1925 г. он испытал первый приступ ревматизма – болезни, которая мучила его всю оставшуюся жизнь. Болезнь постепенно прогрессировала, и через некоторое время он уже почти не мог двигаться. Какие-то общественные функции Бергсон мог исполнять теперь только в качестве «почетном» – к примеру, он стал в 1927 г. почетным президентом созданного во Франции Общества друзей Мен де Бирана. Однако главным делом стала для него последняя книга, «Два источника морали и религии». Он завершил ее ценой напряжения всех сил: болезнь оставляла ему для работы, как он говорил в эту пору, уже не часы, а минуты. Он стоически переносил боль, никогда не жаловался, как вспоминают друзья, на самочувствие, лишь сетовал на то, что все меньше времени мог уделять своей книге.

Все, о чем мы рассказали выше, – это «внешняя», видимая сторона жизни Бергсона после публикации «Творческой эволюции». Все эти годы в нем шла напряженная внутренняя работа, связанная с исследованием во многом новых для него проблем. Именно в этот период и в годы, последовавшие за ним, Бергсон сформулировал ряд положений, существенных для его поздней концепции.

Глава 7

Проблематика философии Бергсона в 1908–1922 гг

Долгое время после «Творческой эволюции» Бергсон не писал крупных работ. 48-летний философ, достигший признания и славы, вновь, как когда-то в юности, очутился на перепутье. Казалось бы, в «Творческой эволюции» была окончательно установлена его теоретическая позиция, утверждены методы анализа философских проблем, а главное, определены сами эти проблемы – длительность, интуиция, эволюция, – ставшие отныне «опознавательными знаками» его концепции. Но, как показало время, Бергсону предстояли еще многолетние искания. В последнем своем труде, «Два источника морали и религии» (1932), он обратился к иным проблемам – этическим, религиозным, социальным. Создавая философский образ человека в прежних работах, он исходил в основном из «чистой психологии» и теории эволюции. Вопросы морали им в систематической форме не исследовались, как и социальные проблемы, затронутые лишь в самом общем виде в «Опыте», работах «Смех» и «Здравый смысл и классическое образование». Что касается религиозных проблем, то их рассмотрением Бергсон занялся только в «Двух источниках».

В литературе о Бергсоне встречается мнение о том, что в его философии фактически не было эволюции, что он – «философ одной мысли»[459]. Вероятно, это мнение можно принять как своего рода метафору, выражающую последовательность и целенаправленность бергсоновского анализа, лейтмотивом которого стала идея времени как исходной характеристики человеческого сознания и бытия, природы и духа. Увлекаемый этой центральной мыслью, Бергсон строит свою концепцию, все более углубляя ее и переходя от «метафизики психологии» и гносеологии к онтологии и далее – к религиозному и социальному учению. Но эволюция в его мышлении – эволюция в общепринятом понимании – конечно, существовала, и это выражалось не только в достраивании и совершенствовании концепции, но и в значительном изменении ряда представлений и оценок, в известной философской переориентации. Так, можно, на наш взгляд, говорить о двух этапах философской деятельности Бергсона: первом, завершившемся публикацией «Творческой эволюции» (1889–1907), когда были сформулированы главные положения его учения о человеке и мире, и втором (1908–1932), когда ведущим направлением его поисков стало исследование этико-религиозных проблем; центральная работа этого периода – «Два источника морали и религии». За 25 лет, что разделяют «Творческую эволюцию» и «Два источника», он многое переосмыслил, опираясь на христианский мистицизм, ставший главным стимулом его позднего творчества.

Процесс доработки и отчасти перестраивания концепции шел медленно и неоднолинейно. В «Творческой эволюции» были высказаны, порой мимоходом, важные мысли (например, о субстанциальности длительности), которые нуждались в дальнейшем раскрытии и обосновании. Кроме того, Бергсон и в этот период не утратил интереса к проблемам психологии и вернулся, уже на прочной базе, обеспеченной концепцией «Творческой эволюции», к философско-психологическим вопросам, которые рассматривал в начале своей деятельности и которые по-прежнему находились тогда в фокусе внимания исследователей, обсуждались в текущих публикациях. Наконец, появились и новые моменты, новые сферы интересов, свидетельствовавшие уже о продвижении вперед, о вступлении во второй этап творчества.

Бергсон не особенно любил писать статьи, но выступал охотно – на конференциях, философских конгрессах, в зарубежных университетах. В основном из этих выступлений, речей, докладов, написанных в 1901–1922 гг., составлены два его сборника – «Духовная энергия» (1919) и «Мысль и движущееся» (1934). В предисловии к первому сборнику Бергсон пояснил, что взялся за подготовку этих изданий по совету и настоянию друзей, убедивших его в том, что работы, выходившие когда-то в периодике или только за рубежом, на английском языке, следует представить вниманию отечественной и более широкой, чем прежде, аудитории. «Духовную энергию» Бергсон рассматривал как первую часть этого предприятия; здесь помещены материалы, посвященные главным образом философско-психологическим проблемам, давно ставшим ведущими в его учении. Ряд материалов, включенных в сборник, нам уже знакомы: это три работы, написанные в начале XX века, до «Творческой эволюции» («Сновидение», «Интеллектуальное усилие» и «Мозг и мышление: философская иллюзия» – другое название работы «Психофизиологический паралогизм»), Но сюда вошли и более поздние сочинения: «Воспоминание настоящего и ложное узнавание» (1908), а также тексты выступлений, относящиеся к 1911–1913 гг.[460] Опираясь на теоретико-методологические выводы «Материи и памяти», Бергсон рассматривает в «Духовной энергии» проблемы отношения души и тела, мышления и мозга, вопросы о бессознательном, памяти и др., критикуя психофизический параллелизм, утверждая независимость сознания от мозга и обосновывая «третью позицию» между материализмом и идеализмом. Но эти вопросы анализируются уже в ином, чем прежде, плане. В «Духовной энергии» появляются проблемы, которые постепенно стали выдвигаться в центр философских интересов Бергсона, причем поиски их решения уже выводят за рамки прежней концепции.

Второй сборник, «Мысль и движущееся», включает работы, написанные в 1903–1922 гг. и посвященные проблемам метафизики и методологии. Сюда вошли, помимо «Введения в метафизику» и иных материалов, упоминавшихся выше (это речи о Клоде Бернаре и Феликсе Равессоне и предисловие к переводу «Прагматизма» У. Джеймса), работы «Философская интуиция», «Восприятие изменчивости», «Возможное и действительное». Издание открывается «Введением» в двух частях.

Далее мы проанализируем основные проблемы, рассмотренные в этих сборниках и некоторых других материалах, обращая особое внимание на появившиеся в них новые моменты.

Субстанциальность изменения

Эта проблема исследуется главным образом в «Восприятии изменчивости» – одной из наиболее часто цитируемых небольших работ Бергсона, которая объединяет две лекции, прочитанные в 1911 г. в Оксфорде. Выступления в английских и в эдинбургском университетах в 1911 и 1914 гг. составили важную веху в творчестве Бергсона. Они дали ему повод представить свои взгляды в новых аспектах, применить их к углубленному анализу проблем природы реальности, души и личности. «Восприятие изменчивости» – фактически ключевая из этих работ, поскольку в ней сосредоточены основные проблемные узлы: в других лекциях они тоже присутствуют, но не в таком