Желудок неприятно заныл и сжался. С одной стороны, я была очень голодна, с другой – меня уже привычно замутило от запахов. Я раздраженно прикрыла глаза, вытянула из кармана брюк медаль и бросила железяку на кровать.

Чертов Комитет! Чертовы Вульф и его Защитник! С того дня на вокзале в Токио я перестала нормально не только спать, но и есть. Возможно, Драйден прав, и мне действительно нужна консультация терапевта. Я не могу воспринимать смерть и потрясения так же, как он. Я значительно слабее. Как бы мне ни хотелось иного.

Мысли о слабости злили. Я резко помотала головой из стороны сторону и твердо решила, что сделаю все, чтобы не испортить Джен праздники, раз уж так решила. После чего с опаской высунулась в коридор.

Запах праздничной еды стал еще более невыносимым. Как невыносимо дразнящим ноздри, так и почти болезненным. С кухни веяло жаром от работающих последние несколько часов духовки и плиты. Джен периодически громыхала посудой и спорила с Маком, который, очевидно, цитировал ей какие-то советы по готовке из Интернета.

Я смело шагнула в коридор. Губы растягивались в улыбке. Ровно до того момента, пока я не заметила в прихожей на вешалке черную мужскую парку с нашивками.

«Что за…?» – подумала я и медленно двинулась в сторону кухни, стаскивая с себя на ходу короткую куртку. А потом долго смотрела на парку гостя и готова была поклясться, что и она смотрит на меня.

И я знала, чья это вещь. Она принадлежала Эндрю.

– Не разувайся! Проходи, как есть! – точно мама, окликнула меня Джен из кухни.

Я повесила на крючок свою куртку рядом с одеждой Ричардса и с открытым от удивления ртом двинулась в комнату. Но еще больше я охренела, когда увидела, что чуть ли не каждая свободная поверхность и в кухонной зоне, и в комнате теперь была заставлена блюдами с едой, коробками с приправами и кулинарными принадлежностями. Прямо к потолку почти по всему периметру комнаты были подвешены гирлянды из разноцветных осенних листьев.

– Дженнифер! Мисс Микел! Хватит, пожалуйста! Еще немного, и вам придется ставить тарелки на меня! – почти взвыл Мак с небольшого журнального столика, стоящего у дивана.

Я едва смогла разглядеть его в заточении между блюдом с индейкой с одной стороны и глубокой тарелкой с жареным бататом с другой.

– Джен, слушай, Мак прав, – неуверенно начала я. – Зачем нам так много еды? У нас же тут не казарма военно-магической академии.

– Зачем?! – с легкой обидой в голосе Джен вытащила из духовки тыквенный пирог и, наконец, развернулась ко мне. – Потому что у нас будет много гостей, естественно!

Она со стуком водрузила противень на единственное свободное место, оставшееся на кухонном островке, прямо рядом с кастрюлей глинтвейна. Деловито уперла руки в бока. На ней была широкая черная шелковая блуза, которая не выглядела пережитком прошлого. Скорее уж смотрелась стильно и невольно напоминала мне о Рюи и его манере одеваться. Хотя красный фартук и варежки-прихватки на руках разрушали флер элегантности. Впрочем, даже с закрученными в узел волосами на макушке, во всей кулинарной «экипировке» она все еще смотрелась прекрасно. Хотя особый блеск ее глаз, который появился после возвращения из Токио, сегодня куда-то пропал.

– Гости, какие гости? – продолжала недоумевать я, заодно пытаясь понять, где Ричардс и что делает в нашей прихожей его одежда. – Мы же собирались посидеть часок-другой, а потом ты хотела отправиться к родителям…

– У мамы образовались срочные клиенты в салоне, – Джен дважды махнула на меня рукой в объемной прихватке. – Даже на завтра. Но мы доберемся до них в выходные…

– М-мы? – я едва не подавилась этим коротким словом.

– Ну, то есть я и Эндрю, – после этих слов она виновато опустила взгляд на пирог перед собой.

– Дже-е-ен, но как же… – едва заговорила я, как подруга остановила меня предупреждающим жестом.

– Ни слова, ясно? – ее взгляд вдруг стал холодным, как лед, а на лбу залегла глубокая складка. – Ты поняла меня?

На секунду мне показалось, что Джен буквально на глазах превратилась в какого-то другого человека. В немного суровую взрослую женщину. И я застыла. Застыла как оглушенная. Ведь она была, была по-настоящему счастлива! Совсем недавно, на моих глазах. Не раз и не два она в тайне посещала Японию за последний месяц. Даже после того, что произошло там. И возвращалась вымотанная, но всегда словно опьяненная. Я предполагала, что это может быть связано с выходом их с Рюи отношений на другой «клыкастый» уровень. Но ее лицо каждый раз светилось еще несколько дней.

– Нет, Джен, извини, но не поняла… Вы же не расстались с…

– Тс-с-с! – зашипела она, прикладывая не один палец, а всю ладонь в варежке ко рту. А потом ее голос превратился в яростный шепот. – Крис, все не так просто! Я даже не знаю, как вообще тебе это объяснить!

– Да объясни уж как-нибудь, блин, – я в два шага оказалась впритык к кухонной стойке и вытянулась, чтобы лучше ее слышать и самой говорить тише.

Джен только страдальчески повела головой из стороны в сторону и горько усмехнулась. Ее глаза влажно блеснули в этот момент.

– Ты не понимаешь… Лучше синица в руках, чем вампир в небе над Токио…

Я тут же отшатнулась назад от ее слов. Хлопала глазами и не знала, что ответить.

– Как? Как, по-твоему, я должна буду знакомить его с родителями? Они ничего не знают о магии, и я хочу, чтобы так и оставалось… Впрочем, если они узнают, вряд ли это поможет в нашем случае…

– Э-э-э, кажется, есть какая-то редкая болезнь, когда у человека аллергия на солнечный свет… – начала я судорожно вспоминать, хотя чувствовала, что, скорее всего, несу несусветную чушь.

Выражение лица Джен говорило о том, что насчет «несусветной чуши» я совсем не ошиблась.

– Все! – жестко оборвала меня она. – Ни слова об этом! Точка! Эндрю может вернуться в любой момент!

– А где он?

– Вылез покурить на крышу.

Буквально через пару секунд за окном раздался скрежет пожарной лестницы. Потом рывком поднялось окно. В комнату хлынул холодный воздух и запах сигарет. Нет, это был не Гринч, который собирался похитить не только Рождество, но и День Благодарения в придачу к остальным праздникам. Это был Эндрю. Тьма за окном скрывала его силуэт, но парень громко прокашлялся, сложился пополам и проскользнул внутрь.

– Привет, Крис! – с каким-то преувеличенным весельем произнес он и передернул плечами от холода, – Как прошло в Комитете? Паршиво, да?

Ричардс смотрел на меня только когда задавал вопрос. Ему тут же, в один момент будто стало наплевать на любого, кто находился в комнате. Он прошел к дивану и плюхнулся на него, едва ли не демонстративно вытягивая ноги под журнальным столиком, на котором ютились блюда с едой и Мак.

– Да, пожалуй, что паршиво, – почти безразлично дернула плечом я, в то время как Джен принялась хлопотать на кухне с усиленным энтузиазмом.