Вермахтом», стремящимся вновь завоевать Калининград, Эльзас и Лотарингию» и подготавливающим гегемонию немецких трестов над Францией»[1376].

Одна из самых влиятельных французских газет – либерально-буржуазная «Монд» – предоставила трибуну как «седистам», так и их противникам, но все же большинство журналистов «Монд» выступало против ЕОС. Более того, ее популярный обозреватель М. Дюверже присоединился к аргументам «антиседистов», утверждая, что оборонительное сообщество, лишающее Францию своей армии, выгодно лишь ФРГ, которая силой оружия надеется добиться объединения Германии. «ЕОС – это война за Лейпциг и Кенигсберг», – писал он[1377].

Апологетами ЕОС выступали правая «Фигаро», чей постоянный автор Р. Арон защищал идею военной интеграции Западной Европы, и печатный орган МРП – еженедельник «Форс Нувель», отражавший официальную позицию народных республиканцев. С некоторыми оговорками (требование добиться американских гарантий и специального соглашения с Великобританией) принцип создания европейской армии поддерживал орган СФИО – газета «Попюлер».

Кампания вокруг ЕОС не нашла должного отражения в самых многотиражных газетах страны, ориентированных на рядового француза, – «Паризьен либерэ» и «Франс-Суар». Более того, они не заняли сколько-нибудь четкой позиции относительно ЕОС. Можно предположить, что это свидетельствует о незначительном интересе простых граждан к проблемам военно-политической интеграции Западной Европы. Опросы общественного мнения подтверждают не слишком высокую степень осведомленности Французов по этому поводу.

Весной 1953 г. 79 % французов слышали о договоре о ЕОС, но 52 % опрошенных не смогли уточнить, ратифицирован он уже Национальным Собранием или нет[1378], 6 % граждан считали, что ФРГ не входит в ЕОС, а 13 % полагали, что Великобритания – один из членов сообщества.

Как и год назад, большинство рядовых граждан (46 %) высказывались за создание европейской армии (против – 22 %), чуть меньше – 39 % – видели в ней «лучший способ обеспечить безопасность в Западной Европе» (за коалицию национальных армий выступали лишь 20 % граждан)[1379]. Вместе с тем 37 % французов выражали уверенность, что вхождение западногерманских воинских частей в европейскую армию «представляет угрозу безопасности Франции», хотя 28 % не разделяли эту точку зрения[1380]. По мнению журнала «Зондаж», участие ФРГ в ЕОС рассматривалось французами «как наименьшее зло» по сравнению с возможным возрождением западногерманской армии на национальной основе[1381].

* * *

К осени 1953 г. французский лагерь «антиседистов» значительно укрепился. Помимо прежних непримиримых противников ЕОС в него уже вошли представители других политических сил, традиционно считавшихся «европеистскими», – часть социалистов, опасавшихся возрождения Вермахта, и радикалов, которых не устраивали наднациональность ЕОС, узкие рамки Европы Шести и отсутствие в ней Великобритании.

Таким образом, практически все партии, кроме коммунистической и голлистского движения, оказались расколоты в вопросе о создании европейской армии. Ситуацию осложняли события в Индокитае (неудачные операции французской армии в ходе военных действий, начатых правительством IV Республики в декабре 1946 г.), повысившие «чувствительность» французских политиков к проблеме сохранения национального суверенитета в военной области, а также усилившийся нажим американской администрации. По свидетельству французского политического ежегодника «Анне политик», в течение всего 1953 г. США, увидевшие в ЕОС возможность создать «прочное ядро в центре оборонительной системы атлантического альянса», угрожали, что отказ от ЕОС приведет к ревизии их политики в Европе, в том числе к пересмотру вопроса о пребывании американских ВС на континенте[1382]. Этого больше всего боялись западноевропейские политики, понимая, что противовес советскому господству на континенте могут создать только вооруженные силы США.

Однако давление США, имевшее целью ускорить принятие Францией договора о ЕОС, возымело совершенно обратный эффект: как пишет известный французский ученый П. Жербе, «французам стало казаться, будто ЕОС навязывают им извне, что выглядело парадоксально, поскольку именно французы выдвинули эту идею и убедили американцев ее принять»[1383].

К августу 1954 г. противостояние политических сил Франции по вопросу о ЕОС достигло своего апогея. Развернулась широкая пропаганда противников Парижского договора из числа коммунистов и голлистов, понимавших, что «решающая битва», т. е. финальное обсуждение проблемы в парламенте, – не за горами. Ввиду понятных идеологических причин эти силы действовали разобщенно и не образовали единого фронта борьбы против ЕОС, однако мощь их выступлений впечатляла: они выпускали листовки, афиши, собирали подписи под различными воззваниями, организовывали «антиседистские» собрания и т. д.

Подобные выступления не могли не повлиять на отношение рядовых французов к перспективе создания ЕОС. Проведенный в июле 1954 г. опрос общественного мнения показал, что число приверженцев идеи европейской армии среди французских граждан по сравнению с 1953 г. заметно сократилось. Общество разделилось на три практически равные части: сторонников ЕOC (36 %), его противников (31 %) и людей, не имеющих твердого мнения (33 %).

Занявший летом 1954 г. пост главы французского правительства радикал П. Мендес-Франс не встал на сторону ни одного из лагерей – «седистов» или «антиседистов» – и направил усилия на их примирение, ведь его открытая поддержка одной из противостоящих сил неизбежно спровоцировала бы новый правительственный кризис, поскольку свои посты в кабинете министров покинули бы представители «обиженной» стороны[1384].

В начале августа 1954 г. глава кабинета министров (без предварительных консультаций с другими странами «шестерки» и Национальным Собранием) принялся за разработку ряда поправок и дополнений к соглашению о ЕОС, надеясь таким образом изменить договор, сделать его приемлемым для колеблющихся Депутатов и тем самым увеличить шансы на ратификацию. Суть изменений, внесенных премьером