– Энель Вирандо, ну что вы в самом деле! Люди должны помогать друг другу. Да-да, ведь, в отличие от некоторых других членов посольства, я очень хорошо представляю, насколько вы действительно важны для всех нас.

Это значит, – перевел для себя Уни, – что он быстро смекнул, как сделать на мне много денег. Торговый договор, да, но ведь там может быть столько тонкостей, особенно по части перевода…

«Энель Богемо, и все-таки я бы не хотел злоупотреблять вашей добротой! Я готов заплатить, просто считаю полезным узнать цену заранее».

– Молодой человек, в нашем мире не все можно купить за деньги! – наставительно выдал Богемо. Уни аж улыбнулся от такого проявления благородства. – Хорошие люди просто время от времени оказывают друг другу небольшие услуги.

«Понятно, – тут же остыл закоренелый идеалист. Но отступать уже некуда. А точнее, некогда. – Все, что в моих силах, разумеется».

Пудра легла идеально. Норгез Богемо лично опылял лицо и руки Уни этим чудодейственным порошком, от которого действительно пахло орехами и еще чем-то ванильным. При этом торговец плотоядно шевелил мокрыми губами и периодически замирал с открытым ртом. Но все эти «пытки натурщика» с лихвой окупились блестящим результатом. Следы усердных тренировок перестали быть видны. Почтительно поклонившись своему неожиданному спасителю, Уни спешно покинул его ослепляющую цветастой роскошью каюту и устремился на сеанс парадного переодевания.

* * *

Просторная площадка на носу корабля собрала всех участников вириланской миссии. Однако в этот раз центральной фигурой был не посол и даже не капитан морского символа герандийской мощи. Приказания направо и налево экспрессивно раздавал кудрявый и носатый бородач в лазурной тунике с перекрещенными на груди кожаными лентами. Онтий Санери, похоже, вполне спокойно расстался на время со своей ролью лидера, с отеческим снисхождением наблюдая, как прислуга суетится вокруг подъемника и затаскивает на палубу увесистый прямоугольник полированной бронзы.

– Порошком потрите, порошком его! Ну я же просил и края тоже обработать! Клянусь тремя демонами пучины, Некромарин покарает этих тупых болванов! – похоже, бородач весьма ответственно относился к своей работе и сильно переживал из-за возможной неудачи.

Посольский народ в торжественном облачении, предусмотрительно собравшийся задолго до этой сцены, дипломатично скучал, обсуждая наряды друг друга, море, небо и все, что приходило в голову.

– Что-то наш юный друг запаздывает, – рассеянно любуясь деревянными нереидами на двери во чрево корабля, заметил посол.

– Не помню, чтобы он хоть раз пришел вовремя, – зло хмыкнул Гроки. – Научил бы его кто уважению к вышестоящим персонам, – и он выразительно ткнул костяшками сухонького кулачка себе в ладонь.

– Научили уже, – осуждающе ответил Хардо, глядя поверх голов присутствующих. – Да переусердствовали.

– Энель секретарь, вы не соизволите сообщить почтенному собранию, с какой целью его вытащили на эту групповую прогулку? – огрызнувшись, перевел разговор на другую тему Алеций Стифрано. В наступающем сумраке его шикарная золотистая палма стала походить на балахон призрака, а в разноцветных глазах читалось беспокойство. Он был первым, кто осмелился нарушить тщательно выстроенную официальную диспозицию и теперь капризной цаплей сновал из стороны в сторону.

– Сказано четко, церемония Зеркального почитания! – отрезал желчный Гроки. Судя по всему, сам он знал не больше остальных.

– Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, речь идет о древнем капоштийском ритуале задабривания бога морских пучин, – тихим рассудительным басом вступил в разговор длинноволосый мужчина в оранжевой накидке с желтым солярным символом на груди.

Посол Санери лишь загадочно усмехнулся:

– Я надеюсь, что наш уважаемый навигатор начнет ритуал с детального разъяснения его сути.

Так, собственно, и вышло. Прислуга все-таки совладала с подъемником, подвесив на него бронзовую махину, искрившуюся в лучах заходящего солнца. Присутствующие непроизвольно прикрыли глаза рукавами своих помпезных одеяний.

– Зеркало, – вполголоса прояснил ситуацию Хардо, обращаясь скорее к самому себе.

– Да, да, дорогие друзья, вы, несомненно, правы! – обратился к собравшимся бородач. – Все именно так. Я горд и счастлив, что именно мне выпала великая честь посвятить посольство Великого герандийского владыки, да пребудут с ним вовеки живительные потоки солнечного света, в священнодействие чудесного ритуала Зеркального почитания!

Стоявшие по бокам два его помощника красноречиво закивали, потряхивая смоляными шевелюрами.

– Достопочтимый энель Фигрундиш, как глава Первого посольства Великого владыки нашего в Вирилан я с радостью и удовлетворением принимаю от вас эту драгоценную привилегию, – важно проговорил Санери.

Навигатор учтиво поклонился и перешел к изложению сути всего происходящего.

– Долгие годы, ведомые божественным светом блистательных дев ночного неба, наши корабли бороздят просторы Зеркального моря. Здесь умирает надежда на парус… – Тут дипломаты послушно обратили взоры на три огромные мачты. Расшитые золотом полотнища, в которые можно было бы легко укутать самые слабые ветра ленивых южных морей, равнодушно опали в полном бессилии. – И только весла способны увлечь нас дальше, к желанной цели.

С этим у «Трепета волны» было как раз все в порядке. Однако именно сейчас, услышав команду Фигрундиша, гребцы на четырех уровнях по оба борта плавучего монстра имперской дипломатии стали прилагать дружные усилия, чтобы держать свои орудия труда сухими. Судно практически замерло посреди бескрайней водной глади – без ряби, без единой волны.

– О Волшебное море, равных которому нет и не будет во всем Дашторнисе! О приют Великого владыки, где уединяется он по ночам для своего державного отдыха! Прости нас, недостойных, за то, что смущаем совершенство твое нашей жалкой посудиной! Прими от нас, ничтожных слуг Повелителя мира, это зеркало как дар и плату за беспокойство! Пусть оно станет символом нашей покорности, ибо как ты отражаешь всю мощь Ясновеликого светила, так и мы живем лишь отражением его божественного сияния! – и Фигрундиш с дрожью и трепетом простер руки за борт. Подъемник заскрипел, отправляя массивный груз в пучину.

Даже те из присутствующих, кто был далек от священных ритуалов, невольно залюбовались этим зрелищем. Момент был выбран как нельзя лучше. Солнце, заход которого был воистину стремительным в этих широтах, падало на поверхность идеально ровного моря и словно плавилось, растекаясь на горизонте слепящим глаза сиянием. За эти мгновения вода, словно живая, многократно меняла свой окрас, наряжаясь то в синий, то в лазурный, а затем фисташковый, который был жадно поглощен дорожкой из света между кораблем и заходящим солнечным диском. Небо, почти свободное от облаков, с небольшим опозданием будто копировало цвета воды, напоследок окрасившись красными и оранжевыми оттенками.

– Какое чудесное, невероятное зрелище! – прошептал взволнованный священник. – Воистину, одна лишь красота нашего мира может служить доказательством безграничного могущества Небесного владыки!

Магия прекрасного заката длилась недолго, и тем больше восхищения внушало мастерство капоштийцев, сумевших точно поймать зеркалом световую дорожку уходящего дня.

– Есть! – расширив глаза, возликовал навигатор. –