по 6000 франков. Командировочные расходы выплачиваются отдельно.

Ст. 139. – На содержание каждого факультета словесности или наук, учрежденного в округах, выделяется от 5000 до 10 000 франков ежегодно.

Ст. 140. – Для содержания трехсот претендентов нормальной школы и для выплаты жалованья профессорам оной, равно как и для прочих расходов вышеназванного заведения, будет создан ежегодный фонд в 300 000 франков.

Ст. 141. – На содержание дома для отставников и на пенсии заслуженным членам университета выделяется сумма, составляющая на первый год 100 000 франков.

На каждый из последующих годов размер этого фонда будет определяться великим магистром по согласованию с советом Университета.

Ст. 142. – Доля, которая может остаться от доходов Университета после всех вышеперечисленных выплат, используется великим магистром:

для выплаты пенсий наиболее заслуженным членам корпорации;

для выгодных вложений, имеющих целью увеличить совокупные владения Университета.

Глава XIX. – Общие положения

Ст. 143. – Имперский Университет и его великий магистр, исполняя возложенные на них Нами исключительные полномочия по общественному воспитанию и образованию на всей территории Империи, будут неустанно стремиться к совершенствованию всех родов образования и поощрять создание классических сочинений во всех областях знания; в особенности же они будут следить за тем, чтобы преподавание наук всегда соответствовало достигнутому уровню знаний и чтобы дух догматического следования какой бы то ни было системе никогда не мог воспрепятствовать развитию знания.

Ст. 144. – Мы оставляем за собой возможность особым образом признать и вознаградить выдающиеся достижения отдельных членов Университета на поприще просвещения наших народов, равно как и возможность внести изменения посредством декретов, принятых на нашем Совете, во всякое решение, статут или акт, исходящие от совета Университета, всякий раз, когда мы сочтем это нужным для блага государства.

Дано в Нашем дворце Тюильри 17 марта 1808 года.

НАПОЛЕОН

Приложение 2

Доклад Виктора Дюрюи Наполеону III о проекте ПШВИ (1868) (первый вариант)[71]

ДОКЛАД ИМПЕРАТОРУв обоснование двух проектов декрета касательно преподавательских и исследовательских лабораторий и создания Практической школы высшего обучения

СИР,

В сфере эрудиции и наук Франция, начиная с великих критиков XVI века и прославленных естествоиспытателей века XVII, чаще давала импульс ученой Европе, нежели получала оный. На некоторых направлениях она дает его еще и сегодня. Однако совершенные за границей усилия по обновлению исторических и филологических исследований; шаги, предпринимаемые сейчас повсеместно, как в Германии, так и в Америке, как в Англии, так и в России, и имеющие целью создать, ценой больших затрат, арсеналы науки, называемые лабораториями; наконец, школы, которые образуются вокруг прославленных учителей и обеспечивают постоянство научного прогресса, – все это составляет серьезную угрозу одному из самых законных наших притязаний.

В Париже сосредоточены великолепные заведения, с которыми связаны имена Франциска I, Ришелье и Людовика XIV; у нас есть богатые библиотеки, несравненные музеи, учреждения, в лоне коих ученые обретают самое желанное из вознаграждений, тогда как бюджет, ради поощрения исследований, открывает науке кредиты, свидетельствующие, несмотря на их скромность, о решимости правительства и высших государственных корпораций по-прежнему оказывать словесности и наукам то покровительство, которое составляло славу старой Франции.

Но эти заведения, построенные в давно минувшую эпоху, уже не отвечают всем новым потребностям; наши учители слишком часто бывают лишены инструментов и аппаратов, ставших мощнейшими средствами к совершению новых открытий и к улучшению преподавания; они [учители] видят себя как бы разоруженными перед лицом своих соперников, а награды, коими распоряжаются Суверен, Институт и Управление публичного образования, могут увенчивать успешные исследования, но не могут порождать оных; если же и могут, то единственно в меру состязательности, которую они пробуждают в умах. Между тем и слава Франции, и ее интересы требуют подтолкнуть прогресс во всех отраслях высшего обучения, подобно тому, как это делается и для самого низшего образования.

Для достижения этой цели отнюдь не потребуется обрекать страну на обременительные жертвы. Ибо если Сорбонна, Музей естественной истории, Школа медицины нуждаются в давно ожидаемых расширениях, то эти постройки, расходы на которые могут быть распределены по нескольким бюджетным годам, станут лишь скоропреходящей нагрузкой для экстраординарного бюджета.

То, что Франция, начиная с эпохи Возрождения, дала словесности, наукам и искусствам, составляет капитал, коим не обладает никакая другая нация. Но отдача от этого капитала не столь велика, как мы были бы вправе надеяться. Быть может, некоторые простые административные меры, новая организация дела и кое-какие малозначительные кредиты, прибавленные к ординарному бюджету, приведут к неожиданному успеху.

Среди этих мер наиболее важными мне кажутся те, которые я имею честь представить вместе с двумя прилагаемыми проектами декретов на одобрение Вашего Величества. Я предлагаю их Императору лишь после того, как я убедился в ходе долгого и тщательного сбора сведений, что эти декреты отвечают пожеланиям самых компетентных людей.

О дидактических упражнениях на факультетах словесности и о преподавательских лабораториях на факультетах наук

Бесполезно было бы скрывать, что в отношении ученой словесности наше высшее образование обещает больше, чем дает. В этом виноваты не профессоры, а наши школьные нравы. Учители обращаются к публике, которая может меняться на каждой лекции и которая, придя на один час, чтобы послушать искусного оратора, не приняла бы сухости чисто дидактических упражнений. В силу этого преподаватели озабочены тем, чтобы придать своим лекциям как можно более совершенную форму. Время, которое они тратят на эту работу, никак нельзя счесть потерянным; эти лекции, изящные, остроумные, порой красноречивые и нередко даже встречаемые аплодисментами (с этим последним обыкновением я бы расстался без сожалений), повышают уровень общего образования и поддерживают вкус к кропотливым и трудным занятиям, что особенно ценно в эпоху господства литературных импровизаций. Уже одно это представляет собой значительную услугу, оказываемую стране. Пусть же наши факультеты продолжают привлекать в свои стены многочисленных слушателей, но дадим же им вместе с тем возможность удержать подле кафедр и выпестовать подлинных учеников. Когда образование будет обращено к этим последним, оно изменит свой характер: в самом деле, ученик, в отличие от случайного слушателя, ждет от занятий не удовольствия или волнения, но обучения. К ученикам учитель может прийти без лекции, тщательно составленной по правилам риторики; ему достаточно будет принести свои знания, которые он постарается передать ученикам в ходе дружеских и плодотворных бесед. Когда наши профессоры обретут, подобно профессорам немецких университетов, настоящих учеников, одновременно сохраняя драгоценные качества нашего национального духа и не отрекаясь от своего умения говорить, которое неотделимо от умения мыслить, они станут посвящать больше времени изысканиям в сферах литературной и исторической эрудиции, столь почитаемым по ту сторону Рейна и находящимся сегодня у нас в слишком большом небрежении.

Правительство, получив от Законодательного корпуса, начиная с 1869 года, прибавку к содержанию членов системы высшего образования, может попросить этих последних добавить к лекциям, предназначенным для широкой аудитории, некое дидактическое обучение, предназначенное для узкого круга лиц. Несколько факультетов уже вступило на этот путь: необходимо двигаться по нему дальше. Ученики для этих новых курсов будут поставляться в первую очередь Средними нормальными школами[72], которые создаются в настоящее время при провинциальных факультетах. К этому первоначальному ядру, несомненно, присоединятся некоторые студенты, желающие продолжать успешную учебу, начатую в лицее, а также и все те, кто ощущает в себе сильное влечение к науке. Эта прилежная аудитория, возможно, не будет значительна, особенно поначалу; но для строгого образования десять учеников, работающих с профессором, полезнее, чем сотня слушателей, которые случайно приходят и затем уходят.

Все сказанное выше о словесности еще более применимо к преподаванию наук. При обучении наукам необходимо в большей мере упражнять наших студентов в практических приемах, присущих тому или иному роду исследований, ибо каждая наука, за исключением математического анализа, имеет свои собственные необходимые процедуры.

Устные