Мы с Мирандой все же опасались, что открытие нового салона торжественно провалится. Но люди пришли. Не очень много, но пришли, и некоторые даже принесли листовки, которые мы распространяли в кафе, обещая скидку. Сперва явилось несколько женщин к самому открытию, а когда они ушли, стали подходить другие.

– Сэй, посмотри, еще клиентка, – Мира указала на вошедшую в дверь. – Кажется, довольные дамы все же рассказали о нас своим знакомым, как и обещали.

Я взглянула и узнала Асем. С высокомерным видом та вплыла в зал и принялась осматриваться. Едва ли ей кто-то что-то рассказал, она и без того была в курсе открытия и точно явилась сюда не меня поздравить. В воздухе запахло грозой, когда Асем брезгливо поморщилась. Можно было догадаться, что сейчас она начнет говорить, как же убого в новом заведении и куда только смотрят власти города, позволяя открывать подобные места.

Асем уже открыла рот, когда сзади к ней приблизился Мейр и в своей неповторимой манере указал «новой клиентке» на кресло.

– Садитесь, – произнес он непередаваемым тоном, скопировать который никому не удавалось. Сказывалось проведенное на троне время. Асем в свой черед так удивилась, что машинально присела, а затем только обернулась к Мейру.

– Выбирайте, – парень уложил перед ней раскрытый журнал с образцами причесок и стилей окрашивания. – В наших силах сотворить волшебство с любыми волосами.

Он вытянул одну из прядей женщины и задумчиво добавил:

– И разбавить любой блеклый цвет.

– Это у меня блеклый? – задохнулась клиентка, готовясь перейти на любимый противный ультразвук.

– Да. Он никуда не годится. Чтобы подчеркнуть глубину глаз, подойдет оттенок корицы. Сейчас сделаем, увидите разницу.

Мейр встряхнул накидку и повязал на шее остолбеневшей Асем, которая вообще не привыкла, чтобы с ней говорили подобным уверенным, а вместе с тем безапелляционным тоном. Она покосилась на отражение в зеркале, где наш талантливый парикмахер прикладывал к ее лицу окрашенные образцы, придирчиво подбирая тон. Я толкнула локтем Миранду, а Мейр бросил на нас один из излюбленных высокомерных взглядов и величественно махнул рукой, отсылая прочь, чтобы не мешали. Мы с подругой сбежали на кухню.

– Видела?

– Он просто в своей стихии! Таким вдохновленным выглядит, – рассмеялась Миранда. – У него появился шанс раскрыть свои таланты, насладиться созиданием, а не праздно прожигать собственную жизнь. Творческим людям это необходимо. К тому же наконец перестал циклиться на планах по возвращению трона.

– Прогулка за венцом явилась крайне отрезвляющей. Собственными глазами увидел, во что отказывался верить. С Эйденом ему не тягаться. Кардинал воплотит в реальность мечты о сильной империи, я более чем уверена. Об этом в свое время грезил бывший владыка.

– Дедушка Мейра? Который поверил злобному канцлеру? Это так грустно.

Я присела и помассировала икры, пока Миранда наливала чай, пользуясь наметившимся перерывом в наплыве посетителей.

– Что именно грустно?

– Вся история. И мальчика жаль. По сути, все его предали. С самого начала, когда вырастили таким, а потом рассудили, что другой больше достоин трона.

Мира подвинула ко мне чашку.

– Знаешь, я рада каждому клиенту, но не мешает перевести дух. Думаю, они уходят, чтобы передать подругам, как им понравился новый салон, а те в свой черед подтягиваются сюда. Хотелось бы успеть завершить дела до закрытия, чтобы ты не опоздала на ужин. Тебя ожидает столик в элитном ресторане. И повод хорош, как и букет, который Вашек прислал. Смотрю, он выбрал перестать жаловаться и принялся ухаживать по новой?

Пожала плечами.

– Вероятно, и шанс есть? Ты же не осталась с темнейшим, когда предложил.

– Не осталась. Не люблю быть балансом, Миранда. Это слишком ответственно.

– А правда, что сказал Мейр о своей сестре? Если кардинал женится на ней, его признают полноправным правителем абсолютно все?

Я стукнула ногтем по краю кружки, наблюдая, как расходятся от центра круги.

– Логичный выход, разве нет? В целом Эйден всегда поступал последовательно, порой оказываясь излишне правдивым. Например, ни разу не соврал в ответах на вопрос, оставит ли в живых в конце.

– Есть один поступок, который противоречит логике. Кстати, согласно ей, пора выкинуть темнейшего из головы и больше о нем не упоминать. Ведь ты определилась, что делать дальше?

– Просто жить? – улыбнулась Миранде.

Может, подруга ждала другого ответа, что-то вроде «наслаждаться жизнью», поскольку обняла ладонями чашку и пристально взглянула на меня.

– Знаешь, Арианна, ты необыкновенно сильная.

Я удивилась. Она никогда не звала меня Арианной прежде.

– Мне бы не удалось всегда делать выбор в пользу того, что считала правильным.

– Выбор? Скорее я играла навязанные роли. Долг совести, долг чести, долг разума. Всю жизнь приходилось выполнять чьи-то условия, а я привыкла и перестала понимать, что же на самом деле выбор.

– Тебе постоянно внушали, что уступить чувствам – это предательство. Зато теперь ты вольна поступать, как пожелаешь. Даже Эйдену противостоишь на равных, если есть смысл. Нам ты ничего не должна. У каждого своя жизнь, которой мы свободны распоряжаться по-своему. А ты уже поддержала всех, открыв этот салон. Не вини себя больше. Думаешь, помогла сотворить монстра, но что, если он станет великим правителем? Сейчас ты, как никогда прежде, имеешь шанс ощутить, что делаешь собственный выбор.

Ресторан был неплох, ужин тоже на высшем уровне. Но надолго мы не задержались, я знала, дома ждут те, для кого успешное открытие тоже оказалось праздником. В итоге заметив, как то и дело смотрю на часы, Вашек приказал упаковать, что осталось, с собой, дополнив заказ парой мясных блюд, и теперь мы устроили маленький пир в большом зале, где уселись по кругу. Мира даже малышку усадила рядом и кормила пюре с ложечки, пока остальные угощались закусками и жареным мясом с вином.

– Поздравляю, – Вашек первый поднял бокал и отсалютовал мне, наверное, припомнив в этот момент слова, которые бросил перед нашим расставанием: «Ну давай, самостоятельная, поглядим, насколько тебя хватит».

– Спасибо.

Звон бокалов прозвучал как аккомпанемент открывшемуся порталу. Я мигом разлила вино, подскочив на ноги, а Мира так крепко сжала в руках дочь, что девочка заплакала.

– И явлению вселенского зла вторит плач младенца. Это символично.

Эйден сложил на груди руки. Арс Адо с Мейром схватились за столовые ножи для разделки мяса. Наверное, забавная компания, если взглянуть на нас глазами всесильного мага. Правда, над ними стояла я, опустив руки раскрытыми ладонями вниз, готовая их защищать. Даже бывшего регента, за которого держался Мейр.