Он снова взял ту же руку, поднес ее к губам заметномедленнее, глаза наполнены вежливым огнем, с которым мужчина-фейри долженсмотреть на любую высокую красивую женщину. От одного этого взгляда Люсипоежилась.

Он снова поцеловал ей руку – медленным касанием губ, верхнейгубой чуть прихватив кожу, и отодвинулся. Все было вежливо – ни открытого рта,ни языка, ничего такого грубого, но краска бросилась Люси в лицо, и даже вдругом конце комнаты я услышала, как быстрее забилось ее сердце.

– Отвечает ли это на ваш вопрос, детектив? –спросил Джереми.

Она нервно засмеялась, прижимая поцелованную руку к груди.

– Нет, но я боюсь спрашивать снова. Вряд ли я смогувыслушать ответ и потом сегодня еще работать.

Джереми слегка поклонился. Непонятно, знала об этом Тейт илинет, но только что она выдала очень фейрийский комплимент. Каждому приятнавысокая оценка.

– Вы радуете сердце старика.

Она снова засмеялась, звонко и радостно:

– Уж кем-кем, а стариком вы не будете никогда, Джереми.

Он еще раз поклонился, и я поняла то, чего раньше незамечала. Джереми нравилась детектив Люси Тейт, нравилась, как женщина нравитсямужчине. Мы чаще дотрагиваемся до людей, чем они друг до друга, – покрайней мере чаще, чем американцы. Но он мог бы выбрать и другой способ"объяснения" для Тейт. А он выбрал такой, чтобы коснуться ее так какраньше, позволить себе вольность, потому что она дала ему повод так поступить.Вот так флиртуют фейри в ответ на аванс. Иногда это просто взгляд, но фейри неполезет туда, куда его не звали. Хотя иногда наши мужчины допускают те жеошибки, что и люди, принимая легкое заигрывание за серьезный аванс, грубоеизнасилование в нашей среде почти неизвестно. С другой стороны, наш вариантизнасилования на свидании уже столетия не выходит из моды.

Кстати, изнасилование на свидании мне напомнило осегодняшней работе. Подойдя к столу, я влезла в туфли, добавив три дюйма роста.

– Можешь сказать своему новому напарнику, чтобывернулся, – обратилась я к Люси.

Оскорбление – проявлять стеснительность в несексуальнойситуации. Так считается почти среди всех фейри, и уж точно – среди сидхе.Выслать кого-то из комнаты – значит проявить недостаток доверия либо жеоткровенную неприязнь. Есть только два исключения. Первое – когда этот кто-тоне может вести себя прилично. Детектив Джон Уилкс никогда раньше не работал снелюдьми. Он не моргнул глазом, когда Мори попросил меня раздеться, но когда ясняла платье без предупреждения и без просьб выйти, он себе кофе пролил нарубашку. А когда Мори запустил мне руку за пазуху, Уилкс недоуменно спросил:"Какого черта он делает?" И я попросила его подождать за дверью.

Люси тихо засмеялась.

– Бедный мальчик! Боюсь, у него волдыри будут на пузеот горячего кофе.

Я пожала плечами:

– Наверное, он мало видел голых женщин.

Она улыбнулась, покачала головой:

– Я имела дело с фейри, даже с некоторыми сидхе, когдаони тут бывали, но только ты среди них такая скромница.

Я нахмурилась:

– И вовсе нет. Я просто думаю, что если от того только,что я разделась, твой напарник чуть собственным языком не подавился, значит, унего не слишком большой опыт.

Люси посмотрела на Роана и Джереми:

– Она действительно не знает, как выглядит?

– Не знает, – ответил Роан.

– Мне кажется, хотя я точно не знаю, что наша Мерривыросла где-то, где ее считали гадким утенком, – сказал Джереми.

Я посмотрела ему в глаза, отчетливо ощущая биение пульса уменя на шее. Слишком этот комментарий был близок к истине.

– Не понимаю, о чем вы все толкуете.

– Верю, что не понимаешь, – согласился Джереми.

В его темных глазах читалось знание, догадка, слишкомблизкая к уверенности. В этот миг я поняла: он догадывается, кто я и что я. Ноникогда не спросит. Он будет ждать, пока я сама захочу рассказать, иначе этотвопрос так и останется без ответа.

Я посмотрела на Роана. Единственный любовник из фейри, окотором я точно знала: он пришел в мою постель не ради политических амбиций.Для него я всего лишь Мерри Джентри – человеческая женщина с фейрийской кровью,а не принцесса Мередит Ник-Эссус. Я смотрела в знакомое лицо и пыталась понять,о чем он думает. Но он лишь улыбался непроницаемо. Либо ему и в голову неприходило, что я могу оказаться пропавшей принцессой сидхе, либо он уже давнодогадался, но не был настолько бесцеремонен, чтобы об этом говорить. А не зналли Роан с самого начала? Не потому ли он пришел ко мне? Вдруг весь надежныйщит, который я построила от этих людей, моих друзей, стал рассыпаться на части?

Что-то из этих мыслей отразилось, наверное, на моем лице,потому что Роан коснулся меня рукой. Я отодвинулась. На его лице – обида,недоумение. Нет, он не знал. Я внезапно обняла его, спрятав от него лицо, ноДжереми был мне виден.

Насколько успокоило меня выражение лица Роана, настолько жевстревожило выражение лица Джереми. Достаточно только после наступления темнотыпроизнести мое настоящее имя, и оно полетит к моей тетке. Она – КоролеваВоздуха и Тьмы, а это значит, что все, произнесенное в темноте, дойдет в концеконцов до ее ушей. Но здесь может помочь мода. Пропавшую эльфийскую принцессуАмерики видел теперь каждый кому не лень даже чаще, чем Элвиса. Поэтому теткинамагия все время устремляется по ложным следам. Принцесса Мередит катается налыжах в штате Юта. Принцесса Мередит танцует в Париже. Принцесса Мередит играетв Лас-Вегасе. Прошло три года, а я все еще не схожу с первых полос таблоидов,хотя последние заголовки предполагают, что я так же мертва, как Корольрок-н-ролла.

Если бы Джереми произнес мое имя вслух мне в лицо и эти словадо нее дошли бы, она бы узнала, что я жива, и узнала бы, что мое имя произнесДжереми. Даже если я скроюсь, она его допросит, а когда мягкие способы не дадутрезультата, она применит пытку. В любви она изобретательна – так мне говорили.В пытке она гениальна – это я знаю точно.

Отодвинувшись от Роана, я сообщила ему половину правды:

– Красавицей была моя мать.

– Откуда ты знаешь? – спросил Джереми.

Я посмотрела на него:

– Она так мне говорила.

– То есть твоя мать говорила тебе, что тынекрасива? – уточнила Люси с человеческой прямотой.

Я кивнула.

– Со всем уважением, но так может сказать толькостерва.

На это я могла ответить только одно:

– Согласна, а теперь давайте заканчивать.

– Не надо заставлять мистера Нортона ждать, –сказал Джереми.