Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Яарвокс вскакивает и нависает над Веншамеей, испепеляя её гневным взглядом. Глаза его, впрочем, хоть и горят бешеным пламенем, наполняются слезами отчаяния, а в голосе появляется дрожь:
— Я чуть с ума не сошёл после всей этой истории!!! Навязчивые мысли, депрессия, голоса в голове… чего только не было! Потом я ещё долго бабам не доверял. Отношения я начал заводить максимум на ночь. Рекорд — три ночи, ха. И тут в моей жизни появляешься ты! Я тебя, суку, с первого взгляда полюбил, с первого, хоть и не признавался себе в этом… думал, ты особенная, ты не предашь! А вот хрен тебе! Ты такая же, как все они! В глаза говоришь «да», за глаза — «нет»! Тебе мужчина сердце отдаёт, а ты разбиваешь его вдребезги! Одного обнимаешь, а смотришь на другого!
Шельноковцу не хватает дыхания, чтобы продолжить: он уже рыдает во весь голос, не пытаясь сдерживаться.
— Яарвокс, прости, я и не думала, что… — извиняясь, мямлит ошарашенная Веншамея, но Яарвокс перебивает её яростным выкриком:
— Чёртова дура!!!
В гневе стукнув кулаками по столу, Яарвокс убегает к себе в каюту. Веншамея, преодолев стыд, оторопь и ужас от того, что услышала, следует за ним. Она приоткрывает дверь и робким полушёпотом обращается к шельноковцу:
— Яарвокс, я не хотела, извини…
— Отвали! — огрызается Яарвокс.
— Но я просто…
Яарвокс подходит к Веншамее вплотную и вновь вонзает в неё яростный взгляд:
— Что в слове «отвали» тебе непонятно? Может, по-теэклавелльски тебе это сказать, а?
Не успевает Веншамея ответить, как между ней и Яарвоксом возникает Герн:
— Слышь, королевна, не рады тебе тут щас, — обращается он к теэклавеллянке. — Оставь Яарвокса в покое, исчезни.
— Герн! — строго одёргивает чучундру шельноковец. — Я ценю всё, что ты для меня делаешь, по гроб жизни тебе благодарен, но сейчас твоя помощь мне не нужна! Так что слово «отвали» относится и к тебе! Надеюсь, ты, в отличие от некоторых, хифссдангл понимаешь!
Герн пожимает тремя плечами и, вытолкав Веншамею, закрывает дверь в каюту Яарвокса.
— Ну, и чего ты к нему лезешь? — презрительно интересуется у теэклавеллянки чучундра. — На фиг ты ему сдалась? Ему вообще никакие отношения не нужны, на самом деле, а ты всё туда же… все эти шашни — только пустая трата времени.
— Откуда ты знаешь, что Яарвоксу нужно, а что нет? — словно не замечая неприкрытого хамства, спрашивает Веншамея.
— Я его как облупленного знаю. То, что до тебя это не доходит — твои проблемы.
— Послушай, у тебя что, тоже был какой-то неудачный любовный опыт?
— Ха, я вообще никогда в жизни этим не заморачивался, не вступал ни в какие эти романтические шуры-муры. Ерунда это всё. «Любовь делает сильнее» — избитые пустые слова, штамп. Это всё для лохов, а Яарвокс, спешу заметить, далеко не лох! Так что отвянь от него.
— Как ты можешь судить о любви, если никогда её в жизни не знал?
— Да легко. Вот ты: ты когда-нибудь наркотики пробовала?
— Нет…
— И не хочешь ведь, так?
— Нет, конечно.
— А почему?
— Ну… это же вредно!
— А откуда ты знаешь? Не пробовала же!
— Есть опыт других существ, книги, исследования… необязательно, знаешь, есть тухлое яйцо, чтобы понять, что оно тухлое!
— Вот и здесь то же самое!
— Это не то же самое. Любовь — слишком сложное и многогранное чувство, чтобы о нём можно было судить так поверхностно.
— Наркотики тоже разные бывают, единый хрен.
— Сравнивать любовь и наркотики — это как-то грубо.
— Да нет вообще никакой любви на свете, я тебе вот что скажу. Придумки это всё. На самом деле, всем от всех что-то нужно, вот они и идут на всякие ухищрения типа всей этой романтической фигни.
— А Райтлет и Сэн? У них что, по-твоему, не любовь?
— Если они так считают, это их проблемы.
Герн машет на Веншамею всеми тремя руками и уходит к себе.
А Веншамея и не подозревает, что в отношениях Райтлета и Сэн на самом деле тоже не всё гладко…
— …и рогами через поля убежал! Последняя старая шерстинка, — торжественно объявляет Райтлет, в заключительный раз пройдясь когтями по милому зелёному меху. — У тебя шерсть так похорошела. Такая мягкая и яркая стала.
— В самом деле, — с облегчением выдыхает Сэн. — Страх прошёл! Правда, сейчас наступает торжественный финал. Не намного лучше. Сейчас мне из-за гормональных скачков начинает казаться, что у меня вообще нет шерсти, и становится очень холодно. Мне просто надо на дечасик-другой присоседиться к чему-нибудь мягкому и тёплому.
— К кому-нибудь мягкому и тёплому, — уточняет Райтлет, после чего снимает доспехи и рубашку и садится на диван.
Сэн забирается к корфиллю на колени и сворачивается клубком. Чтобы Сэн было ещё теплее и уютнее, Райтлет прикрывает её крыльями. Потом кладёт на неё руки… запускает пальцы в самую гущу её меха… обнимает…
И вдруг чувствует холод ничуть не меньший, чем Сэн.
— Э-э-э, послушай, Сэн, — необычно неуверенным шёпотом обращается к тц-рики сартонари. — Тебе не кажется, что мы стали… ну… это… слишком близки?
Сэн поднимает голову и удивлённо уставляется на Райтлета:
— Чего-чего?
— Ну… понимаешь… ррр, есть у меня ещё одна тёмная тайна.
Тц-рики смеётся:
— Эка невидаль! Ну, расскажи.
— В общем… у меня уже был однажды альвамкор, — вздыхает Райтлет. — У меня была напарница по охоте. Моего вида, кстати. У нас всё было хорошо, но однажды я… ррр… я перешёл некоторые границы… стыдно сказать, что… ну… короче, мы стали слишком близки… и мы… мы рассорились. Я поступил просто безобразно. Мы расстались. Потом… потом она меня простила, а я себя так и не смог. Боюсь, что это… что я опять… ррр… я не могу так поступить с тобой, нам нужно… немного отдалиться… нет, ты не думай, что…
— Райтлет, мне хорошо, когда тебе хорошо, — успокаивает Райтлета Сэн. — Ну, давай станем просто напарниками по охоте, без всяких этих заморочек с альвамкором, если тебе так будет уютнее.
— Пожалуй, да… спасибо, Сэн, что поняла меня. Хотя я тебе ничего толком и не раскрыл, но…
— Мне это неважно. Тебе спасибо — ещё никогда линька не проходила так легко и быстро! Ты молодец.
Сэн собирается по привычке обнять Райтлета, но в последний миг останавливается и ограничивается милой улыбкой. Сартонари тоже поначалу тянет к тц-рики руки, но затем складывает их и просто кивает своему корфиллю.
Бывшему корфиллю?
Напарнице по охоте.
Вот так правильно.
