В 17.10 в систему на полном ходу стремительно ворвался имперский крейсер «Анаконда». На «Тайфуне» его прибытие встретили ликованием и срочно передали сигнал о помощи.

* * *

– У них заканчиваются накопители для силовых щитов.

– Не зевайте. Они могут внезапно атаковать. – Отставной легат не собирался расслабляться, хотя все шло, как он и задумывал. Потери были в пределах нормы. Из пятисот пехотинцев, набранных и используемых втемную, погибло сто восемьдесят шесть человек. Зато и абордажная команда, и остатки взвода «Дельта» были надежно блокированы в оплавленных коридорах станции.

– Как обстановка на «Тайфуне»? – Хафиз Хосу внимательно отслеживал весь поток данных, стекавшийся сюда в центральный офис службы безопасности торгового поста, где находились только он да Дина. В предбаннике дежурила пара верных старичков, а все подходы контролировали люди из службы безопасности.

– Отказываются сдаваться. – Старший мастер боя, услышав такой доклад, скривился.

– Дураки. Им же хуже. Как у нас по ситуации в целом?

– Осталась только боевая рубка и вторая силовая установка. Все остальные отсеки под нашим контролем.

– Долавливайте их.

– Наши волнуются, а крейсер?

– Крейсер не помеха. Они будут только наблюдать. Ревнителей мало кто любит. А эти из флотской разведки третьего императорского флота. У них тут свой бубновый интерес.

– Хафиз… – внезапно тревожно выкрикнула Дина, вскакивая и бросая на пол недопитую чашку с кофе. И было от чего. Дверь в их отсек, бронированная из добротной легированной стали, пучилась и гнулась, как пластилин.

Хафиз Хосу переключил обзорные камеры и поразился – все, кто находился в предбаннике, были мертвы, как мертвы были охранники вокруг офиса.

– Кто это?

– Смерть. – Мастер боя не собирался сдаваться. Хлопнув себя по бедру, он активировал носимый на крайний случай шоковый набор транквилизаторов. – Мне нужно еще секунд десять, попробуй что-нибудь сделать.

– Я? – девушка отчаянно замотала головой. – Не смогу, нет. Это сильнее меня.

– Действуй или умрем. – Хафиз Хосу по наитию упал на пол и перекатился, пропуская над собой практически не ощутимую изломанную волну, которая корежила все на своем пути.

Под неистовым напором наконец дверь лопнула с противным чавкающим звуком, и сквозь нее показался чей-то окровавленный силуэт.

«Вот и все» – подумал убеленный сединами ветеран, отчетливо понимая, что в лобовом столкновении ему не победить. Но тут опомнилась Дина. Она была молода и отчаянно хотела жить. Пускай она не умела, как этот невероятный убийца оперировать высокой материей и мять пространство как бумагу, но поставить блок, сковывающий способности киллера, она смогла.

– Он слишком силен, пять секунд не больше, – Дина выкрикнула это на одном дыхании и попыталась упереться, удерживая свой блок. Но вскоре безвольно опала, потеряв сознание. Не ей, недоучке, было противостоять настоящему мастеру, обучавшемуся своему искусству у лучших учителей в империи.

Убийца сбросил мешавший ему блок и оглянулся в поисках старика. Он казался более опасным, чем эта потерявшая сознание девушка. Но никого увидеть он не успел. Откуда-то сбоку по идеальной траектории скользнуло лезвие старинной сабли, и голова киллера отделилась от тела. Старик, единым махом срубивший голову убийце, тут же для верности нанес точный удар в область сердца и только после этого поспешил к девушке. Та уже принялась чуть стонать, хоть ее лицо и было пепельного цвета.

– В реаниматор ее живо. А мне доктора, – отставной легат посторонился, пропуская в разгромленный офис закованных в тяжелую броню безопасников. – Большие потери у нас? – Хафиз покачнулся. Скоро наступит откат от приема убийственной порции допинга. Но перед этим надо так многое успеть.

– Он убил почти сорок человек. – Старший из группы устало откинул забрало бронескафандра. Безопасники выстроились полукольцом, держа на всякий случай тело киллера под прицелом.

– Дьявол, все ведь висело на волоске. Необходимо убедиться, что все эти убийцы мертвы. Сами видите, что они могут натворить.

– Этим займутся в первую очередь.

Прибывшие безопасники оперативно навели подобие порядка. Вынесли труп и установили новый коммуникатор для связи. Затем подоспели медики. Дину, так и не пришедшую в сознание, увезли на платформе для раненых. А врач, ознакомившись с допинговым набором, что вколол себе отставной легат, тихо заругался и принялся колдовать над присевшим начальником.

– Связь, дайте мне связь с прибывшим крейсером и поторопите наемников, когда они додавят чертовых ревнителей на «Тайфуне»? – активизировался, едва почувствовав себя лучше, Хафиз Хосу. Через непродолжительное время донесся ответ:

– Уже. Звездолет наш. Взят в плен заместитель директора Комитета ревнителей власти Третьяк.

– Проверили?

– Проверили. Это он. Состояние шоковое. Готов к сотрудничеству.

– Отлично, всех уцелевших из экипажа под нож. Ждать меня. Я скоро вылетаю к вам.

– Вам нельзя категорически. – Врач замахал руками.

– Надо, – кратко ответил ветеран и с натугой сделал первый шаг.

На выходе отставного легата и одновременно владельца станции окружили верные старики из его бывшего легиона. Вторым эшелоном встали охранники из службы безопасности станции.

– Сэр, крейсер вызывает вас. – Один из охранников тут же кому-то махнул рукой, и на коммуникатор Хафиза Хосу поступил зашифрованный вызов.

– Надеюсь, ты понимаешь, что малейшее шевеление на тяжелом охотнике, и мы откроем огонь главным калибром.

– И тебе не хворать, досточтимый Годфри Осинцев из форта Каср-аль-Хамра.

– Давай без имен.

– Некто Третьяк Николай Васильевич хочет пообщаться со мной. Я хочу пригласить на беседу и вас. – На этот раз ответа пришлось ждать чуть дольше:

– Мы согласны. Наш катер будет готов к вылету через семь минут.

– Тогда до встречи. – Хафиз вздохнул. Вложившись в сумасшедший по своей силе и скорости удар, он серьезно растянул связки на правой руке. И теперь они немилосердно ныли, несмотря на обезболивающие препараты.

Но отдыхать было некогда…

* * *

У императора было игривое и приподнятое настроение. Несмотря на глубокую ночь, он был весел и даже слегка пьян. Рядом возбужденно дышала очередная премиленькая фаворитка, неустанно трудившаяся на благо империи, а сейчас даже лично на благо императора.

И он прикрыл глаза и, не торопясь, гладил пышные ягодицы своей пассии, а потом, дотянувшись, пробрался ей между ног. Она задышала еще чаще, судорожно сжав бедрами его руку. И именно в этот самый момент дверь королевских покоев (во всех смыслах – по статусу и по пышности убранства) тихо скрипнула.