– Нет, разумеется, там было что-то еще… Надо будетвзглянуть, я уж толком и не помню…

– Умоляю, Капитолина Андреевна, поймите, как интереснобыло бы взглянуть на эти вещи… А вкупе с историей жизни вашей подруги могла быполучиться целая книга…

– Вы писатель?

– Нет, пока нет, но я собираюсь написать книгу о своейколлекции, так что…

– Ну что ж, я посмотрю, что там можно найти… И тогдапозвоню вам.

– Но когда? Когда это будет? Мне, знаете ли, хотелосьбы поскорее… Я собираюсь уезжать…

– Предлагаю встретиться завтра во второй половине дня.Ну, скажем, часов в пять, вас устроит?

– Часов в пять? Да, конечно, устроит! А где же мывстретимся?

– Ну, я не знаю…

– Вот что, я на машине, давайте я за вами заеду, и мыпоговорим…

– Нет, мне не хотелось бы… Не надо за мной заезжать.

– Хорошо, тогда давайте в кафе сходим, на СтаромАрбате.

– Ну что ж, это меня устроит, – согласилась тетяВитя.

Они договорились встретиться возле гастронома на Смоленской.

Даша с Петькой ринулись в кухню.

– Виталия Андреевна, класс! – воскликнулПетька. – Вы были просто… просто… сногсшибательны!

– Сногсшибательна? – засмеялась тетя Витя. –Ты так думаешь?

Даша бросилась ей на шею.

– Да, тетя Витечка, Петька прав, вы былисногсшибательны!

– А ведь этот прохвост, кажется, и вправду готоввыложить двести долларов за это черное страшилище. Что бы это значило? Может, втаком случае нам не стоит расставаться с баулом? Кто знает, что в нем такое?

– Да, пожалуй, лучше заморочить этому типу голову, абаул не отдавать, – задумчиво проговорил Петька. – Лавря, знаешь что,давай-ка тащи его сюда, надо с ним хорошенько поработать, а то вчера день-тосумасшедший был, мы и не удосужились как следует его посмотреть. Чем черт нешутит.

– Правильно! – воскликнула Даша. – Вот будетздорово, если мы что-нибудь интересное обнаружим, а потом еще сбагрим старье задвести баксов, но уже пустое.

– Даша, – всплеснула руками тетя Витя. – Чтоты говоришь! Это же элементарное жульничество!

– А он, что ли, не жулик, этот тип?

– Но зачем же ему уподобляться, Даша, детка? Принцип«вор у вора дубинку украл» – это не для интеллигентных людей!

– Да ладно, тетя Витя, я просто пошутила! –смутилась Даша.

– Ну то-то же! Беги скорее за баулом!

Через несколько минут Даша примчалась с баулом в руках.

– Ну что там, кто-нибудь встал? – поинтересоваласьтетя Витя.

– Нет, все еще дрыхнут!

– Вот и славно. Ну, Петя, берись за дело!

Петька волновался. Ему безумно хотелось обнаружить хотьчто-то интересное в старом бауле. Но главное – не попортить его…

– С чего бы начать? – пробормотал он себе под нос.

– Петь, дай я… – вызвалась Даша.

– Погоди, я сам… – Петька решительно открыл баул.Заглянул внутрь, запустил туда руку и начал осторожно ощупывать стенки идно. – Ой, кажется, что-то есть! – хриплым от волнения голосомпроговорил он и вытащил руку с зажатым в ней желтым от времени конвертом.

– Дай сюда! – закричала Даша.

– Подожди, там еще что-то.

И он вытащил какой-то белый шарик.

– Что это?

– Больше всего похоже на нафталин, – определилатетя Витя.

Она взяла шарик с Петькиной ладони и поднесла к носу.

– Почти и не пахнет уже, пролежал, видно, тут невестьсколько лет… Но это точно нафталин. Петя, открой скорее конверт!

Но Петька и так уже осторожно открыл незапечатанный конверти трясущейся от волнения и азарта рукой достал… обрывок старой пожелтевшейгазеты.

– Чепуха какая-то… – растерянно сказал он.

– Нет, не чепуха! Раз это спрятано, значит, не чепуха!Дай мне, я сама посмотрю!

– Осторожнее, дети, вы сейчас порвете, – закричалатетя Витя. – Петечка, а где же этот конверт был? Ты, Дашенька, его незаметила?

– Нет, я его не видела.

– Он был за драной подкладкой, и, кстати, этот тип,Михаил Семенович, тоже его не заметил, когда заглядывал внутрь.

– Но он, наверное, знает, что конверт должен тамбыть… – задумчиво проговорила тетя Витя. – Вот что, давайте-капопробуем выяснить, что это за газета, за какой год и так далее…

Петька осторожно разложил обрывок газеты на кухонном столе.

– Тут заметка о премьере «Мадам Бовари» в каком-тоКамерном театре.

– В каком-то? – гневно воскликнула тетяВитя. – Вы никогда не слыхали о Камерном театре?

– Я что-то читала, – неуверенно произнесла Даша.

– Да будет вам известно, что Камерный театр был однимиз величайших театров двадцатого века! Мне, к сожалению, уже не довелось видетьих спектакли, но… Я слышала по радио голос его главной актрисы, как теперьговорят, звезды… Ее звали Алиса Коонен. Однажды я попала на ее вечер в ВТО, ятогда как раз приехала в Москву на каникулы, и мы с твоей бабушкой туда попали,Соня была еще совсем девчонкой, школьницей, а я уже студенткой… Я этого никогдане забуду. Коонен была совсем старая. Она играла тогда отрывки из «Федры» и из«Антония и Клеопатры»… Надо было видеть, как эта старая женщина играла молодуюКлеопатру. Через минуту ты забывал, что она старая. У нее был совершенноудивительный голос и странная манера говорить… Это просто завораживало… И ещеона в тот вечер читала Блока. Да, это была воистину великая актриса.

– А сейчас этого театра нет? – полюбопытствовалПетька.

– Увы, нет, его закрыли, если не ошибаюсь, году в сорокдевятом. Он чем-то не угодил Сталину, и его прикрыли. Таиров, создатель театра,скоро умер, а Коонен перестала играть… Людей лишили театра, а тем самым ипрофессии. А в их здании теперь Театр имени Пушкина. Вот так вот. Премьера«Мадам Бовари»? Если память мне не изменяет, это был сороковой год!

– Ни фига себе! – присвистнул Петька.

– А что там с другой стороны?

Он осторожно перевернул газетный обрывок.

– А тут сообщение о смерти… Митрофана Запольского! Этоотец Евгении Митрофановны!

– Дай я посмотрю! – Даша схватила со стола листок.И прочитала вслух: «Наркомздрав и коллектив поликлиники № 3 с прискорбиемизвещают о трагической кончине Запольского Митрофана Евгеньевича и выражаютсоболезнование родным и близким покойного».

– Трагическая кончина, говоришь? Это значит, что он,скорее всего, погиб в какой-нибудь аварии или же его убили… – медленнопроговорила тетя Витя. – Что-то я не думаю, чтобы Михаил Семенович гонялсяза такой бумажкой. Евгения Митрофановна вполне могла это хранить, но большеникому это не нужно. И вряд ли тут что-то зашифровано.