«Понижение, организованное Пинэ». Торговцы добровольно снизили цены практически на все товары: 5 % составило это снижение на обувь, изделия из шерсти и трикотажа, 3 % – на изделия из хлопка; наиболее ощутимым оно оказалось на продукты сельского хозяйства (мясо, молоко, картофель, вино), а также на источники энергии[1312]. Добровольное снижение цен стало повсеместным явлением. Именно тогда средства массовой информации, благожелательно настроенные по отношению к правительственной политике, заговорили о «чуде Пинэ»[1313].

Данные французского издания «Экономическая Франция в 1952 г.» показывают, что снижение оптовых цен зависело от движения мировых курсов, но заметное падение промышленных и сельскохозяйственных цен в марте-апреле 1952 г. явилось следствием первых мер правительства Пинэ[1314]. Лето 1952 г. стало «зенитом популярности Пинэ». Он смог «даже завоевать доверие части народных масс, которая увидела в нем не «либерального доктринера, как его называли левые, а мудрого политика и рачительного хозяина»[1315]. Премьер приобрел репутацию «нового Пуанкаpe» и «чародея финансов», что породило «миф Пинэ»[1316].

После снижения цен Пинэ посчитал возможным обратиться к решению назревшей социальной проблемы – изменению меж-профессиональной гарантированной минимальной заработной платы (СМИГ), повышения которой постоянно и настойчиво требовали трудящиеся Франции. В июле 1952 г. он представил в парламент разработанный еще предшествовавшим кабинетом законопроект об установлении подвижной шкалы зарплаты с помощью автоматического повышения СМИГ.

Правительственный проект был дополнен и подготовлен службой министерства труда, во главе которого стоял «независимый» П. Гарэ[1317]. Законопроектом предусматривалось, что «в случае увеличения индекса семейного потребления более чем на 5 % СМИГ будет обязательно повышен пропорционально росту этого индекca[1318]. Индекс семейного потребления, иными словами, потребительская корзина, в которую входили необходимые товары и услуги, определялся Высшей комиссией по коллективным договорам совместно с Национальным институтом статистики и экономики по совокупности цен на 213 товаров и услуг[1319]. Однако введение в жизнь подвижной шкалы не повлекло за собой немедленного повышения минимальной зарплаты: в правительственном проекте оговаривалось, что СМИГ будет повышен лишь тогда, когда индекс цен потребительской корзины превысит цифру 149. В момент выработки проекта этот индекс составлял 142,3. Поэтому принятие закона о повышении СМИГ явилось скорее декларативной мерой, так как фактическая зарплата трудящихся не увеличивалась. Политика снижения цен делала практически нереальным достижение необходимого для повышения зарплаты индекса потребления. Сам председатель Совета министров считал, что новый закон, принятый 8 июля 1952 г., хорошо вписывался в общую программу дефляционных мер и должен был привести к замораживанию заработной платы. По словам Пинэ, он не верил в повышение цен, «а если бы верил в него, то не принял бы этого дамоклова меча, висящего над уровнем СМИГ»[1320].

Таким образом, в социальной политике правительства Пино наиболее четко проявилось желание ограничить социальные расходы государства и «жестко реагировать» на любые попытки проявления классового недовольства. Левая газета «Обсерватер» писала, что, «проводя либеральную политику, Пинэ… оказывает услуги только патронату» и «никогда не пойдет на повышение зарплаты»[1321]. Когда с конца лета 1952 г., несмотря на все оптимистические прогнозы Пинэ, цены вновь стали расти, его кабинет нарушил один из принципов своей либеральной политики: в сентябре правительство блокировало цены на те товары, которые входили в потребительскую корзину, чтобы не допустить повышения индекса цен до 149.

Последователь Пинэ, видный лидер СНИП Ж. Ланьель, заняв в июне 1933 г. пост председателя Совета министров, вообще отказался от каких-либо уступок трудящимся. В целях экономии он решил сократить численность государственного аппарата и увеличить на два года возраст выхода на пенсию для рабочих и служащих государственных и национализированных предприятий[1322], что привело к массовым забастовкам летом 1953 г. и «политическому параличу страны»[1323].

Внутренняя политика кабинета Пинэ была проникнута антикоммунизмом. 28 мая 1952 г. по приказу правительства была разогнана многочисленная демонстрация, организованная ФКП против приезда в Париж генерала Риджуэя, которого коммунистическая пропаганда обвиняла в использовании в Корее бактериологического оружия. Многие коммунисты, в том числе лидер ФКП Ж. Дюкло и главный редактор «Юманите» А. Стиль, оказались под арестом. Правительство Пинэ обвинило компартию в антигосударственной деятельности[1324]и чуть было не запретило ее.

Во внешней политике кабинет Пинэ демонстрировал свою солидарность с Североатлантическим Альянсом; для нее были характерны ультраколониализм и стремление к углублению западноевропейской интеграции[1325]. При Пинэ состоялось подписание договора об учреждении так называемого Европейского Оборонительного Сообщества (ЕОС), создававшего единую западноевропейскую армию с наднациональным командованием. Вместе с тем нельзя не согласиться с распространенным во французской историографии мнением, что «эксперимент Пинэ не внес ничего нового во внешнюю политику Франции по сравнению с предыдущими кабинетами»[1326].

После своей отставки, вызванной в первую очередь нерешенностью многих экономических проблем, а также дебатами вокруг Европейского Оборонительного Сообщества, Пинэ заявил: «Я решил больше не входить ни в какое правительство… Мне необходим отпуск, который я беру с большой радостью»[1327]. Однако уже в 1954 г. он продолжил свою государственную деятельность в кабинете Мендес-Франса. В годы V Республики с 1958 по 1962 г. Пинэ занимал пост министра финансов, а затем, разойдясь во взглядах с президентом де Голлем, подал в отставку и посвятил себя муниципальным делам в родном городке Сен-Шамоне, где и умер в 1994 г., не дожив двух недель до своего 103-летия.

Каковы же были итоги «эксперимента Пинэ» и как его оценивать? Французские исследователи С. Бернстейн и П. Мильза указывают на «значительный контраст между психологическими и экономическими результатами этой операции»[1328]. Пинэ удалось добиться доверия населения и убедить его, что четкая и продуманная правительственная политика может остановить инфляцию. Пинэ стал «идолом среднего класса мелких вкладчиков и завоевал репутацию «чудотворца финансовой сферы»[1329]. Его честность и скромность реабилитировали образ государственного политика, который ассоциировался у многих французов с «болтуном» и «мошенником»[1330].

Экономические итоги «эксперимента Пинэ» оказались не столь удачными. Темпы промышленного развития при Пинэ снизились[1331]. Если в 1950 г. ВВП возрос на 7,9 %, то в 1952 г. всего на 2,3 %. Французский экспорт упал с 6 % в 1952 г. до 1,2 % в 1953 г., торговый баланс был пассивным. В условиях снижения темпов экономического развития из-за недобора налоговых поступлений увеличился бюджетный дефицит. Сокращение государственных инвестиций привело к стагнации промышленного производства, закрытию многих предприятий и, соответственно, росту безработицы. Необходимость выплат государственных пособий по безработице еще больше усилила бюджетный дефицит[1332].

Таким образом, «чудо Пинэ» оказалось всего лишь иллюзией. Проблемы, которые на короткое время были им решены, вновь проявились в полной мере к концу правления «нового Пуанкаре». Вместе с тем нельзя не согласиться с известным французским политологом Р. Ремоном, полагавшим,